Романов #08 - Владимир Кощеев
Царь кивнул в сторону экрана.
— Он, может быть, и не подвержен времени, — произнес князь Романов, чуть наклонив голову. — Однако существование «Оракула» в модификации Дмитрия, это серьезное преимущество. Ни ЦСБ, ни Милославские не смогут того, на что способен искусственный интеллект «Оракула», который Дмитрий уже развернул на наших мощностях.
Михаил II хмыкнул, откинувшись на спинку своего кресла, а я высказал предложение, которое никому бы из благородных людей и в голову не пришло.
— Можно создать достаточно обширное анти-магическое поле, — произнес я, ни на кого не глядя. — Мы уже так поступаем, например, в моем «Монстре» можно полностью укрыться от вражеских атак магического происхождения. И эту рабочую систему можно перенести как на доспехи каждого из бойцов, так и внедрить в сами здания. Таким образом все, кто войдет внутрь, лишатся возможности применять дар. Вопрос только в том, сколько времени уйдет на это.
Государь громко хмыкнул.
— Это получится весьма спорный выигрыш, — заявил он. — Мой покров прикрывает весь Кремль, а что случится, если я его лишусь? Не говоря уже про то, что если ключники способны проводить своих невидимок в самое сердце нашей столицы, что им помешает переместить их в Кремль?
Я пожал плечами.
— Так и основанная на дарах аппаратура выйдет из строя, если ее поместить в зону, где сами дары не действуют, — пояснил я. — Да, придется переоборудовать часть комплекса, прокладывая новые системы. Но рано или поздно это все равно придется делать — не сегодня, так завтра наши враги изобретут что-то еще.
В разговор вмешался Алексей Александрович.
— Все началось с того, что Дмитрий не позволил Измайлову доставить созданный в великом княжестве Красноярском газ против одаренных на место применения, — напомнил князь Казанский. — И с тех пор эти вражеские разработки всплывают одна за другой. А тем временем единственный, кто может что-то противопоставить врагам Русского царства, вынужден едва ли не побираться, собирая оборудование для своих задач по всему земному шару.
Михаил II улыбнулся.
— Разве я давал повод усомниться в своей щедрости? — спросил он.
— Нет, царь, — покачал головой мой отец. — Но все это лишь детские игрушки. Дмитрий уже неоднократно доказывал на деле, что ему можно верить, и его идеи воплощаются в жизнь. Пора признать заслуги князя Романова и поставить его во главе твоих секретных лабораторий. И пусть они работают над тем, чтобы создать, наконец, настоящие преимущества Русского царства над всеми другими странами. Дмитрий на это способен, и ты тоже это знаешь, государь. Но нужно действовать. Сегодня ключники едва не устроили бойню на Красной площади, а что сделают завтра?
Михаил II несколько секунд смотрел на князя Романова молча, но Алексей Александрович не отвел взгляда, и сохранял полное спокойствие.
С минуту длилось молчание, пока, наконец, государь не обернулся ко мне.
— А ты что скажешь, Дмитрий Алексеевич? — спросил он.
Я пожал плечами.
— Если я действительно буду главным, то я не против возглавить разработки Русского царства. Но это не значит, что я буду туда ходить лично и гонять подчиненных. У меня есть «Оракул», и я могу работать удаленно. А уж заставить своих ученых делать то, что я велел, должны твои люди, государь. Это с одной стороны не будет дополнительной нагрузкой на меня, а с другой позволит тебе быть осведомленным о каждом этапе моих разработок.
Он кивнул.
— Значит, сам не хочешь быть руководителем, — подвел итог государь.
— Не хочу. У меня есть княжество, которое требует моего внимания. И работы там много, ты и сам об этом прекрасно осведомлен. Отнимать свое время у моих подданных я не могу и не буду.
Михаил II улыбнулся.
— Что ж, я обдумаю ваше предложение, Романовы, — произнес он. — Алексей, Сергей, Дмитрий — вы можете идти. Я дам вам знать о своем решении.
Мы поднялись из кресел и направились на выход из кабинета. Пропустив отца и брата вперед, я последним шагнул к порогу, но Михаил II меня окликнул.
— Постой, Дмитрий, — обратился он ко мне, и я прикрыл дверь, оставшись в кабинете.
— Слушаю, государь.
— Как думаешь, Дмитрий, могла она сбежать с помощью Людвига? — спросил Михаил II, внимательно наблюдая за моим лицом.
Уточнять, о ком идет речь, было излишне.
Наклонив голову, я ответил:
— Не знаю, — честно признался я. — Но не верю в такую нелепую смерть. Самоубийство — не ее стиль решения проблем.
Царь кивнул мне на дверь, и я оставил его одного.
* * *
Западная Европа.
— Очередное поражение, — вздохнул седой мужчина, оглаживая снежно-белую бороду.
На его пальце сверкало золотое кольцо с символом бога Януса Двуликого.
— Кажется, нашему обществу давно не хватало подобного опыта, слишком легко все давалось, — продолжил он. — Отвыкли сражаться по-настоящему, вот и результат.
— Мне кажется, глупо было изначально заходить с позиции силы, — вставил более молодой член общества, проворачивая латунный перстень. — Долгорукий убеждал нас, что у него все под контролем, а в итоге сам глупо погиб, и Речь Посполитая развалилась. Кроме как полным провалом это никак не назвать.
— Каждый в обществе отвечает за свои территории, — вмешался третий участник беседы. — Герцог Новгородский не просил помощи, и думал только о себе, наплевав на наши интересы. Вот и поплатился.
— Ногарола тоже был таким? — уточнил, вскинув бровь седой старик.
— Гай Кассий пытался прикрыть свой промах, они же вместе с Виндзором работали над этим проектом, — отмахнулся третий. — Кто не прибрал за собой в Польше, и позволил русским получить нашу технологию? Почти двадцать лет работы — и результат в руках дикарей!..
— Эти дикари уничтожили уже троих членов нашего общества, — напомнил четвертый участник тайной встречи. — И то, что Виндзор до сих пор не мертв, следствие нашего вмешательства! Кто вообще дал ему доступ к нашей технологии стелса? Теперь у русских два десятка единиц, и как минимум среди них четыре рабочих экземпляра. Как Виндзор будет это исправлять?
— Господа, вы не видите главного, — заявил старик. — Все наши проблемы, так или иначе, связаны с Дмитрием Романовым. Это его родная тетка убила Долгорукова после того, как он решил похитить Дмитрия. Это Романов заложил производство в Смоленске. И он
