Внучь олегарха (СИ) - Номен Квинтус
Вообще-то в институте девушек было не особенно и много, причем, я подозреваю, подавляющее большинство из них были москвичками. Так что «женский состав» общежития был довольно немногочисленным — и вероятно именно из-за этого девушек по комнатам расселяли совсем не так, как парней. Парней селили строго по факультетам и по курсам, так что в одной комнате чаще всего оказывались ребята, обучавшиеся в одной группе — а уж на одном факультете так наверняка. Ну а нас расселили… как вышло, так и расселили. Например, в комнате, где мне кровать выделили, еще жили две девушки с третьего курса факультета точной механики и оптики, причем их на этот факультет только со второго курса перевели, сразу после его создания. А третьей нашей соседкой была второкурсница с факультета энергетического. И эта девушка — Аня — у нас в комнате была «старшей», то есть и по возрасту старшей (ей уже двадцать четыре стукнуло), и по статусу — она еще и членом комитета комсомола факультета своего была. И меня она сразу же «построила», обругав за то, что я платье свое второе храню в чемодане. Ведь в комнате и шкаф платяной был, а в чемодане платье сильно помялось — так что она меня заставила платье выгладить и повесить в этот шкаф. А еще она обругала мои запасы белья (как категорически недостаточные) и все же посоветовала, а не заставила озаботиться пополнением этих запасов, рассказав, где можно это проделать относительно недорого. Ну да, мне только о белье сейчас и мечтать, ведь у Светы Федоровой даже на осень верхней одежды с собой не было. Правда, мать Светы тогда по телефону сказала, что когда я точно буду знать адрес (то есть включая номер комнаты в общежитии), она осеннюю и зимнюю одежду вышлет. То есть пошлет телеграмму, в которой сообщит, у какого проводника посылку можно будет взять…
Ну а сначала я домой телеграмму отправила, ведь второго сентября уже моей бабушке исполнилось шестнадцать лет! И из-за очереди на почте я опоздала на первый в этой моей жизни семинар по математике. Прилично так опоздала, первый час занятия пропустила — за что получила выговор от преподавателя. Но ведь старые привычки никуда не деваются! То есть сразу не деваются, и сработала моя привычка своих инженеров мордой тыкать в их ошибки.
— Сергей Валентинович, — ответила я на претензию ехидным голосом, — мне кажется, что если студент какое-то занятие пропускает, то это вовсе не означает, что материал этот студент знать не будет.
Ну да, для меня парень лет двадцати пяти был вообще щенком, которому обязательно нужно пояснить, в чем он не прав. Правда, уже произнося последние слова, я осознала, что слегка зарвалась: все же для него-то я всего лишь сопливая школьница, неизвестно каким чудом в институт просочившаяся.
— То есть вы материал сегодняшний уже знаете? — и в его голосе ехидства было куда как больше, чем в моем.
— Скорее всего да, но пока я тему занятия не выясню, то с уверенностью сказать не берусь.
— Интересное утверждение. Тогда расскажите нам, что вы знаете о векторах и дайте определение свободного вектора: это как раз то, что вы успели пропустить…
— Так мы что, с линейной алгебры учиться начинаем, а не с теории чисел? Ну ладно… но если я вдруг что-то с терминами напутаю, то вы меня обязательно поправьте.
Вот честно, я вообще не помнила, когда в МИРЭА начали читать именно линейную алгебру, но вот в работе я ей постоянно была вынуждена пользоваться. Так что Сергею Валентиновичу я все, о чем он спросил, рассказала. Но парнем он оказался все же неплохим, да и с чувством юмора у него хорошо было:
— Строго формально, я могу ко многому в вашем изложении придраться, но если не придираться к мелочам, то признаю: материал вы знаете. Но все же постарайтесь на занятия больше так не опаздывать. Вы что, в первый же день проспали?
— У сестры день рождения, шестнадцать лет. Я телеграмму поздравительную отправляла, а на почте очередь была с самого утра… но это больше не повторится, целый год не повторится!
