Дерзкий дебютант - Оксана Кас
— И ты проснулся моделью?
Все снова расхохотались, а Дан покачал головой:
— Нет, я проснулся блогером, которому предлагают рекламировать люкс в его блоге. И я брал эту рекламу. У меня были очень хорошие показатели, поэтому желающих заказать рекламу хватало всегда, но я… боялся, что это отпугнет аудиторию и поэтому старался не рекламировать много.
— А в модели-то ты как попал? — напомнил о теме разговора Джимми.
— В какой-то момент времени Louis Vuitton связались со мной и предложили стать лицом их рекламной кампании. Я согласился. Они мне предложили пройтись по подиуму и посоветовали модельное агентство. Я снова согласился. В модельном агентстве все были от меня в восторге, объяснили основы и в Париже водили по кастингам сами. Так, собственно, я и стал моделью.
Он постарался сесть в кресле поудобнее, хотя это сложно: оно слишком глубокое. Расслабишься и откинешься назад — будешь в кадре просто лужей в этом кресле, еще и второй подбородок появится, даже если обычно его нет. Приходится сидеть на краешке, стараясь при этом выглядеть уверенно.
— И ты сразу стал популярен? — уточнил Джимми.
Дан кивнул:
— Можно и так сказать. Не буду скромничать, я имел все данные: высокий, худой, умею позировать, умею создавать атмосферу на площадке. Но главной причиной моего успеха является все же заинтересованность агентства. Из-за этого меня… не очень любили модели-коллеги и друзей среди них у меня крайне мало.
— Тебя не любили другие модели?
Дан кивнул, но тут же уточнил:
— Не подумайте, что меня травили, обзывали или еще какая-нибудь жесть. Просто мода сама по себе — не самое доброжелательное сообщество. Конкуренция огромна. На моделей давят их агентства, не всегда к тебе хорошо относятся заказчики, часто твой вес и рост обсуждают в негативном ключе. У меня все было не так, что и стало причиной недовольства коллег. Обычно модели на кастинги ходят сами. Это выглядит так: ты приходишь на кастинг, занимаешь очередь, потом проходишь общий смотр. Есть условия — черная облегающая футболка и узкие брюки, под ними боксеры, потому что с вероятностью в 80% ты в итоге останешься в трусах.
Джимми удивился:
— Вас смотрят в нижнем белье?
— Мужчин чаще всего — да. Девушки под джинсы надевают что-то максимально облегающее, обычно это черные леггинсы. Но парням часто приходится раздеваться.
— И ты тоже раздевался?
— Я не проходил кастинги в общем потоке, — улыбнулся Дан, — Не стоял в очередях и меня всегда смотрели отдельно от остальных. Меня привозил агент и мы так красиво шли мимо всей это очереди сразу к дверям. Дожидались, пока выйдет предыдущая партия моделей, заходили внутрь. Так как максимум нас было трое от одного агентства, комиссия смотрела наши фото, просили показать походку. Потом выдавали одежду, обычно были примерочные для переодевания.
— А, то есть тебя не любили за то, что ты был особенным? — догадался Джимми.
Дан кивнул:
— Да. Не подумайте, что я был один такой. Только от нашего агентства обычно так катали двух-трех парней, а ведь есть еще другие агентства с высоким доступом. Условно, так представляли тех моделей, за кого ручается агентство. Я на свою первую неделю моды приехал с контрактом от Louis Vuitton, что и стало для меня пропуском на все кастинги.
Джимми смотрел на него очень удивленно, в зале аплодировали, но явно потому, что они обязаны это делать.
— Знаешь, очень неожиданно звучит, — признался Джимми.
— Зато честно, — улыбнулся Дан. — Смотри, обычно модель без опыта сначала ходит на кастинги со всеми. Так начинает большинство популярных моделей. Большая часть звезд 90-х так начинали: десятки кастингов, длинные очереди, перемещаешься по городу на общественном транспорте. Это уже после того, как агентство видит успех модели, ей могут предоставить лучшие условия, в том числе менеджера с автомобилем. И то это делается ради денег. Все дело в том, что кастинги перед началом показов стоят очень кучно. Если ты занимаешь очередь на кастинг, то при всем желании не сможешь пройти их все. А вот если тебя пропускают без очереди…
— О, то есть получается, что агентство это делает, чтобы самим больше заработать? — догадался Джимми. — Чем больше кастингов ты пройдешь, тем больше шансов получить больше предложений.
— Да. А еще так возят знаменитостей: модели, которые дети известных родителей, тоже в очередях не стоят.
Уже сам Джимми удивленно похлопал Дану:
— Честно говоря, не ожидал такой откровенности. Обычно, если у людей были привилегии, это стараются скрыть.
Дан тихо засмеялся:
— Зачем? Все равно будут ходить слухи, правда выплывет наружу. Нет ничего ужасного в том, что агентство увидело в тебе потенциал. Это, без сомнения, увеличивает шансы получить выгодное предложение, но это не значит, что ты меньше усилий вкладываешь в работу.
— Ты нравился дизайнерам? — уточнил Джимми.
— Да, меня часто брали именно на показы.
— От чего это зависит? — спросил Джимми. — Почему одних часто берут, а других — нет?
Дан снова изменил позу, садясь поудобнее:
— О, это сложный вопрос, потому что ответа на него нет. Важны параметры. Какие-то бренды любят очень худых, какие-то не берут с ростом выше определенной границы, каким-то нужен определенный типаж для определенной коллекции. Но еще они ценят красоту походки, что тоже субъективно. И важно умение создавать вокруг себя ауру. Это… наверное, лучше всего можно понять на примере Наоми Кэмпбелл — ее хищную атмосферу легко почувствовать.
— А у тебя есть своя атмосфера? — спросил Джимми.
Дан немного смутился, но ответил честно:
— Они говорили, что у меня аура дороговизны, что я все заставляю выглядеть дорого.
Джимми расхохотался, зрители в зале тоже смеялись и хлопали. Джимми посчитал эту часть интервью подходящей для демонстрации навыков модели. Дану пришлось показать, как он ходит по подиуму, потом — как позирует для фото. Попробовал научить Джимми нескольким универсальным позам.
Каждая поза Дана встречалась восхищенными криками зрителей в зале.
— Воу… у меня так зрители не всегда реагируют на признанных голливудских красавчиков, — улыбнулся Джимми.
Дан немного смутился, но ответил смело:
— Просто они не привыкли к к-поп красавчикам, с десяток айдолов позовешь — и все в порядке.
Джимми указал на него пальцем и с улыбкой заметил:
— А ты хорош. Я-то
