Исход неясен (Гарри Поттер – Женская Версия) - Макс Мах
Сейчас, например, они обеспечили ее вполне пристойной домашней одеждой и отличным ужином. А затем, поскольку спать она совершенно не хотела, Анна расположилась в своем кабинете, и старейшина Токи ответил на кое-какие актуальные вопросы. Оказывается, он не знал, что с ней произошло, но зато знал, что случилось это пять лет назад. Замок тогда вдруг вздрогнул и начал раскачиваться, как корабль на волне. Он чудом не развалился, — спасибо магии, — но домашним духам пришлось в эти долгие минуты ой, как тяжело. Затем все прекратилось, а на рабочем столе графини возникли древний пергаментный свиток и не менее древняя книга. Токи, как старейшина домашних духов замка, имел доступ ко многим защитным и сигнальным заклинаниям высшего порядка, опутывавшим цитадель со времени ее строительства. Так он узнал, что в основании одной из башен находится тайный ритуальный зал, о существовании которого он прежде даже не догадывался. Вот в этом-то зале, если верить чарам, и объявилась вдруг «Миледи Анна». Однако, ознакомившись с содержанием свитка, он получил недвусмысленный приказ, который не смел нарушить: не пытаться проникнуть в тайную пещеру и ждать, возможно, не дни и не месяцы, а годы, пока в глухой стене не появится дверь. Тогда уже можно будет зайти и помочь графине.
«Да, уж! — хмыкнула Анна, выслушав доклад. — Это уже не Гарри Поттер, а какой-то Али Баба и «Сезам откройся!»
— А кстати, — спросила она, — ты говоришь, пять лет назад? И какой же сейчас год?
— Тридцать первое октября 1986 года.
«А Гарику сейчас, значит, лет шесть с небольшим… И каким, интересно, боком я замешана в его историю?»
То, что замешана, к гадалке не ходи. А вот, каким образом, — это вопрос. Евсеев читал книжки про Поттера довольно давно, да и невнимательно. Внукам читал на сон грядущий. Фильмы тоже смотрел урывками, так что не мог с уверенностью сказать, была ли в той истории графиня Готска-Энгельёэн, и, если была, то в каком качестве? Анна могла ведь оказать кем угодно: интимной подругой темного Лорда или, напротив, членом ордена Феникса и соратницей Дамблдора. А могла быть просто нейтральной стороной, нонкомбатантом, случайно попавшим под раздачу. Настораживало, однако, то, что «геволт»[9] в замке случился как раз 31 октября 1981 года, то есть в ночь Хэллоуина, в ту самую ночь, когда, — это Анна помнила твердо, — началась история Мальчика-Который-Выжил. И случилось с ней тогда нечто по истине ужасное, потому что сработал механизм «Спасения Лорда». При получении ран, несовместимых с жизнью, — об этом она узнала из древнего свитка, — но при том, что магия все еще считает главу рода живым, особые чары, запрятанные в перстень Лорда, «замораживают» раненого и перебрасывают его прямиком в ритуальную пещеру, где моментально и без постороннего вмешательства начинается ритуал «Кровавое солнце». Это ритуал спасения, неограниченный во времени. В древности один из ее предков провел в этом ритуальном зале почти тридцать лет. Так что, ей еще повезло — всего пять лет и несколько шрамов. По лёгкому отделалась.
Тем не менее, Анна просидела над свитком и книгой весь вечер и половину ночи. Она хотела понять, что же такое с ней тогда произошло, что даже для восстановления с помощью магии крови потребовалось так много времени. Но, судя по тому, что она прочла, это были вопросы, обращенные к самой Матери Магии. А для простых смертных ответ был до очевидности прост: «откачать» Леди Энгельёэн так и не удалось, и на каком-то этапе растянувшегося на пять лет ритуала графиня Анна Элисабет Готска-Энгельёэн умерла, так и не приходя в сознание. «Ушла за грань», как здесь говорят, а на ее место пришел Борис Евгеньевич Евсеев. Какие силы стояли за этой подменой, оставалось только гадать, — слишком мало фактов было в его/ее распоряжении, — но вселенцу досталось не только тело и кое-что из памяти реципиента, но и судьба Анны. А от Судьбы, как известно, не уйдешь.
* * *
Утро началось с дикой головной боли. Она и проспала-то всего ничего — каких-то жалких три часа, и проснулась от панической атаки, случившейся с ней прямо во сне. Что уж там ей приснилось, иди знай. Во всяком случае, в памяти ничего, кроме ужаса и чувства утраты, не сохранилось. Но это выяснилось позже, а в тот момент она ни о чем таком не думала. Она просто задыхалась. От удушья и проснулась, вся в поту с бешеным сердцебиением и ощущением паники, едва не переходящей в истерику. В общем, еле справилась, но вот с мигренью, как выяснилось, ничего сделать было нельзя. Ни зелья, хранившиеся под стазисом в замковой аптеке, ни анальгин, нашедшийся там же справиться с этим ужасом так и не смогли.
Анна от боли ничего толком не соображала. Спасибо еще, домовые духи носили ей зелья, воду и чай, и ставили холодные компрессы на лоб и виски. Ни читать, ни думать она в таком состоянии, естественно, не могла. Просто лежала, сдерживая стоны, и… И все, пожалуй. Ни на что другое у нее просто не было сил. А мигрень, в конце концов, отпустила. Ушла по-английски, не попрощавшись, но наказала помнить, что она далеко не уйдет и всегда готова вернуться.
С этого началось, но, к великому сожалению Анны, одной этой ночью не закончилось. Приступы удушья и паники случались теперь через два дня на третий, а вот головная боль возвращалась к ней каждый день. И прошло не меньше недели, пока она не сообразила, что у ее мигреней есть причина, и причину эту, хоть ты тресни, убрать не удавалось целых пятнадцать дней.
Дело в том, что сейчас происходил процесс интеграции двух систем памяти. Во всяком случае, так это поняла Анна, проанализировав все, что случилось с ней в эти дни. Это ведь только кажется, что, если ты человек, то ничто человеческое тебе не чуждо. На самом деле это не так, и дело не в том, что женщины иначе писают и у них случаются месячные. Дело в другом. У всех людей разная моторика. Различается так же баланс и многие другие физические характеристики. Анна так и не поняла, отчего не почувствовала это в свой первый день в новом теле. Наверное,