— Ну что же, причина уважительная, так что мы ваше опоздание… просто не заметим. И пропуск занятия отмечать не будем, а теперь продолжим семинар…
Понятно, нужно постараться побыстрее избавиться от привычек крутой хозяйки двух очень интересных заводиков… кстати, как там они сейчас поживают? Насколько я помнила из истории родного городка, его выстроили «в чистом поле» (точнее все же, в глухом лесу) примерно в пятьдесят первом-пятьдесят втором годах. И первый из моих заводов тогда же открыли — только завод это совсем для других дел предназначался. Просто в пятьдесят первом, еще ранней весной, нашли там геологи «богатейшее месторождение урана» — и Спецкомитет решил немедленно там его и добывать. Но когда в городке уже два десятка домов выстроили, уран в месторождении закончился — его там всего удалось добыть тонны две, просто геологам случайно удалось буром своим попасть в единственную линзу породы, в которой этот уран вообще был. А когда эту линзу полностью выбрали, то оказалось, что урана в обозримых окрестностях больше нет. Но уже поднялись два корпуса обогатительного завода (в которые, правда, обогатительное оборудование завезти не успели), дорогу приличную к райцентру протянули — и руководство решило, что негоже строениям бесплатно пропадать. А так как ремонтно-механический цех уже и станками оснастили, причем не самыми примитивными, то на заводике было решено делать тоже весьма непримитивные изделия для нужд обороны. Ведь для будущих специалистов-ураноделов там и жилье было выстроено «повышенной комфортности», и соцкультбыт на уровне был уже обеспечен, да и рабочих не самых криворуких уже набрать успели.
Впрочем, на этом развитие городка и остановилось, и до того славного момента, когда мой дед эти заводы смог приобрести в собственность, там ничего нового и не появилось. Правда, в обогатительных (ранее совершенно пустых) цехах организовали чуть позже производство нужных для изделий первого завода электронных блоков и в городке стало уже два завода, но внешне это на нем не сказалось.
Впрочем, и в период «олегархата» город по виду изменился крайне мало. Ну, на всех каменных жилых домах поставили по третьему этажу, деревянные дома «обили новыми досками», клуб покрылся новой краской (а его как раз года так с пятьдесят второго и не перекрашивали ни разу), городскую больницу тоже «декоративно отремонтировали» — и, в общем-то, всё. Но это только снаружи «ничего не поменялось», а если изнутри глянуть, то оказывается, что изнутри поменялось всё. Правда, сначала поменялась и собственность всех этих строений: теперь и все дома в городе стали принадлежать деду. Вот только стали они ему принадлежать после то, как все квартиры в городе были приватизированы, и владельцы этих квартир их за копейки деду и продали. Сразу после того, как он дом, в котором мы жили, «капитально отремонтировал».
То есть «отремонтировал» он его действительно «капитально»: просто снес и выстроил новый. А предварительно проделал такой трюк со старым деревянным (и уже расселенным из-за аварийного состояния) домом. И стал деревянный дом уже кирпичным, только снаружи отделанным керамической плиткой «под дерево» — что было сделано исключительно для того, чтобы не влезать в длинные и малоперспективные переговоры с облархнадзором. Потому что проект этого дома (как и вообще проект перестройки городка) сделал «сын маминой подруги» — то есть действительно сын, но старого знакомого деда, у которого не было каких-то требуемых квалификаций. И в этот «деревянный» дом дед переселил всех соседей уже по своему дому, а затем перестроил и его. А затем предложил и другим жителям городка проделать то же самое…
Причем внешне дома сохраняли стиль пятидесятых, и, скорее всего, именно это было причиной того, что на перестройку городка дед нанял тоже человека… немолодого. Я уже этот период хорошо помнила, и дед мне объяснил причину такой деятельности практически цитатой из популярной рекламы: «Имидж — ничто, кадры — все!». А кадры в городке были действительно элитные, и именно благодаря этим людям заводы в городе и сохранились, и даже приносили изрядную прибыль. Конечно, от армии заказы почти в ноль ушли, но дед-то сам был инженером неплохим (хотя об этом никто тогда еще и не знал), так что завод переключился на производство каких-то датчиков, отслеживающих вибрации силовых турбин и электрических генераторов, позволяющих «предсказать» аварийные ситуации — и нашел для этой продукции крупных (и денежных) покупателей. В Китае нашел…
