Красный мотор (СИ) - Тыналин Алим
— У меня есть мысль по поводу рамы, — оживился Звонарев. — Можно сделать лонжероны переменного сечения. В местах максимальной нагрузки — усиленные, остальные облегченные.
— А как с тормозами? — спросил я. — Это одна из главных проблем существующих машин.
Циркулев достал из папки расчеты:
— Механические тормоза не обеспечат нужной эффективности. Нужна гидравлическая система, но тут возникает вопрос с качеством резинотехнических изделий.
— А что если, — медленно произнес я, вспоминая технологии будущего, — использовать особый способ полимеризации бутадиена? С натриевым катализатором и точным контролем температуры?
Варвара заинтересованно подняла голову от чертежей:
— Вы имеете в виду синтетический каучук? Но ведь пока только Лебедев в Ленинграде занимается этим. С переменным успехом.
— У меня есть кое-какие идеи по улучшению процесса, — я начал набрасывать схему. — Надо только правильно подобрать режим полимеризации и состав добавок. Если добавить определенное количество сажи особой структуры и оксида цинка, можно создать хорошую резину. Мы разработаем новый тип синтетической резины для тормозных систем и рессор.
Варвара и Звонарев переглянулись. Циркулев задумчиво протер пенсне:
— Позвольте заметить, Леонид Иванович, это выходит далеко за рамки наших возможностей. Тут нужны серьезные исследования в области органической химии.
— Да и оборудования соответствующего у нас нет, — добавил Руднев. — Это работа для специализированной лаборатории.
Я кивнул:
— Вы правы. Пожалуй, надо связаться с профессором Величковским. У него есть опыт в создании новых материалов, да и связи в научных кругах обширные.
— А пока можно использовать существующие материалы, — предложила Варвара. — Просто придется заложить больший запас прочности в конструкцию.
— И усилить контроль качества, — добавил педантичный Циркулев. — Особенно при вулканизации резинотехнических изделий.
Мы вернулись к обсуждению других технических вопросов, но мысль о необходимости создания новых материалов прочно засела в голове. Это будет отдельным большим проектом.
Когда все разошлись, я еще раз просмотрел набросанные характеристики. В памяти всплывали «ГАЗели» из будущего. Конечно, до них еще далеко, но первый шаг сделан. Теперь предстояла большая работа по воплощению этих идей в металле.
За окном окончательно стемнело. Где-то вдалеке слышались последние звуки праздничной демонстрации. Завод жил своей жизнью. В цехах шла вторая смена, готовилось серийное производство первых советских грузовиков.
Глава 19
Первый прототип
Утро выдалось морозным. Ноябрьский воздух обжигал легкие, когда я шел по территории завода к экспериментальному цеху. После недавнего торжественного открытия предстояла самая важная работа — создание первого прототипа нового грузовика.
В просторном помещении цеха, освещенном ярким электрическим светом, уже кипела работа. На специально выделенном участке громоздились узлы будущей машины. Варвара в неизменном синем халате колдовала над форсированным двигателем, Звонарев с растрепанной рыжей шевелюрой раскладывал чертежи облегченной рамы.
Циркулев, как всегда педантичный, в идеально отглаженном сером костюме и с неизменным пенсне на черном шнурке, методично проверял каждый узел перед установкой. Его тонкие пальцы скользили по металлу, выискивая малейшие дефекты. Старая школа, ничего не скажешь. Но именно такая дотошность сейчас необходима.
Как же все-таки непросто создавать то, что появится только через семьдесят лет. Каждый раз приходится искать обходные пути, маскировать знания будущего под рационализаторские предложения.
— Леонид Иванович, — окликнула меня Варвара, отрываясь от двигателя. — Тут проблема с системой охлаждения. Штатный радиатор не справляется с повышенной мощностью.
Она выпрямилась, убирая выбившуюся прядь темных волос под косынку. В ее карих глазах читалась озабоченность. Варвара всегда так, если видит техническую проблему, не успокоится, пока не найдет решение.
