Эльфы на Диком западе: Убить Большого Билла - Мария Кимури
...Возможно, и вправду зависел, раз эта мысль не отпускала его. Обложить наглецов со всех сторон и расстрелять. Не дать выйти из чертова форта, в который они успели превратить руину с рухнувшей крышей! Чтобы они не смогли, как прошлой ночью, нанести удар из темноты, теперь уже всеми силами.
— Поздно мы пришли, — сказал Билл вслух. — Вперед, не теряем времени.
*
…Поодаль от стен, дальше расстояния выстрела и заметно ниже по склону, скапливались орки. Маэдрос без труда различал их командиров, рослых и крупных, которые руководили подъемом метательных машин по дороге. Единственная дорога вилась по каменистому склону, и время от времени доносился издали рев волов, тянущих машины. Судя по гладким ещё бокам и иссеченным спинам, волов согнали с ограбленных людских хозяйств на равнине, и к такому обращению они не привыкли.
На стенах Химринга стояла бы тишина — но люди, которых теперь в крепости было много, долго молчать не привыкли. От их стоянок во дворах и на улицах доносились разговоры и невесёлые смешки.
Эльфы почти все молчали, глядя, как чужое войско, словно грязный паводок, затапливает нижние ярусы поселений за стеной.
Маглор подошёл тихо. Его изукрашенный доспех, дар Куруфина, был теперь отмечен следами пропущенных ударов. Прорубить доспех они не могли, но некоторые, особенно сильные, оставили вмятины даже на этом металле.
— Не торопятся, — сказал он сквозь зубы.
Торопиться оркам действительно было некуда. До заката оставалось ещё две стражи, а до того, как скопятся перед воротами враги числом, достаточным для попытки штурма — ещё больше.
— Гляди.
Боевая рукавица Маглора указала на одну из стрелометных машин, ползущих по дороге. Фигуры рядом с нею были рослыми, возвышаясь над орочьим войском.
Стреломет сопровождали люди в кожаных одеждах. Высокие и темноволосые, они казались родичами тем, кто сейчас там, внизу за стеной, ждали нападения бок о бок с эльфами.
— Не только к нам, значит, пришли союзники с востока, — кивнул Маэдрос.
— Я жил со смертными рядом полторы сотни лет, а теперь убиваю тех, кто выглядит их родичами. Навевает дурные воспоминания.
— Тем, кому доводилось убивать собственных сородичей, не привыкать, — усмехнулся Маэдрос криво.
— А ты уже привык? Так быстро? — Маглор отразил и вернул ему усмешку, словно удар. Маэдрос только отмахнулся.
— Шел бы ты спать. До темноты время есть.
— Если прикажешь постелить здесь.
— Под орочьи песни спится плохо, — ветер с севера, из-за спины, донес холод и обрывок плясовой. Кто-то из людей играл на дудочке, разгоняя напряжение несложной мелодией в несколько нот. Дудочка была высокая и резкая, Маглор невольно поморщился. — Да и под людские не слишком уснёшь.
Маэдрос посмотрел на юг — за горизонт, туда, куда отступил Карантир после падения своей крепости. Он должен был уже соединиться с Младшими.
Должен.
Они живы — хоть в этом Маэдрос мог быть уверен. Пусть никто сейчас не дотянется мыслями так далеко через затененные земли, но на сердце у него все ещё тепло, когда он думает о них, словно соприкасается с ними, далеко и едва ощутимо.
Низкие облака, похожие на клочья дыма, закрывали бледное зимнее солнце, но оно упрямо прорывалось в дыры, делая светлые высокие стены Химринга бледно-розовыми. И этот же свет выхватывал дороги и тропы, по которым шли и шли вереницы орков. Они были везде, и на соседних холмах тоже, разведывая и заполняя собой чуть припорошенное снегом пространство.
Он перевел взгляд назад. Нижний ярус Химринга был заполнен спокойствием ожидания. Ждали эльфы-стражи на стене, опираясь на копья. Ждали лучники на площади и улицах, готовые подняться на крыши домов и стену. Ждали люди, переминаясь от холода и греясь горячим питьем. Небо нависало над ними всеми, огромное, низкое, с дырами в рваных облаках и в них — бледная, холодная синева.
…А здесь даже синева неба была иная — глубокая и теплая, несмотря на невысокое осеннее солнце. Солнце опускалось, и тень от стен заполнила собой маленькую постройку, которую какой-то смертный раньше называл своим домом. В прежней жизни Маэдроса такое укрытие от ветра постеснялся бы назвать домом даже диковатый лесной эльф из Семиречья. Нет, лесной эльф сложил бы зимний дом из прочных бревен, а над ним на старом дереве устроил бы летний терем просторнее этого!
Даже последние их, разбитых беглецов, приюты в лесах были надёжнее и прочнее…
Он вновь поглядел в маленькое окно. Всадники рассыпались на дальнем склоне, а то устройство, что везла за собой лошадь, и повозка следом за ней, неспешно спускались вниз, и пыль взвивалась от колес и копыт.
Разглядев эту железную, в пятнах ржавчины, трубу на колесах, Ханна побледнела, Нэн выругалась и попросила Создателя их защитить, и только Донне удалось сохранить спокойствие.
— Он уже привел нас сюда, — сказала она, коротко обняв Ханну. — Он и здесь нас не оставит. Смотри, они сами боятся нас так сильно, что притащили пушку против нас, будто против отряда мексиканцев! А ещё мужчины!
Новые всадники выезжали ещё из-за перелома склона, и только один, грузный, широкоплечий, на такой же крепкой и ширококостной лошади, все стоял на месте, оглядывая долину из-под ладони.
— Вот кого мы упустили ночью, — сказал Амрод с досадой.
Невидимая линия, которую Маэдрос провел для себя и своего оружия, пролегала дальше середины долины. Если он правильно определил здешние расстояния, его карабин мог стрелять и дальше, вот только попасть с непривычки было сложно. И потому он положил себе ту дальность, на которой попадал в третий из несчастных колючих столбов.
Кактусы, напомнил он себе здешнее слово. Такое угловатое, перекатывающееся на языке.
Маглор положил руку ему на плечо.
— Подпустим.
— Он вряд ли подойдёт близко.
— Но вряд ли он знает, что у нас есть Шарпс, — поправила Донна. — Вдруг получится его достать.
—
