Подпоручик из Варшавы (СИ) - "Рыжий"

Вот только врать я тоже не собирался – где-то глубоко в душе у меня несмотря ни на что, остаётся надежда на то, что разберутся и не осудят невиновгого.

-Я был в том районе. – Честно признался я, после чего взял со стола прозрачный стакан с водой и осушил его в два глотка, подумал несколько секунд, после чего продолжил:

-Как убили взводного Спыхальского?

-Взводный Спыхальский жив. – Вставил свои «пять копеек» неизвестный молодой мужчина в гражданской одежде:

-Он находится в больнице, ему делают перевязку. Потеряно много крови.

Осознав, о чём мне говорит этот молодой незнакомец, я был готов расцеловать его прямо на месте – Спыхальский был тем единственным в этом мире человеком, который при необходимости мог бы выполнить любую работу, которую я ему поручу, при этом не задавая особенных вопросов. У меня вообще сложилось такое ощущение, что у него в шкафу скелетов припрятано не меньше чем у меня. Поэтому он и не ушёл от меня – была у него такая возможность. И не одна.

-Где он?

Последняя фраза прозвучала слишком нервно – это осознал даже я.

-К нему сейчас нельзя. Он без сознания. Как только будет возможно, мы сразу же зададим ему все необходимые вопросы. – Твёрдо осадил меня молчавший практически всё это время полковник Калиновски.

Спыхальский жив – это очень хорошая новость. Значит, что? Значит его нужно навестить в больнице: пообщаться с медиками, уточнить, может им помощь какая-то требуется или медикаменты? Во всяком случае, в своём времени я поступил бы именно так. Да и в этом времени, собирался поступить точно также и никак иначе, вот только полковник Калиновский, словно предвидя мой возможный порыв, сразу же уточнил:

-В данный момент посещения взводного Спыхальского ограничены. Возле его палаты выставлена охрана.

С благодарностью посмотрев на полковника, и, едва заметно кивнув ему в ответ, показывая свою признательность за озвученную информацию, я, наконец поудобнее устроился на своём месте и стал ожидать, чем же ещё вышестоящее руководство сможет меня огорошить. Веры в то, что такая суета возникла из-ха обычного унтер-офицера польской армии у меня отчего-то не было.

К сожалению, я оказался прав – буквально через несколько минут в дверь кабинета постучались, и, не дожидаясь разрешения, внутрь вошёл ещё один военнослужащий Войска Польского. Это оказался молодой, лет двадцати пяти капитан с весьма развитой мускулатурой (что было заметно под его мундиром) и добрым, открытым лицом. Майор-контрразведчик тут же поторопил вошедшего офицера:

-Докладывайте, пан капитан!

-Ситуация складывается странная, паны офицеры! – Мягким, практически бархатным голосом начал незнакомец, перейдя, судя по всему, сразу к делу:

-Как вам известно, несколько часов назад с колотой раной был обнаружен взводный. На наше счастье, в больницу доставили его достаточно быстро, и, хотя, он потерял много крови, врачи заверяют, что плютюновый будет жить. Покой и должное медицинское обеспечение поспособствуют скорейшему выздоровлению. Да и организм у него крепкий. Врач сказал, выдержит!

Услышав немного больше подробностей, чем от всех предыдущих офицеров, я с облегчением выдохнул, посчитав, что самое важное уже услышал. Оказалось, я ошибся.

-Также мною выполнена проверка, согласно полученному анонимному посланию. Действительно, пропала гражданка Польской Республики Тереза Ковальская…

Услышав фамилию пропавшей девушки, я поначалу растерялся – верить в то, что пропала «моя» Терезка не хотелось, но услышав дальнейшие подробности, я тут же вспомнил поговорку про то, что беда не приходит одна…

-В гостинице Le Meurice нам с французскими коллегами из жандармерии подтвердили, что заселившаяся вчера днём гражданка Ковальская покинула номер, но так и не вернулась, хотя её видели выходящую из такси в компании с каким-то польским офицером вчера вечером. Автомобиль такси марки «Рено» обещали разыскать сотрудники местной жандармерии. У меня всё.