— Можно расширить сердцевину, — подал голос Звонарев, не отрываясь от чертежей. — Но тогда придется переделывать всю переднюю часть.
Руднев, появившийся откуда-то из глубины цеха, скептически хмыкнул. Его круглые очки поблескивали в электрическом свете:
— А трубки где возьмете? Имеющийся латунный прокат такого сечения не выдержит давления.
Вот оно. Опять упираемся в проблему материалов. В будущем это решалось просто, алюминиевые радиаторы с особым профилем трубок. Но сейчас, в 1929-м…
— А что если, — медленно произнес я, словно обдумывая на ходу, — сделать трубки овального сечения? Увеличим площадь охлаждения без изменения габаритов.
Циркулев оторвался от своей инспекции:
— Позвольте заметить, для этого потребуется особый инструмент. Существующие вальцовки не подходят.
— Сделаем новый, — уверенно заявил Руднев. — У меня есть идеи по конструкции.
Через час уже весь центральный стол завален эскизами и расчетами. Варвара быстро чертила схему новой системы охлаждения, периодически советуясь со Звонаревым.
Тот, взъерошивая свои рыжие вихры, набрасывал компоновку моторного отсека. Циркулев педантично выписывал спецификацию необходимых материалов, а Руднев уже прикидывал технологию изготовления специального инструмента.
Я смотрел на команду и в который раз поражался их увлеченности. Для них это не просто работа — это настоящее призвание. Даже не подозревая, что участвуют в создании машины из будущего, они с энтузиазмом решали каждую техническую загадку.
Из механического цеха донесся гудок — время обеда. Но никто даже не пошевелился. Слишком важный момент, слишком интересная задача.
В тишине вечернего кабинета, просматривая чертежи прототипа, я размышлял о тех невероятных трудностях, с которыми мы столкнулись. Мало кто представляет, насколько сложно в 1929 году создавать машину, технологически опередившую свое время на семьдесят лет.
Взять хотя бы материалы. «ГАЗели» в будущем используют высокопрочные легированные стали, алюминиевые сплавы, качественную резину.
А у нас? Металл с нестабильными свойствами, примитивная термообработка, проблемы с точностью изготовления. Пришлось полностью пересматривать конструкцию, закладывая повышенные запасы прочности.
Особенно намучились с тормозной системой. В будущем это решалось просто — надежная гидравлика, современные материалы для шлангов и манжет. А здесь? Резина рвется, уплотнения текут. Циркулев чуть с ума не сошел, пока не подобрали примерную технологию вулканизации.
Зато теперь тормоза работают как часы. Вроде бы. Резина экспериментальная, надо еще много дорабатывать.
С двигателем тоже намучились. Варвара — молодец, сумела форсировать старый фордовский мотор до нужной мощности.
Но сколько проблем пришлось решить! Система охлаждения не справлялась, коленвал не выдерживал нагрузок, масло перегревалось. Пришлось придумывать хитрую систему с овальными трубками в радиаторе, усиливать подшипники, добавлять ребра охлаждения на картер.
Рама казалась простой задачей, но на деле… Лонжероны переменного сечения требуют точной штамповки, качественной сварки. А в 1929-м с этим беда. Звонарев неделями не выходил из цеха, пока не отладил технологию. Зато теперь рама легкая и прочная — именно то, что нужно для городского грузовика.
Отдельная история — электрооборудование. В будущем все просто: надежные провода, хорошая изоляция, качественные контакты.
А тут? Проводка горит, контакты окисляются, генератор выдает нестабильное напряжение. Руднев с командой перебрал десятки вариантов, пока не нашли решение.
Но главное даже не технические трудности. Главное — сохранить баланс между возможностями 1929 года и требованиями к современному грузовику.
Это уже мои внутренние проблемы. Каждое решение приходится тщательно взвешивать.
Не выходит ли оно за рамки эпохи? Не вызовет ли ненужных вопросов? Как объяснить появление технологий, которые опережают время?
