Закон Долга. С востока на запад - Гюрза Левантская
— Вы хотели встречи с Великим Низзом, — медленно сказала Енна. — Он выслушает вас. Его воля вершит суд в этих местах. Скажет — и вас осыпят дарами. Скажет — станете пищей нашему лесу. Вы знали, на что шли. И за кем шли.
— Вы поможете Линно-ри? — только и спросила Ира, стараясь не думать о том, что предстоит.
— Жизнь и смерть здесь — в воле Великого. Слушайте!
Енна подошла к ближайшему дереву и положила на него обе ладони. Трескучая песенка полетела в заросли. Вокруг ствола сгустился воздух, поплыл и размазал вид, как в жаркий день, когда смотришь вокруг сквозь пот, что заливает глаза. И вдруг загорелось. Огонь, неестественный, рыжий с чёрным. Доваль кинулся было к дереву, но по дороге упал на колени, сжав пальцами виски. Вакку бросился уже к нему, но его тоже подкосила невидимая сила. Плач Руин-Ло ударил в уши и по сознанию, заставив Иру оглядываться вокруг в поисках того, кому немедленно надо помочь. Это было уже выше всяких сил! Против такой боли, против этого страданья не способен остаться равнодушным никто.
Со всех сторон зашуршало. Звук такой, будто ветер гонит листья осенью. Раздались треск и шум, нарастая, как приближающаяся лавина. Земля задрожала, вздыбилась и лопнула прямо перед ними, разбрасывая вокруг комья почвы. Четыре толстых многолетних дерева упали в разные стороны от места разрыва, и наружу выползло Оно.
Ира плохо разбиралась в местной фауне, но лично ей это создание напомнило дикую смесь дождевого червя, многоножки и Шаи-Хулуда[3] из книжек про планету Дюну. Сплошные отростки, щупальца, когти… Тяжёлая пластинчатая броня и зубы в несколько рядов по кругу ротового отверстия. И размер, конечно.
«Так “червепоклонники” — это не образ и не ругательство?!»
Существу потребовалось время, чтобы извлечь из-под земли своё огромное тело. Оно приблизило к Ире морду. На неё уставились глаза без зрачков глубокого коричневого цвета, по которым невозможно было что-либо прочесть. Её внимательно осматривали, но это было понятно не из взгляда, а ощущалось кожей. Существо дыхнуло. Запах гнили, но не противный запах сгнившей еды или затхлость сырого помещения. Что-то такое приятно-знакомое. Иру осенило. Почва! Запах сырой, гниющей земли в лесу. Аромат зарождающегося плодородия.
Внезапно существо замерло. Прям всеми своими щупальцами сразу.
— Я — Низз. Чего ты хочешь, вестница? — спросило оно, не открывая рта, но его голос, глубокий и сильный, звучал со всех сторон.
И Ира ощутила — оно владело вещанием. На куда более высоком уровне, чем нир-за-хар, на которого она скосила глаза, чтобы увидеть шкуру, покрытую пятнами ничем не скрываемой паники. Его холод, разделённый на двоих, пробирал уже до самых костей. Руки и ноги немели, чтобы разговаривать, пришлось бы прилагать усилия. Ира машинально ответила на вопрос мыслеречью, обняв себя руками и уверенная в том, что её услышат.
«А то ты сам не знаешь!» — и спохватилась, осознав, что нагрубила хозяину этих мест. Но ей уже с трудом удавалось сдерживаться. Линно-ри умирал, а испытание сменялось испытанием, разговоры — требованиями, да и то, что это существо вольно или невольно мучило «её» ящера, не добавляло любви к нему. Вспыльчивость нир-за-хар внутри неё снова попыталась вырваться на волю, и лишь неимоверным усилием она заставила себя вспомнить, с кем говорит.
— Помощи раненому и совета, за которым пришли посланцы дайна-ви, — ответила Ира уже вслух, стараясь не скрипеть зубами.
— Пройдёшь испытание — получишь. И то и другое, — существо сделало вид, что не заметило её состояния.
— Что надо делать?
— Раздевайся!
Ира покраснела до кончиков ушей. «Что, вот прямо сейчас?! Совсем?!»
«И как можно быстрее, если, конечно, тебе всё ещё нужно лекарство», — ответил Низз вещанием. Потребовалось усилие, чтобы соединить этот разумный и спокойный голос с Червём напротив.
Руки зашевелились сами. Разуму была отдана команда заткнуться, чтобы не дай бог не начать осознавать совершаемый поступок и не тратить драгоценных минут. Одежда летела в стороны, подальше, чтобы не схватить и не начать прикрываться, разве что камзол был аккуратно уложен — про живое существо в кармане помнила. Закончив, Ира встала, зажмурив глаза и опустив их вниз, мечтая лишь о том, чтобы разворачиваться лицом к отряду не пришлось.
За осязаемым, висящим в воздухе удовлетворением последовал приказ:
— Не шевелись.
И Низз задвигался так же внезапно, как и замер до этого. В движение пришло всё: каждая его ножка, отросток и чешуйка. Существо двигалось вокруг неё, бросаясь в разные стороны, с удивительной для его размеров скоростью и внезапностью.
«Это что, испытание на страх? Так я и без того боюсь, аж коленки дрожат! Ой, только бы не коснулся своими отростками… Щекотки же не выношу! Дёрнусь раньше, чем успею взять себя в руки!»
Словно в ответ на её мысли, Червь придвинулся так близко, что она смогла разглядеть каждую впадинку рельефа на его хитиновом покрове. Щупальца и выросты мелькали прямо перед глазами, а конечности зависли на расстоянии ладони от её тела.
«Пожалуйста, не трогай! — чуть не плакала Ира мысленно. — Я щекотки боюсь! Это рефлекторное! Я не вынесу!»
Червь ещё приблизился, и его морда оказалась прямо перед её лицом. Безэмоциональная, но на мгновенье Ире почудилась глубокая усталость в глазах напротив. И зубы… Они закрутились как на шестернях. Эта пила со скрежещущим звуком на кого угодно могла нагнать оторопь. Существо поднялось на хвосте, замерло на мгновенье и внезапно упало на неё сверху.
«Конец».
Огромная пасть поглотила её. Ира попыталась закричать, но ужас полностью парализовал, лишив возможности сопротивляться. Ступор. Железный.
Чудовище всё глубже засасывало её в себя. Внезапно она осознала, что кроме нахлынувшей темноты никаких новых ощущений нет. Не чувствовала себя «внутри». Темно. Тепло. Пахнет лесом. И звук шестернёй как-то резко оборвался. Сторонние звуки, хоть и приглушённые, всё ещё звучали в ушах. Она слышала взволнованные и перепуганные крики. Можно дышать. На сознании ощущался тяжёлый щит, не дающий со стороны проникнуть вещанию. Не ею сотворённый — его поставили извне, но это явно было не дело лап Варна.
Мысль, весьма безумная, что все испытания логично кончились, потому что всё — съели, прочно засела в сознании. А если съели, то можно и шевелиться. Едва возникнув, она стала ключевой. Ира протянула руки в стороны, мечтая найти опору. Ладони ощутили мягкие бархатные, влажные стенки. Всё-таки внутри.
Но звуки слышны, она чётко различала
