В теле пацана. Книга 3. Путешествие в Градир - Игорь Павлов
Отхожу от костра на пару метров. Помнится мне, с «кошаками» мы не раз зарубались в снежки. Снежный комочек уже слепленный явить вообще не составляет труда. Что и делаю!
— Час расплаты настал! — Объявляю и кидаю прямо в Зоррин!
Но она каким — то чудом успевает уклониться. И снежок попадает прямо в лицо её подружке. Точно в подбородок.
— Эй! — Ахнула суккубка, не понимая в чём дело.
— Хедшот! — Объявляю и пячусь, являя сразу два в обе ладошки.
Не успевая толком понять, что происходит, получают ещё две сучки. Один комок разбивается о броню, окатывая окружающих. А второй всё — таки попадает по плечу Зоррин!
— Ловите его! — Визжат злобно и бросаются на меня с обеих сторон.
С диким хохотом мчу от них, попутно отстреливаясь. Целю в брюнетку, которая меня подкалывает по любому поводу. Прямо в лоб ей прилетает!
— Снова хедшот! — Объявляю и телепортируюсь!
Ибо меня окружили и сомкнули плотное кольцо. Как оказалось за мной побежали не все, а лишь пять дурочек, в основном обиженных. Остальные продолжили ковыряться в экипировке, посматривая и мотая головой.
После третьего скачка, большая часть погони сдалась, отмахнувшись. Но не Зоррин! После пяти попаданий в лицо, воительница разозлилась настолько, что в какой — то момент отбежала к мешку с экипировкой, схватила лук пошла меня карать.
— Ну сейчас ты у меня попляшешь, маг недоделанный!
— Зоррин стой! — Вскрикнула Лихетта, спохватившись. — Ты переходишь грань дозволенного!
Но молодая воительница с налитыми кровью глазами уже взвела стрелу и направила лук на меня.
— Допрыгался, красавчик? — Хмыкнула, натягивая тетиву до упора.
Стою, смотрю.
— Зоррин⁈ — Уже подруги подключились и даже поспешили к ней.
Но я не стал ждать её снисхождения. Через мгновение телепортировался психованной дуре за спину и взялся за стрелу.
— Дай я подержу, а то поранишься, — шепнул ей на ухо, засунув нос в шелковистые тёмные локоны.
— Как он это делает? — Ахнули воительницы.
— Сама в толк не возьму, — раздаётся от сотницы спокойное. — Всё, поигрались и хватит
Зоррин в ступоре. Отпускаю неё, делая шаг назад.
— Мир? — Спрашиваю.
— Не дождёшься, — фыркает брюнетка, убирая лук. — Теперь в лесу жди стрелу в задницу. Жди и бойся.
— Зоррин, договоришься сейчас и останешься здесь! — Рявкнула на неё Лихетта, впервые так ожесточённо.
— Прости, командир, — выдохнула остатки пара суккубка и пошла обратно к костру.
Вылавливаю взгляд Имиретты с укором, которая отдельно от общей группы копошится. Мимо неё иду, в лес справить нужду.
— Сеять раздор в отряде перед вылазкой — ума у тебя хватает, — выдаёт негромко принцесса, копаясь в рюкзаке, который вероятно собирает на охоту.
Задерживаюсь рядом, взглянув на её лук. Конечно, это не тот, что я сломал тогда в нашей дуэли на утёсе с камнем.
— Хреновый? — Спрашиваю участливо.
— С бабушкиным не сравнится, — отвечает, вздыхая.
Являю бабушкин. С помощью магии земли в сочетании с формулой восстановления магии лекарства я сумел его починить. Методом проб и ошибок. Потому что не забыл.
— Держи, — протягиваю.
Первое мгновение Имиретта в шоке. Глазища вытаращила, смотрит непонимающе. Принимает в руки, как завороженная. Щупает изгибы и узоры резные, узнавая свою вещь. По тетиве пальцем ведёт. А затем с ахом из её пухленьких уст вырывается:
— Как ты это сделал, Крис⁇
— А разве это важно? — Говорю, не отрывая о её глаз взгляда.
— О, Красный дракон, нет, конечно, — говорит вдруг так чувственно и подаётся ко мне!
Обнимает сама… в этот самый момент мой мир накрывается шумом листвы на деревьях и её дыханием. А затем я слышу у уха такое сладкое и родное:
— Я благодарна, честно…
Щеки касаются нежные губы, и мир сужается до ощущений нашего прикосновенья. Она отпускает меня, уводя свой взгляд. Слишком быстро отдаляется снова. До детской досады мне мало… Новая волна паршивой тоски накрывает, и с этим мне сложно бороться. Потому, что как вскрытая рана, в груди начинает болеть.
И я вдруг понимаю, что даже обнять её в ответ не успел. Мои руки настолько обессилили. Спешу в лес, чтобы она моих глаз сейчас не видела. Потому что все барьеры, вся броня, которую я столько дней выстраивал, чтобы она не сумела добраться до моего сердца, рухнула в один миг.
