Свидетели Завода или Неотоксичный мир 1С - Никита Переста
Блондинка уволилась спустя некоторое время работы с Кайло, поняв, что её зарплата вряд ли намного увеличится, а мозго#бство будет только расти. «Убийственная задача» от неё, как и МАНГО от Синеглазки, перешли в наследство к слизеринке Алине из Эрзянска. На некоторое время, эта лапуля стала основной моей говорилкой. «Убийственную задачу» с обменами между базами мы тихо завершили только лишь во второй половине года, когда уже сама заказчица с Эрзянского предприятия отправилась в мир иной (она действительно умерла), и на той стороне мало кто стал что-то понимать, да и нужным уже это дело особо не было .
Зарплатыч в те тёплые весенние месяцы перешёл в цех от дяди Валеры к дяде Пете. А сам его новый начальник стал самым настоящим мастером НЛП, всё всегда «знающим», чтобы ты ему не сказал, и никогда не признающим свои промахи и вину перед сотрудниками. Ну, кроме случаев, когда приходилось выступать на общих собраниях перед Бородатым и Седовласым. Вот тогда дядя Петя зачем-то любил публично извиняться, хотя от него этого и не требовалось, если какие-то показатели цеха не сходились с выдаваемым планом. Ещё он стал вести «чёрные списки» своих сотрудников, которым нельзя доверять. Представляю, что могло случиться с таким человеком . Как-то решив потусить с Кайло и прочими заводчанами прямо на Заводе, дядя Петя ВНЕЗАПНО получил фингалы, над которыми потом смеялось пол Завода весь оставшийся год. Выйдя покурить на улицу, они встретили каких-то мужиков, которым что-то по пьяни начали предъявлять, и мужики были вынужденно довести кулаками, что по понятиям вести себя так не стоит. Под горячую руку почему-то попал именно дядя Петя . После этого Бородатый запретил бухать на территории Завода. Вот именно у такого человека Кайло зачем-то решила поучиться управлению людьми, подружившись с ним .
Лёшку Ерохина наконец выгнали с Завода. Сами Снегг, Бородатый и Седовласый уже не выдержали, когда он стал ведущим программистом и вышел на постоянную удалёнку и стал рапизд#йски относиться к работе. НО! Без наследников, истинных Настоящих Мужиков, которые работают ночами, выходными и берутся за любую работу, Лёшка Завод не оставил. В цеху дяди Пети появился наследник по прозвищу Каблукович, который работал примерно также. Такое прозвище он получил из-за того, что он сразу в открытую всему Заводу заявил, что в его семье главная — жена, а он каблук, и её полностью обеспечивает. Но в отличие от Лёшки, который любил злобный троллинг, Каблукович был типичным нормисом, у него было плотное телосложение (в армии он служил в десантуре), простоватое лицо, зелёные глаза, добрый голос, весёлый характер. Он очень хорошо поладил в другими сотрудниками цеха дяди Пети, особенно с Зарплатычем и высоким пузатым сервис-инженером Дмитрием Рыбаком. С последним они подружились настолько, что стали часто бухать и вместе ездить на рыбалку.
«ОПГ Ромашка» стала совсем секретным объединением. Я вообще перестал общаться с Бутылычем по душам. Системные Автоматы, как и предсказывала тётя Лиля, начали понемножку сворачивать свою работу с Заводом. И Лобаниозавр предпочёл «сократить» Бутылыча, оставив на проекте Капустыча. И, хотя Кайло заявила Бутылыча на МАНГО, он в один прекрасный день, естественно не сказав мне ничего, притащил А4. И куда он уходил, он тоже не сказал. Но я уже как-то внутренне это давно предвидел, что мой друг теперь играет хрен знает зачем в «секретность». Клюева и Капустыч откровенно забавлялись, что взяли так под «империус» человека, и всем действовали на нервы. Они вели картинные разговоры, что вот смотрите, у Бутылыча появился знакомый, который его пригласил на работу, бла-бла; они думали, что типа так всем сливают дезу и истерически ржали . Я знал, что они уволятся. Только не знал когда. И надеялся, что побыстрее . Вообще, обстановка в цеху стала оооооооооооооочень токсичной. Как только, Кайло стоило выйти из кабинета, её сразу за спиной обсирали Глушакова, Клюева, Комбарова и Капустыч. Иногда к нам приходили слизеринцы и начинали шутить свои «смешные шутки». Разговаривать с клиентами стало практически невозможно — мне приходилось ОРАТЬ на всю эту шайку-лейку, чтобы они покинули цех.
Клюева не оставляла надежд взять меня под «империус». Каждый день она мне промывала мне мозги:
«Что должно произойти, чтобы ты отсюда уволился? Я хочу понять твою ситуацию! А вот уйдёт от Завода МАНГО, упадёт зарплата, придётся тебе увольняться, куда ты пойдёшь!?»Я тупо над ней угарал в ответ. Можно, конечно, было бы со стороны предположить, что Клюева пыталась сделать мне добро, пыталась донести суть Завода. Но нет! Она всего лишь в последние месяцы работы шатала лодку и пыталась сделать работу в цеху невыносимой. Мы с ней никогда не дружили толком, вряд ли она когда-нибудь думала лично о моей выгоде. Для неё я был кем-то вроде «инфантильного размельчавшего мужчины», которому надо «вправить мозги». Жизнь ещё покажет спустя много лет суть Клюевой и Капустыча, их лицемерие и истинное отношение ко мне, да и к Бутылычу тоже. Переобуваться и вставать на сторону заводских начальников они ещё как горазды . И жалеть их токсичную шайку-лейку у меня тогда не было никакого желания. Их никто не травил, никакого моббинга не было (скорее подобие моббинга было от них ), их никто не хотел увольнять. То, что они
