Исчадие Кромки. Часть 2 (СИ) - lanpirot
— В смысле, подделка? — Пусть, я и пребывал не в лучшем положении, но разобраться со сложившейся ситуацией следовало пренепременно.
— В прямом! — заявил Кощей, вышагивая перед узорчатой решеткой моей Антимагической клетки. — Некогда мы были с ним единым целым. Одной полноценной личностью, — продолжал откровенничать Асур, — со своими радостями, страхами, страстями. В нас были смешаны в равных пропорция добро и зло, радость и печаль, ненависть и всепрощение. Но он, тот, которого ты считаешь своим другом, вдруг решил, что он несовершенен! — Кощей сжал громадные кулаки и натурально так заскрипел зубами. А зубы у него, я вам скажу, будь здоров — меня аж до мурашек проняло. — И, во чтобы то ни стало, решил от меня избавиться! Стать лучше, как он заявил.
— Ну-ка, ну-ка, а поподробнее можно, твоё бессмертие? — Я даже забыл о головной боли, плохом самочувствии, цепях и браслетах-блокираторах, растягивающих меня в разные стороны. — Твой случай очень похож на раздвоение личности, как заявили бы наши психиатры.
— Не было никакого раздвоения! — Мотнул своей уродливой башкой Кощей. — Мы еще были едины, когда он… то есть я… решили… решил сделать себя лучше…
Мне было хорошо заметно, как тяжело дается ему эта история. Похоже, что с того момента этот, как оказалось, «осколок личности» прежде единого и оригинального Кощея, ни с кем не делился произошедшим. Только сам с собой.
— И как, получилось? — поинтересовался я.
— Да, он отделил от себя все самое «плохое», решив избавиться от меня навсегда! — нервно воскликнул Кощей, злобно оскалившись и сверкнув глазами.
— А, так ты, — наконец-то для меня все встало на свои места, — тот самый кусок сознания, собравший в себе весь негатив оригинальной личности Кощея?
— Я — лучшая его часть! — раздувшись от собственной значимости заявило злобное альтер-эго моего друга. — На самом деле уничтожить нужно было отделенную от меня часть, что я с превеликим удовольствием и сделал! Но этот слабовольный слизняк умудрился выжить! И, как я понял, именно с твоей помощью?
Вот как меня достали все эти «Божественные приколюхи» с разделением сознания, с Аватарами, с гребаными Яйцами и Иглами вместе взятыми! Я уже с лихвой всего этого нахлебался! И у меня уже такая каша в голове заварилась, что хоть караул кричи! Но Провидению, видимо, было абсолютно недостаточно моих предыдущих приключений, и оно продолжало мне их непрестанно подкидывать. Одно за другим, одно за другим, одно за другим, совсем не давая продохнуть.
А ведь я так хотел вернуться обратно в Союз, и бросить все силы на борьбу с разрухой! А ведь с моими-то возможностями можно таких дел натворить… Да, хотя бы, в космос на десяток лет раньше полететь! Ведь с моим Гравитационным Талантом преодолеть земное притяжение — раз плюнуть! Да и на стройках народного хозяйства мне всегда дело найдется. Я, как те два солдата из стройбата, не только экскаватор могу заменить, а и чего покруче.
И еще я до сих пор лелеял глубоко в душе, пока еще несбыточную мечту — вновь вернуть Надюшку, супружницу мою, отдавшую Богу Душу еще в том, родном мире. А в этом она еще почти ребенок, дитя. Не с руки ей сейчас с таким стариканом под венец идти. Это я знаю, как оно было. И что я — это я… Но она-то совсем не в курсе, что мы с ней столько лет душа в душу прожили и счастливы были.
Но я не терял веры, что это потерянное счастье можно будет вернуть вновь. Это было бы лучшей наградой от Всевышнего, Создателя, или, кто он там, за все мои труды, подвиги и мытарства. Я был готов терпеть еще вечность, но Надюшка-то нет. А вдруг она встретит кого? Если уже не встретила… Нет-нет! Дождись меня родная! Я постепенно молодею — уже на шестидесятник выгляжу.
Правда, процесс идет не так быстро, как хотелось бы. Но, думаю, что еще через годок-другой до тридцатки тихой сапой доберусь. Но вот дождется ли она меня? Не факт. А вот если бы я рядом где обретался, так и в курсе бы всей её судьбы мог бы быть. И всех бы её чертовых женихов, кои появятся, враз бы разогнал. Моя она, и только моя! Никому её не отдам! Я привык за счастье бороться, как за личное, так и за общественное — народное! Уж в чем, в чем, а в этом меня изменить никому не удастся!