Побыв немного в лесу, я остыл. За мной даже Лихетта послала воительницу обеспокоенная.
Ещё какое — то время девки собирались, затем сотница позвала всех в круг, стала чертить мечом на траве карту и наш план действий. Нихрена не понимаю, а эти кивают.
— Так, сёстры, — раздаётся в заключение от главы операции Лихетты. — Три часа на сон. Караульный разбудит.
И поплелись бабы к палаткам в центре лагеря. Похоже, они прямо в экипировке спать собрались. Дурочки что ли?
— Лихетта? Зачем такие сложности? — Окликнул женщину. — Давайте выспимся да выйдем спокойно в обед? Смысл какой себя изматывать без крайней необходимости?
— Ну как сказать, — Лихетта даже вернулась и на брёвнышко ко мне присела, вся перетянутая снарягой. — К полудню жители деревни девушку ему принесут. Позволим свершиться жертве?
— Ого. Как узнали — то? — Встрепенулся.
— Вчера днём поймали пацана местного в лесу, он подглядывал, как одна из наших в кустики ходила, — отвечает. — Заловили, встряхнули. А у него из карманов трава дурная посыпалась. Стали дальше раскручивать. Сказал, что праздник завтра по случаю полуденного ритуала бракосочетания. Сразу не придали значения, отпустили сопляка. А потом следы нашли великана и к вечеру уже у подножья тех руин приметили высохшую дурную траву на камне одном. Это они зверю невесту готовят, и, видимо, чтобы она с ума не сошла при виде нечисти, дурманом окучивают. Может, и сами траву употребляют, кто их знает.
— Лагерь же утром снимется? — Спохватился я.
— Наших потом нагоним, — отмахнулась и посмотрела пристально своими зелёными дьявольскими глазищами. Иной раз отвыкаешь от таких зенок, страшновато вновь видеть.
— Говори уже, — выдыхаю.
— Крис, слушай, у меня к тебе просьба. Не знаю, зачем Имиретта с нами на рейд позвала. Фокусы твои с «то тут, то там» выше всяких похвал. Но постарайся просто не путаться под ногами, не хватало отвлекаться ещё и на твою защиту. Ты как никак сын короля Аргириса, если волос с твоей головы упадёт, нам недолго и воинской чести лишиться.
Закончила наставления, смотрит. Ну прям, как мамка.
— Да без проблем, мам, — поднимаю лапки кверху.
Секунду Лихетта сверлит взглядом с неким укором. А я в ответ улыбаюсь с бровками «пёсьими».
Выдыхает, делаясь милой. Ну разве может кто — то устоять?
— Вот и отлично, что мы договорились, — заключает сотница, хлопает по плечу и удаляется.
В одиночной палатке, которую соорудили для меня слуги, досыпать жалкие крохи — одно только мучение. Сон вообще не идёт. Что во время перехода через Хребет, что сейчас. Привык я в четырёх стенах. Страшновато на природе, быть абсолютно беззащитным, полагаясь лишь на караул из солдат, лежать за пологом.
Только стал засыпать, меня уже будить пришли. Таким разбитым себя ещё никогда не чувствовал. Вот же дерьмо… ни умыться толком, ни зубы почистить. Всё быстрее и бегом.
Продрог весь, пока штаны тренировочные натягивал. Плюнул, шубу накинул, когда к отряду подошёл собравшемуся, на меня хмурого и недовольного с такой иронией смотрели!
Ещё бы кто вякнул, и я бы в лес ураган им пустил, чтоб экстрима добавить. Уууу, мордахи рогатые.
Пятерых воительниц Лихетта оставила в лагере нас страховать, вещи сторожить и в случае отклонения маршрута делегации за нами вернуться или встретить. Всё предусмотрели девки, какие молодцы.
В итоге на охоту ранним холодным, говняным я бы сказал, утром отправилось тринадцать бабёнок, включая Имиру.
И все девицы, будто мир издевается надо мной, бодры, шустры и красивы, как обычно.
Пока зевал, писая на кустик, отряд уже умотал. Не дожидались охотницы, сразу рванули бегом.
Но не все, одна воительница осталась, деликатно встав метрах в пяти за деревцем. О её присутствии узнал, как только ширинку застегнул. Голос сразу и подала:
— Ты закончил? Давай поторопимся.
Самую спокойную мне Лихетта оставила. Женщину по имени Селина. Высокая, жилистая, с мелкими сиськами, на мои подколы особо не реагирует. Лет двадцать пять, глаза карие, чуть бордовым отдают, черты лица правильные, в прежнем мире с такой бы с удовольствием познакомился с целью отношений. Здесь вряд ли, зажрался.
По дороге кофейку холодного явил, похлебал быстро на ходу. Предложил по –дружески Селине, нос скривила, молча.
Сперва по хоженым тропам шли, периодически выскакивая на просёлочную дорогу
