Новая Жизнь 4 - Виталий Хонихоев
— Ямада-сама говорит, что твоя просьба, Кента-кун — неуместна и не может быть исполнена. — поясняет Нему. Надо сказать, что Нему ни черта не смягчает отказ Кумы, она даже скорее заостряет его. Вежливые японцы, да уж.
— … кхм… — буркает Ямада и Нему пускается в объяснения. Она говорит, что никакой организованной преступной деятельности нет, якудзы, триады и все эти коза ностры — это выдумки репортеров, а Ямада-сама — влиятельный и законопослушный бизнесмен. Что никакой мафии нет, а я — глупая курица и мне надо пойти домой. Что если бы даже предположить, что мафия все-таки есть — то какие выгоды даст мое предложение? Легальный профсоюз для работников секс-индустрии — это же перевернет мир индустрии, а никто не любит, когда мир переворачивается, мир любит устойчивость. Выступающий гвоздь вбивают в стенку, а ты еще молод, Кента-кун и не понимаешь этого. У тебя есть неплохая внешность, природный талант к поединкам, светлая голова и какая-никакая известность и ты уже не пропадешь. Более того, Ямада-сама готов поговорить с тобой насчет работы, как только ты завяжешь со своим шоу и будешь свободен — заходи, обсудим. Но пока — нет. Ввязываться в сомнительные авантюры просто так Ямада-сама не готов. Выгоды там ни на грош, а проблемы могут быть. И не то, чтобы Ямаду-сама пугали хоть кто-то или что-то — он уверен в себе и своих силах, просто если уж он поднимает себя с кресла ради чего-то — это что-то должно быть достаточно привлекательным. Выгодным. В конце концов Ямада-сама — бизнесмен.
— Спасибо за пояснение. — кланяюсь я. Все понятно, по-своему Кума прав. Даже если он на самом деле ни черта, ни законопослушный бизнесмен, а в расстегнутом вороте его рубашки явно видны сине-красные цвета татуировки. Дракон или карп? Самурай? Кусок открытой кожи слишком мал, чтобы делать такие выводы, но достаточен для того, чтобы было видно, какой именно «законопослушный» гражданин Ямада-сама. То, что он влиятельный — вот тут не отрицаю. Вот только без его помощи мне тут никак не обойтись и значит…
— В таком случае я прошу прощения за беспокойство. — я встаю и еще раз обозначаю поклон: — вынужден попросить вас об ответной услуге. Косум-сан передала от вас, что «Ямада-сама будет должен». Если это правда, то я хотел бы попросить вас сдержать свое слово…
— Кхм! — поперхнулся от такой наглости Кума, встрепенулась за его спиной Нему. Рискованно. Конечно, здесь, как и везде, сильный хозяин своему слову, сам дал, сам и назад может взять. Однако я надеюсь, что Кума не опустится до эпатажей вроде «Косум обещала чего-то? Вот пусть сама и выполняет!» или там «знать ничего не знаю, пшел отсюда мелкий». Он — может сделать и то и другое и никто ему ничего не скажет. Формально никакого контракта не было, договоры и соглашения Кума не уважает и о том, что он нарушил свое слово буду знать только я и он. Возможно еще Косум — если я трепло окажусь. Однако, именно такие люди, как Кума, ценят и держат свое слово, даже если это оказывается неудобно. Даже если их поймали на слове. То есть слова «Кума будет тебе должен» — скорее всего в переводе на юридический и в переложении на бумагу значат что «Ямада-сама обязуется оказать мелкую, ничего не значащую услугу, как-то — выдать сувенирный пояс чемпиона с автографом Сомчая, провести разок на бои без правил — настоящие (!), может даже занять небольшую сумму денег, но не более того».
Однако трактовать эти слова можно по-разному и говоря это Кума искренне считал, что просьба мелкого пацана никоим образом не сможет поставить его в неловкое положение. Это как тот случай с Александром Македонским и просителем, который попросил у него один динар. Македонский сказал, что этого как-то маловато и может он попросит чего-нибудь другого? Тогда проситель сказал — подари мне свое царство. Македонский ответил — в первый раз ты попросил того, что ниже моего достоинства. Во второй раз — того, что выше твоих заслуг. И обе твои просьбы были неуместны.
Слава богу, что я не прошу у Кумы его царство. Все что мне надо — это разок выступить от его имени. Один раз. Где находится студия «Сейтеки Блиц!» — я уже знаю, кто там принимает решения — тоже. Все, что мне надо — поговорить с ним. Но с простым школьником, пусть даже с участником шоу — он и говорить на серьезные темы не станет. А вот с посланцем слова Кумы — еще как. Осталось только заручиться этим словом. Как там — дайте мне в аренду метр государственной границы… и я богат. Слово Кумы на один раз — это сильно. И сейчас он колеблется.
— Хорошо! — тяжелая ладонь Кумы опускается на стол, и дубовая доска трещит от удара, взметаются какие-то бумажки и Нему тотчас бросается их поднимать, что-то причитая вполголоса.
— Хорошо — повторяет Кума, не отнимая ладонь от столешницы: — но если ты опозоришь мое имя… или имя моего клуба… — он не заканчивает предложения, тут и так все ясно. Законопослушный бизнесмен Ямада-сама лично зальет мои ноги в тазике хорошим бетоном и отправит прогуляться на дно залива.
— Этого не будет. — уверяю его я. Кума все же рискнул, исходя из того, что много вреда пацан не должен нанести, даже выступая от его имени. Ну и потом, если все зайдет слишком далеко — всегда можно от меня откреститься.
— Возьми Сомчая — ворчит Кума: — и эту шаровую молнию, которая его сестра. Сами натворили, пусть сами и расхлебывают. У меня перед тобой больше нет долгов.
— Спасибо, Ямада-сама. — я кланяюсь и выхожу из офиса. И только когда дверь за мной бесшумно закрылась — чувствую, что взмок. Черт. Я рискую. Но это и есть жизнь, не так ли?
— Конечно поговорим — соглашается Тэтсуо. Сато Тэтсуо — главный на студии «Сейтеки Блиц», а также «Рокет Джамп» и «Инкредиблес». Все эти названия одного и того же серого, неприметного здания, в котором раньше был какой-то цех, производственная линия по упаковке рыбных консервов. Застарелый запах рыбных
