ОПГ «Деревня» 2 - Alchy
Глава 17
Деревня Попадалово январь 1797 г.
— Вот здесь ты будешь жить и варить пиво, Васька! — Величественным жестом Егор указал на дом Федуса. — Смотри, сараи какие! Родители то у него хозяйственные были, а что это за фигня?!
Вацлав в недоумении пожал плечами, а Егор, заметивший поднимающийся из трубы дым — решительно толкнул калитку: «Это что ещё за самовольное подселение?! Щас на мороз с вещами!» Долго и безрезультатно пинал в закрытую дверь в сени, пока наконец, минут через пять она не приоткрылась, явив посетителям лицо Саввы. «Ты чо закрылся, святой отец?» — Добродушно спросил Егор: «Рукоблудством занимаешься!?»
Савва смутился и стал всё отрицать: «Читаю я!» Егор отодвинул его, протискиваясь в дом, бросив Ваське: «Заходи, посмотрим, чем тут у нас будущий батюшка зачитался». Пономарь застенал: «Ноги обметайте, прибрано!» — подсовывая им голик. Наглеть не стали, сбили снег старым истрепанным банным веником с обуви и прошли в дом.
Егор по хозяйски прошелся по дому: «Ты смотри тут, вещи Федуса не трогай, я заберу кой чего, не всё, остальное потом. А то тебе Зуля бороду выдерет!» Савва скорбно поджал губы, оскорбленный такими инсинуациями: «Как можно!» Егор тем временем покосился на печку: «Ну раз затоплена — грех в тепле не покурить, ты же не против, Савва?» Савва засопел, но возражать не стал, Егор подвинул табуретку, уселся, набил трубку и закурил в открытую дверцу. Наглеть не стал, дым выпускал в печку, однако пономарь всё равно страдальчески вздыхал.
— Вот, знакомьтесь, Савва — это Вася, Вася — это Савва. А теперь рассказывай, за что ты в немилость впал и почему здесь живешь, а не у Председателя?
— Грех на мне! Восьмую заповедь преступил. — С неохотой, через силу, выдавил пономарь.
— Это как?! — неподдельно изумился Егор. — Это которая не отъеби ближнего своего? Давай подробности!
— Тьфу на тебя, богохульник! — Рассердился Савва. — Не зря Татьяна про тебя говорит, что у тебя ничего святого нет!
— Как это нет?! А Ксюха, а гуси?! Хотя да, гусей дед реквизировал… Савва, а тебя в детстве не учили, что чужое брать нехорошо, чо хоть спиздил то? Успел заюзать или отобрали?
— Я свой грех отмолил уже! — Поспешил оправдаться Савва, но заметив ехидную ухмылку Егора, стал путано объясняться. — Татьяна решила, что я слишком много читаю и с каждым днём всё дальше от бога! Отлучили меня от библиотеки… А я как тать в нощи на цыпочках прокрался и до утра читал, две свечи спалил…
— С фонариком под одеялом надо! — Авторитетно заявил Егор. — Ладно, ты здесь, как я понял, до весны будешь, пока церковь не поставят? Поживете вдвоем, дом здоровый. А это что? — Егор заметил на столе несколько стопок книг. — Не понял, тебя же от книг отселили. А эти откуда?
— Бог не оставил в своей милости! — Начал с пафосом пономарь и снова сбился. — Паства носит, и свечи тоже…
Егор выбил трубку, прикрыл дверцу и передислоцировался к столу, с интересом изучая принесенную сердобольными прихожанами литературу: «И что, интересно тебе это читать?» Савва затряс бородкой: «Очень!» Егор переложил с места на место ещё несколько томов: «Мда, „Борьба за огонь“, Савва, а ведь тут религиозного то и нет, от слова совсем. Как ты слово божье нести будешь людям, после таких книг?»
Пономарь вновь скорчил постную рожу: «Бога нет!» — и тут же, заметив бурную реакцию Егора, вскинул руки, словно бы защищаясь: «Это Маня ваша сказала! Бог должен внутри человека быть!» Егор чуть не сплюнул на пол и взялся за голову: «Я бы тебя на месте Татьяны прибил! Мы тебя как попа приняли, а ты тут книги читаешь и антирелигиозную пропаганду ведешь! Поп-атеист — горе приходу! Иди работать тогда, а не в тепле читай сиди!»
— Свят, свят, свят! — Закрестился пономарь. — Я же только тебе и руководству этакое говорю! Раз надо — приму сан!
Вацлав следил за этим диалогом со смешинкой в глазах, пряча улыбку в усах — у него самого пиетета к религии, после всего увиденного и пережитого не осталась.
— Врать значит пастве будешь? — Ухмыльнулся Егор. — Когда врешь, Савва, надо самому верить в то, что несешь, иначе не поверят.
— Не врать, а души утешать! — Патетично воздел перст вверх Савва.
Разгоревшийся теологический спор прервал утробной вой сирены, набирающий силу по нарастающей, очень похожий на сигнал оповещения гражданской обороны: «Внимание всем!» Васька с Егором заозирались в растерянности, Савва с насмешкой бросил покровительственно: «Дикари, гудок не слышали? Конец рабочего дня стало быть!»
— Черти что! — Раздраженно сказал Егор. — Неделю дома не был, комп забрали, гудки какие-то… Еда то у тебя есть, Савва, не заморишь мне Ваську?
— Как можно!? Не переживай, всё есть!
— Хорошо, я тогда завтра зайду за тобой Вася, пойдем смотреть, что наворотили с компьютерами, сядешь переписывать про пиво текст, а я своим займусь… — Удостоверившись, что Вацлав устроен, с голоду до завтра не умрет, Егор заспешил домой.
Пока дошел до себя — на улице окончательно сгустились сумерки, Ксюша сидела на кухне, вязала в неярком свете светильника, сосредоточенно покусывая губы. Егор, чтоб не отвлекать — потоптался у порога и направился к выключателю, щелкнув им несколько раз: «Чо Марфа спит, давно пора генератор заводить!»
— По голове себе пощелкай! — Прокомментировала родная его потуги. — Всё, нигде в деревне нет света больше…
— Что тут у вас происходит то?! — Вопросов у Егора к происходящему в деревне возникало всё больше…
Подсел к Ксюше поближе, стараясь не мешать. А та, деловито орудуя спицами — стала его просвещать, что произошло в деревне за время его отсутствия. На следующий день после отъезда Егора с Федусом и казаками на химию — руководство стало мягко и ненавязчиво подготавливать население к тому, что хватит сидеть в деревне. Пора приступать к экспансии, ехать в Известковое, в Сатку и на очереди — Златоуст и Миасс. Учить детей местных, принимать дела и просто работать, сама себя научно техническая революция не устроит.
Народ к этим предложениям и увещеваниям отнесся с пониманием, глубокомысленно покивал, соглашаясь и разошелся по домам, не изъявив желания срываться с места, справедливо решив, что от добра добра не ищут. Захар Михайлович этакое пренебрежение и отсутствие энтузиазма воспринял близко к сердцу и ожесточился. Над ничего не подозревающей деревней стали сгущаться тучи.
Перед освоением Известкового Егору приносили два ноутбука, разделивших судьбу Ксюхиного
