Кречетов, ты - крестьянин, а не наследник! Том 1 - Тимофей Тайецкий
Лошадь встала на дыбы, окатывая меня дождем песка. Радион бросился вперед, чтобы усмирить ее.
Я потер пульсирующую щеку, стараясь не морщиться. У меня начала сочиться кровь через повязку. Радион бросил на меня взгляд, его руки были заняты.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Вроде как.
— Ладно, — кивнул жрец. — Иди сюда.
Я сократил расстояние между собой и животным. Плотва сердито смотрела на меня. В передней части ее лба был виден белый пучок в форме полумесяца.
Я сделал шаг вперед, ноздри Плотвы раздулись. Она позволила мне прикоснуться к ней. Я опустил стремя и проверил, застегнуты ли пряжки уздечки.
Мне удалось сесть в седло с первой попытки. Радион аплодировал. Я натянул поводья и развернул Плотву лицом к Графу. Она неохотно тронулась с места.
Жрец потеребил свою бороду.
— Могло быть и хуже.
Он надел широкополую шляпу и натянул хлопчатобумажную тунику поверх кольчуги и доспехов. К его седлу был приторочен меч, надежно закрепленный во избежание соскальзывания.
Взобравшись на коня, он щелкнул поводьями и поскакал к берегу острова. Где-то там должно быть мелководье, откуда можно добраться до большой земли.
После того, как мы преодолели брод, наш путь лежал в Новгород.
Мы двигались через лес, тянувшийся во всех направлениях, поднимаясь и опускаясь по мере того, как мы удалялись от горизонта.
Плотва с мстительным удовольствием игнорировала все мои попытки управлять ею. Когда я говорил ей идти направо, она двигалась налево. Когда я говорил ей остановиться, она врезалась в Графа, чуть не сбив меня с седла в пыль.
Радион подъехал ко мне и начал давать советы, пока мы рысью двигались по тракту.
— Держи поводья крепче. Ослабь. Смотри на горизонт. Сжимай бедрами, а не икрами, иначе она пустится галопом — вот так. Перестань дышать так часто. Натяни поводья, чтобы успокоить ее. Выпрямись — ты думаешь, это оправдание того, что ты вырос на улице? Сядь как аристократ.
— Мне нравилось расти на улице, — сказал я. — С девяти лет я работал, чтобы оплачивать свои расходы.
Радион выплюнул на землю смолянистую кашицу из трав.
— Я не просил исповеди.
— Это была не исповедь, — сказал я.
— Мне все равно. Расправь плечи, парень. Ты же дворянин.
****
Через пару часов мы остановились на отдых. Сокол летел за нами, а теперь он просто кружил наверху.
Из-за того, что Радион разбудил еще до рассвета, мне хотелось спать. Поэтому, как только присел спиной к дереву, я сразу заснул.
Точнее, задремал. Я смутно ощущал реальность вокруг себя, но в то же время был не здесь.
Мне снился странный сон, будто я наблюдал сверху за двумя людьми. Вокруг лес, и они сидели возле большого дерева, отдыхая.
Один был постарше, бородатый, одетый в длинную рубаху поверх доспехов. Второго, юношу лет девятнадцати на вид, я сразу узнал. Это был я.
Вдруг тот, что постарше, обратился к нему. И тут я услышал, как Радион что-то говорит мне.
Сквозь дрёму его слова казались такими тягучими и заторможенными:
