Время разбрасывать камни, и время собирать их (СИ) - Артемьев Юрий
А пить-то хочется уже не по-детски. Пустыня во рту и пустыня вокруг. Мы уже отдалились от моря на приличное расстояние. Там хоть какая-то влажность чувствовалась в атмосфере, а тут… Даже не как в парилке русской бани, а как в самой что ни на есть дебильной сауне. Такое ощущение что кто-то распылил над этой местностью некий адсорбент типа силикагеля, и в результате мы вдыхаем сухую смесь кислорода, азота и что ещё там в воздухе живёт? Не важно. Но любимый нами аш-два-о отсутствует напрочь.
Девчонки явно приуныли. Даже Маринка уже не язвит по поводу и без, в своей манере.
— Лёха! Сколько по твоим прикидкам нам ещё топать?
— А хрен его знает, товарищ майор…
— Подполковник, вообще-то…
— Салага ты безусая, а не полковник.
— Ну так как?
— Реально не могу даже прикинуть. Горизонт по-прежнему чист. Ни тебе зелёнки какой, ни даже гор каких-то или холмов на горизонте не видно.
— А ты заметил…
— Что?
— Кости…
— Давно уже заметил, но вслух озвучивать не стал, чтобы никого не нервировать заранее. — Лёшка кивнул на девчонок.
Маринка поддерживала Анечку. Ну прям заботливая старшая сестрёнка, да и только. Вот откуда что берётся. С парнями — пацанка пацанкой. И в морду даст ежели чего, и за словом матерным в карман не лезет… А вот рядом с девчонкой малолетней, ну прямо материнский инстинкт проклюнулся.
Ну и хорошо. Нам с Лёшкой не придётся отвлекаться. Потому что, несмотря на то, что кругом на несколько километров ровное поле высохшей и потрескавшейся земли, но некоторые фрагменты местности реально напрягают.
Кости… Разные кости… Много костей…
Побелевшие и высохшие на солнце, они тут и там выглядывали из-под песка, из-под буроватого мха, а порою и вовсе валялись на поверхности. Черепов попалось только несколько. В основном от больших копытных. Может лошадиный, а может и коровий, а то и вовсе верблюжий. Рогов на было, а без рогов я не отличу одно от другого. Попалась пара собачьих черепов или волчьих, с оскаленными клыками. Человеческие, тьфу-тьфу-тьфу, пока не попадались. Ну и слава богу. Хотя… Это ещё ни о чём не говорит.
— Если мы воду не найдём, но и наши косточки тут будут белеть вскорости. — сообщил Лёха, облизывая потрескавшиеся губы сухим языком.
— Не каркай!
— А я не каркаю, я констатирую факт…
— Факт ю, Лёша! Глянь лучше в ту сторону. — я указал пальцем.
— И чего там?
— А ты глаза протри, да приглядись получше!
— Это… Это что?
— Сам не видишь что ли?
— ЛЭП?
— Сказал бы я тебе в рифму, да здесь рядом дамы… Ты же снайпер. Должен видеть как орёл, ну или как там у индейцев… Зоркий Сокол.
— По индейцам ты у нас большой специалист.
— А особенно по индейкам. — вставила всё-таки свои пять копеек Маринка.
— По каким индейкам? — спросила Анечка.
— Птички такие, как большие курицы.
— Ага. — ухмыльнулась Марина, но тему развивать не стала.
— А ты прав. — встрепенулся Лёшка, глядя вдаль из-под приложенной ко лбу ладони. Это ни хрена не ЛЭП. Но… Этого не может быть… Или может?
— Да всё возможно, Лёшенька. Мы вот сейчас можем идти по дну моря. Так что корабль в пустыне — это не только двугорбый верблюд, но и реальный такой корабль…
— Но почему мачта… Это что же, парусник?
— Да, нет… Какой, в дупу, парусник? На кораблях делают мачты не только для парусов. Антенна там, или фонарь какой висит, чтобы ночью обозначать судно. Типа габаритов на машине.
— А я тоже вижу… — вскрикнула Аня. — только во-вон там.
И указывала она своим маленьким пальчиком совсем не в ту сторону, в которую мы с Лёхой пялились.
— И что там? Я ничего не вижу. — проворчала Маринка.
— Там что-то блеснуло.
— Где?
И в этот момент, когда мы все четверо уставились в сторону, указанную Аней, там на горизонте действительно что-то блеснуло. Ярко так…
— Ты видел? — спросил я у Лёшки.
— Угу. — озабоченно ответил он.
— Ничего не напоминает?
— Оптика. Бинокль или… Или прицел. Оптический, мать его…
— Не шмальнёт по нам какой-нибудь меткий стрелок?
— Далеко. Слишком далеко для прицельного выстрела.
— Но не будем исключать и такой вариант?
— Не будем… А может там просто стекляшка какая на солнце бликует?
— Всё может быть… Может лучше двинем в сторону корабля?
— Корабля… Мля… Ещё неизвестно что там за корабль такой.
— А тебе не один фиг? Вдруг там удастся разжиться чем-нибудь полезным… А то ходим-бродим тут, как голые на базаре. Хоть какая-нибудь острая железяка в руках мне бы сейчас придала немного больше уверенности в себе.
— Угу. — снова пробурчал Лёшка. — Ну пошли тогда быстрее.
— Почему быстрее? — не сразу понял я.
— Ну так тебе нужны железяки или нет.
— Нужны.
— Так чего же мы ждём? Вперёд!
* * *Идти до выброшенного далеко на берег кораблика пришлось ещё довольно долго. Да ещё от жажды и палящего солнца, каждый следующий шаг давался всё труднее и труднее. Но идти было надо, и мы шли. Мы шли, шли, шли… Говорят, что путь в тысячу каких-то там ли, начинается с первого шага. Ну, китайцам виднее. Я в этих ли не понимаю. Но самые последние шаги из длительного путешествия, хоть и на уставших ногах, но даются гораздо легче, чем те, пресловутые первые шаги, с которых начинался путь. Когда видишь конечную цель путешествия, ноги сами собой несут вперёд, ускоряясь всё быстрее и быстрее. Правда, чем ближе становилась эта цель, тем менее перспективной она нам с Лёхой казалась.
Ржавое корыто не слишком больших размеров. Ну, да… Если поставить маленькую Аню рядом с этим судёнышком, то да… Кашалот, мать его… А если рассуждать более-менее логически, то это какая-то мелкая рыболовецкая лохань. Пара торчащих в небо ржавых мачт… Да и само судёнышко проржавело насквозь местами. Даже названия на борту не прочитать и не разобрать. Да и что там было за название. Какие-то стёртые более чем на три четверти цифры с парой букв.
Пока что единственная польза от этого корабля в пустыне — это немного тени, в которую тут же и попадали наши усталые девчонки. Маринка, правда, ещё держалась. Но было видно, что и она на пределе. Ну ещё бы. Не только сама дошла, но и при этом помогла дойти и Ане.
А мы с Лёхой отдыхать не стали. Надо было побыстрее проверить судно на наличие полезных ништяков. Хотя я и сомневался в наличии каких-либо нужностей и полезностей внутри этой коррозии металла. Скорее можно порезаться о какую-нибудь ржавую железяку и заработать заражение с воспалением. А при отсутствии не только полезных антибиотиков, но и просто банальных бинтов это чревато не самыми хорошими последствиями для усталых организмов.
— Ну что? Может на мачту залезем? Вон на ней какие-то палки поперечные торчат. — спросил я у брата. — Или, тупо, саму мачту обломаем?
— Замучаешься ломать. Тут, судя по всему, кто-то уже прошёлся до нас…
— И не один раз. Вон даже иллюминаторы выломали из рубки. И дверей чего-то не видно. А ведь тяжёлая железяка, наверняка, была.
— И костей нет. Если бы судно погибло вместе с экипажем, то они бы тут валялись…
— Может их похоронили те, кто тут металлолом собирал? Глянь по сторонам! Может могилки видно?
Я заглянул в рубку… Голые ржавые стены. Ни штурвала, ничего из того, что я планировал увидеть в корабельной рубке. Хотя… Стоп. Вот здесь, судя по всему, был когда-то рычаг, который дёргал капитан, чтобы передать команду вниз в машинное отделение. Типа: «Полный вперёд!» или «Полный назад!». И даже буквы, выбитые на металле, слегка сохранились, несмотря на всеобщую ржавчину. Ну, точно. Так и есть… «Малый», «Средний»… «Самый полный». Я не сразу сообразил, что читаю едва различимые буквы на великом и могучем… Бр-р-р. Глючит что ли? Да, нет. Вот. Чисто по-русски. «Самый полный».
Непонятно. То ли это наш кораблик забрёл в какие-то тропические места, то ли мы где-то вблизи от наших берегов… Ну, в смысле на берегу… Блин. Как в голове шумит-то…