Потерявшись на мгновение в обуревающих меня чувствах, я совсем забыл о Кощее, вернее, о его двойнике — этаком мистере Джекиле, или злобном Санте.
— Извини, дружище — задумался о своём, о девичьем, — произнес я, вновь ощутив на себе пристальный взгляд Великана. — На чем мы остановились?
— Этот слизняк выжил! — недовольно проревел Асур. — Хотя я принял все меры, чтобы он рассыпался в склепе зловонной пылью…
— Так это ты его туда законопатил? — Еще большая часть сложного пазла сложилась в моей голове. — А сам тогда как же уцелел? Вы ведь еще делили между собой общее тело?
— Я использовал одного из клонов, выращенных в моей лаборатории, — самодовольно сообщил злобный дубль моего друга. — Это было неимоверно сложно усыпить его бдительность, после чего переселить свою разделенную сущность в одного из клонов, но мне это удалось. И тогда я без каких-либо сожалений уничтожил наше общее тело. Уничтожил вместе с этим предателем! Только вот как он сумел утаить от меня Иглу? Не понимаю, ведь я все так искусно рассчитал… Он не должен был возродиться ни при каких обстоятельствах!
— Ну… — При попытке пожать плечами Магические браслеты больно впились мне в руки. Но меня, наоборот, этот факт весьма порадовал — значит, мои руки еще не совсем отмерли. — Так было угодно Провидению…
— Не существует никакого Провидения, — презрительно сморщился Лжекощей. — Этот жалкий червяк тоже каким-то образом сумел меня обмануть!
— Тогда чего же ты остальных клонов не уничтожил? — задал я, в общем-то, логичный вопрос. — Тогда ему было бы гораздо труднее восстановить былое могущество.
— Проблем хватало, — нехотя ответил Великан. — Мы же были изгоями в Агартхе. Мне просто повезло, что я вообще сумел пробраться в лабораторию. Меня заметили, да и время поджимало — поэтому уничтожить остальных клонов мне не удалось.
— Что тебе сказать, родной, — я усмехнулся уголком рта, стараясь лишний раз не шевелить головой — боль потихоньку начала униматься, — соболезную твоему горю.
— Не думал, что после стольких веков вновь услышу о своей ненавистной половинке, — признался Асур. — Но сейчас, проведя столько времени на Кромке, куда он боялся возвратиться, я готов встретиться с ним лицом к лицу! В мире должен остаться только один Кощей! И им буду я!
— Слушай, а почему он о тебе никогда не рассказывал? — Я продолжал утолять своё любопытство, стараясь не думать о собственном бедственном положении. Ведь от того, что решит насчет меня этот огрызок нормального Кощея будет зависеть моя жизнь.
— Я аккуратно подчистил его память, чтобы убрать любую информацию о себе, — довольно улыбнувшись, ответил Асур. — После чего я всё и провернул!
Ага, вот значит, как оно было: сознание Кощея, перенесённое в Иглу после смерти его физической оболочки, была лишена знаний о собственном, лично же им и выбракованном «дубле». И если сейчас Кощей попытается проникнуть на Кромку, чтобы спасти меня, он обязательно столкнётся со Злобным Сантой — двойником. И столкнется с ним абсолютно не подготовленным к такой встрече! И спасать придётся уже его. Гребаный доппельгангер! С этим срочно нужно что-то делать! Иначе…
— Что затих, червяк? — Вновь отвлек меня от невеселых мыслей Лжекощей. — Думаешь, как я с тобой поступлю?
— И как же? — спросил я, хотя у меня и мыслей таких не было.
Однако, сказать, что собственная судьба меня совсем не волновала — это реально душой покривить. Вот только приученным я оказался прежде всего о других думать — родных, близких, друзьях, боевых товарищах и верных соратниках. А о себе, любимом, уже в последнюю очередь. Вот такие, наверное, неправильные установки по нынешним временам, еще тем, которые остались в далеком будущем, привили мне старшие товарищи. Папка с мамкой, а когда их не стало — воспитатели в детдоме, потом командиры в Красной Армии постарались блажь о собственном сытом благополучии из головы повыбить.
