Рис Инари (СИ) - Олла Дез

«Ой, не нравится мне это! И Юри вот что-то почувствовала. Куда же я опять влипну?»

И тут рыжая лисица увидела Бакэ, который слез с моих рук и теперь жался к ноге, обняв мою лодыжку своими ручками-веточками.

— Это что? — удивилась она.

А я принялась рассказывать все последние события. После того, как я закончила, в комнате воцарилось молчание.

— Сабуро не имеет к возникновению в твоем доме Бакэ-дзори никакого отношения. То, что он упомянул его в разговоре, всего лишь совпадение. Не более. Это целиком и полностью твоя заслуга. Ну, или — ошибка, смотря как к этому относиться. Ты хозяйка в своем доме, ты принесла его к себе, и именно ты позволила этому случиться. Будь только осторожна.

— Бакэ безобидный, — покачала я головой.

— Не сомневаюсь. Я сейчас говорю не про это. Вслед за ним могут появится и другие домашние духи. Они как-то это чувствуют, и в твоем доме их может завестись сразу несколько, — покачала она головой.

— И пусть, — махнула я рукой, — Мне Бакэ не мешает, только помогает.

— Да? Странно… — снова удивилась она, — Обычно такие духи вредничают, прячут предметы, воруют еду и мелко пакостят. Да и выглядят они не слишком-то приятно, но это не моё дело. Пока у тебя в доме не завелись Ака-намэ и Тэньё-намэ*, я ничего против не имею.

— Прости, кто?

— Аика, тебе срочно нужно изучить мир духов! Ты… отчаянно невежественна в этом вопросе. Такие вещи узнают в детстве. У маленьких лисичек это от зубов отскакивает, — покачала она головой и внимательно посмотрела на меня.

— А у меня из головы вот вылетело, — улыбнулась я.

— Нда… Это многое объясняет. Так вот, Ака-намэ и Тэньё-намэ это два духа. Отличает их от других то, что у них огромные, свисающие до пола языки. Они довольно злобные и страшные, с непропорциональными ногами и руками. И выглядят просто мерзко.

— А зачем им такой длинный язык?

— Они ими слизывают грязь.

— Фу! — меня передернуло.

— Ака-намэ это делает в ванных и банях, а его брат Тэньё-намэ — со всех потолков в доме.

— Гадость какая! — скривилась я.

— И после них обязательно заболеешь чем-нибудь, — добила она меня.

— Как хорошо, что Бакэ у меня такой красавчик, — и я погладила сандалию по макушке, а тот довольный обнял мою ногу ручкой.

Мы снова замолчали, а потом Юри, откинувшись на подушки, спросила:

— Чего же он хочет?

Я не стала юлить, переспрашивать удивлённо: «Кто?», я прямо посмотрела на нее и ответила:

— Он любит тебя. Пускай по-своему, но всё же любит.

— Нет, ты ошибаешься, — покачала головкой Юри, — Кио Сабуро любит только Кио Сабуро. Никого больше он не любит. И я порядком устала от этого.

— А ты? Ты любишь его?

— Представь, что ты молодая глупая лисичка, и тут — он. Весь такой красивый, умный, сильный. Все поголовно подруги им восхищаются, а потом он начинает тебя выделять, дарить подарки, проводить с тобой больше времени, чем с другими. Потом спасает тебя от чудовища, и снова одаряет вниманием и осыпает подарками. И ты расцветаешь, как сакура по весне, от всего этого идет кругом голова, и ты, даже если сперва и не чувствуешь особого влечения, начинаешь потихоньку влюбляться.

— А потом? — спросила я затаив дыхание.

— А потом наступает прозрение. И ты понимаешь, что с тобой просто играли. Умный опытный наставник искусно вел свою партию, постепенно приручая и делая тебя послушной лисичкой. Я устала. Устала от того, что я не единственная. Он перестал выделять только меня и точно так же одаривает вниманием и остальных. Да, возможно, что меня чуть больше, но я все равно не единственная. Устала, что он приходит, когда хочет, уходит, когда ему нужно. Может пропасть на много месяцев, уйти, не предупредив, к людям, куда мне ход закрыт. А ты мечешься, потому что боишься, что его убьют, а он даже весточку не считает необходимым прислать, — смотря в одну точку сказала она.

— Гад! — высказалась я, — А ты ему об этом говорила?

— От этого я тоже порядком устала. Слушает Кио Сабуро в первую очередь себя. Я такой чести удостаиваюсь редко.

— Но он же послушался и пошел нас спасать в ту ночь, когда был у тебя?

— Это было впервые на моей памяти за все время, что мы вместе, — прокачала она головой.

— Но он примчался в ту ночь, потому что переживал о тебе? — попыталась я.

— Нет. О себе он думал! Испугался потерять удобную игрушку, к которой так привык за все эти годы, — печально сказала она.

— Ты уверена? Мне он говорит совсем другое. Называет тебя «своей женщиной», — с сомнением протянула я.

— Ну еще бы! Собственник! Вот и от этого я тоже устала. Я должна делать так, как велит Сабуро. Я отказалась от того, чтобы пройти испытание раньше и получить хвост по заслугам. Знаешь, сколько времени мне понадобилось на первое испытание? Меньше минуты! Я вошла и одним жестом смела все со стола, даже шаги не замедлила и прошла к отрывающейся двери. Просто потому, что моя магия к тому моменту уже была намного выше необходимого, — продолжила она.

— Он не разрешает тебе и сейчас получить третий хвост?

— Да, запретил. Какая-никакая, а власть у него надо мной есть. И он тянет до последнего, когда уже больше откладывать не получится.

— А почему? Зачем ему это нужно?

— Сейчас он мой учитель. Может повлиять на меня, может запретить, может и приказать. А как только ты получаешь пятый хвост, становишься почти самостоятельной. Да, переходишь к учителю Шиджеру, но он мягкий. Ничего не требует, почти не перечит и только помогает. Ну, не мне тебе рассказывать, ты и сама все прекрасно знаешь. А потом переходишь к третьему учителю. Нобу Итиро. Тот тоже предоставляет тебя самой себе и почти не вмешивается в твои дела.

— Но есть же еще Владыка?

— Да. Но все же молодые лисички его волнуют мало. Вот станешь бело-девятихвостой, и тобой сможет распоряжаться только Владыка. Хотя… — и она посмотрела на меня, — Возможно ради тебя он и сделает исключение и заинтересуется. Кто знает? — и она пожала плечиками.

— Я не хочу быть исключением и привлекать внимание Владыки, — замотала я головой.

— Ты уже это сделала одним своим появлением в Долине! Так что поздно спохватилась, — и она внимательно на меня посмотрела, — Аика, я знаю, просто чувствую, когда Долина что-то настойчиво желает. Силы Долины от меня так упорно требовали, что я прошла испытание. Просто потому, что время пришло.