Призрачный страж 3 - Егор Золотарев

— Привет, дружок, — я вытащил его из клетки и посадил на плечо.

Фаник радостно замурлыкал и ущипнул меня за мочку уха.

Забрав браслет, который стягивал первого телохранителя на кухне, я вышел на улицу. Думаю, Отшельник как-нибудь объяснится с ними.

На следующее утро мы с Фаником плотно позавтракали, и я поспешил в академию. Вчера я просто срезал призрачным мечом замок и зашел в дом, в котором имел полное право проживать, ведь заплатил за месяц вперед.

Первым делом я направился в Приемную ректора. Два телохранителя как ни в чем не бывало сидели возле двери в кабинет. Увидев меня, они кивком поздоровались.

Мне было это очень странно, ведь второй точно видел меня в доме Ростислава Богдановича и даже держал меня на прицеле.

Секретарское место пустовало, поэтому я подошел к кабинету и постучал.

— Входите!

Я осторожно открыл дверь и заглянул внутрь. Ректор сидел за столом и аккуратно, будто боялся сломать листы, просматривал какой-то документ. Когда я зашел в кабинет, он, не поднимая головы, проговорил:

— Очень занятная биография моего тела. По крайней мере, известной ее части. Однако мне все же удалось сохранить воспоминания, поэтому никто не заметит подмены, — прошелестел знакомый голос.

Я с облегчением выдохнул. Наутро мне все произошедшее ночью казалось сном.

— Как тебе в новом теле? Освоился? — спросил я и опустился в кресло напротив его стола.

— Да. Довольно быстро. Мне в нем нравится все. Даже перелистывать страницы своего Личного дела мне очень приятно, так как я чувствую структуру бумаги и вдыхаю ее запах. Все-таки я очень скучал по здоровому человеческому телу, — он провел рукой по лицу, потрогал щетину и взъерошил себе волосы. — Как же приятно все чувствовать. Цени это.

— Рад, что ты доволен, — я встал и направился к двери.

— Не волнуйся, я все исправлю, — сказал он мне вслед.

Я обернулся и встретился с его взглядом. Зеленые глаза ректора теперь были темно-карими, но уже через секунду снова позеленели.

— Спасибо, — кивнул я и вышел.

Заглянув к декану, я восстановил свою печать. Декан ничего не знал про записку, которая висела на двери моего дома. Вскоре пришла секретарша и, опустившись на стул, уставилась перед собой невидящим взглядом.

— Слушайте, Наталья Иосифовна, может, вы знаете что-нибудь про записку на двери Константина? — вывел ее из раздумий Филин.

Она перевела взгляд на него, потом на меня и кивнула:

— Я написала. Ректор велел, но сейчас он сказал, чтобы я порвала все приказы об отчислении Родионова… Ничего не понимаю, — развела она руками.

— Вы порвали? — строгим голосом спросил декан.

— Да, прямо при нем… Ничего не понимаю, — повторила она, затем вытащила из тумбочки свою сумку и положила в нее чашку с блюдцем, несколько ручек и блокнот.

Мы с деканом переглянулись, и он уточнил:

— Наталья Иосифовна, что вы делаете?

— Меня уволили, — она остановилась, посмотрела на нас и еле слышно произнесла. — Ничего не понимаю.

Конечно же, я не стал ничего ей разъяснять, а, попрощавшись с деканом, направился к стенду с расписанием. Напротив моей фамилии было указано три занятия. Все они были теоретическими в аудитории вместе с другими студентами. Быстро же Отшельник все разрулил.

Все занятия были посвящены изменениям в Ведомстве и призывам вступать в ряды гильдий, чтобы предотвратить прорыв монстров на Землю. Кроме лектора, был также приглашен представитель Ведомства, который сказал, что на сегодняшний день почти половина новых Разломов еще не изучена. Гильдий катастрофически не хватает, и чтобы привлечь больше охотников, отменили налоги с добычи.

Однако студенты уже были наслышаны про то, что целые гильдии погибали в Разломах, поэтому желающих из числа первокурсников не было.

После занятий я вышел из академии и направился к остановке. Мне хотелось встретиться с Марией Ильиничной. С Машей.

Дверь мне открыла Даша и, прокричав на весь дом, что приехал ее любимый братик, бросилась меня обнимать. Вскоре послышался торопливый стук каблучков, и на лестнице появилась гувернантка. Увидев меня, она расплылась в улыбке и побежала вниз. Я не хотел скрывать наши отношения, поэтому притянул ее к себе и поцеловал.

— Здесь же дети, — прошептала раскрасневшаяся Мария Ильинична.

— Это кто «дети»? Я, что ли? — тут же возмутилась Даша.

Я поднялся к деду поздороваться. Тот полулежал на кровати, просматривал старые фотографии и громко сморкался в носовой платок.

— Костя, как хорошо, что ты пришел, — он вытер тыльной стороной ладони слезы и протянул мне свою худую старческую руку.

Я аккуратно пожал ее и присел рядом.

— Что делаешь?

— Вот, — он ткнул на коробку, в которой лежали черно-белые фотографии. — Вспоминаю былые времена. Тогда я даже не осознавал, насколько счастлив. Все бы отдал за возможность хотя бы день провести с ними.

Он взял фотографию, на которой обнимал бабушку и держал на руках моего отца и показал мне.

— Да, я тоже скучаю. Но жизнь продолжается. Не надо жить прошлым, — я приобнял его.

—