Когда капитан после приглашающего жеста полковника Калиновского занял свободное место, слово взял майор-контрразведчик:

-Паны офицеры. Все вы прекрасно видите, что ситуация вокруг нас сложилась напряжённая. Кто-то старается всячески повлиять и сорвать наметившиеся переговоры! Уже совершено нападение на унтер-офицера нашей армии, пропала без вести гражданка Польской Республики. – Внимательно обведя взглядом всех присутствующих в кабинете офицеров, майор продолжил:

-В связи с текущими обстоятельствами, я требую от вас: первое – усилить бдительность и по-возможности передвигаться по городу в составе групп по три или четыре человека. Второе – оказать всяческую помощь нашим сотрудникам, а также французским коллегам в поиске пропавшей гражданки нашей страны. Стоит сказать, не последней гражданки нашей страны...

Просьбы, требования и пожелания майор озвучивал ещё несколько минут, после чего задал риторический вопрос, на который он никак не ожидал ответа:

-Вопросы? Пожелания? Предложения? Нет? Тогда, попрошу вас...

Всем своим видом сотрудник госбезопасности показал, что собрался «носом рыть», чтобы разобраться во всей происходящей вокруг чертовщине, и, нам, офицерам, которые не проходят службу в его ведомстве, было бы неплохо покинуть помещение, чтобы не мешать ему, великому сыщику работать. Ну или сочинять рапорт в таком ключе, чтобы прикрыть свою задницу и выставить виноватым кого-угодно другого. Вот только так получилось, что в кабинете был я и посчитал необходимым сообщить:

-Пан майор. У меня вопрос… Вернее… Информация. Это я был прошлым вечером в такси, вместе с Терезой Ковальской…

Глава 22. Отстранение.

-Пан майор. У меня вопрос… Вернее… Информация. Это я был прошлым вечером в такси, вместе с Терезой Ковальской…

После последней фразы, озвученной мной, в кабинете на несколько секунд наступила тишина, после чего, офицеры различных ведомств, словно повинуясь какой-то незамеченной мною команде, начали собираться и просить разрешения на то, чтобы покинуть кабинет. Остались только полковник Калиновски, майор Маевский и незнакомый капитан, пришедший в кабинет последним.

Молчание прервал пан полковник:

-Я считаю, подпоручика Домбровского следует отстранить от работы в вашей комиссии, пан майор.

Маевский было, вскинулся, чтобы встать на мою защиту, но пан полковник поднял руку, и, пан майор так и продолжил сидеть, не сказав ни слова. Калиновски же продолжил:

-На замену подпоручику из Варшавы уже прибыл офицер, капитан генерального штаба Качмарек. У него есть особые инструкции и колоссальный опыт. Вопросы?

Тяжёлый взгляд, которым полковник буквально сверлил Маевского, заставил майора молча согласиться. Знаете, бывают такие люди, которые одним взглядом могут добиться необходимых ему целей? Знаете? Так вот, полковник Калиновски оказался как раз таким человеком!

-Если вопросов больше нет, я считаю, всем требуется как можно быстрее приступить к работе! Вы, пан майор, по своему плану!

-Слушаюсь! – Маевский вытянулся по стойке смирно, водрузил на голову свою фуражку, после чего чётким движением руки откозыряв, как-то с жалостью посмотрел в мою сторону, но так ничего и не сказав, покинул кабинет.

Когда в кабинете остался только полковник, я, да незнакомый капитан-контрразведчик, полковник Калиновски, продолжил раздавать свои важные целеуказания:

-Вы, пан подпоручик, как можно быстрее должны встретиться с капитаном Качмареком. На урегулирование всех дел у вас будет два часа. Рекомендую не задерживаться!

Целеуказания были получены, поэтому мне ничего не оставалось делать, кроме как молча вытянуться по стойке «смирно», приложить два пальца к козырьку фуражки и покинуть кабинет.

В коридоре меня уже ждали – молодой, лет двадцати от роду хорунжий в пошитом из английского сукна мундире.

-Пан подпоручик Домбровский? – Приложив два пальца к козырьку своей роготывки, уточнил он.

-Так точно! – Ответив на воинское приветствие, отвечаю я.