Поймать кураж - Александр Юрьевич Санфиров

Деды озадаченно поглядели друг на друга.

— Скажи Алексеевсаша, ты уверен, что тебе двенадцать лет, спросили они.

— Конечно, — уверенно ответил я, — вот неделю назад исполнилось.

Дед, который меня привел сюда, сказал:

— Парень не врет, он действительно считает, что ему двенадцать лет.

— Алник, — обратился к нему собеседник, — выкинь свой амулет, ты хочешь, чтобы мы поверили, что этот мальчишка — взрослый человек?

Парень, — обратился он уже ко мне, — перестань врать, скажи, сколько тебе лет на самом деле, я думаю, что тебе не больше четырех. И потом, что это у тебя за имя, таких имен не бывает. Повтори его еще раз.

— Пожалуйста, — я пожал плечами, — Алексеев Александр Николаевич, это мое полное имя.

Так, так, — задумчиво произнес один из стариков, — где-то я слышал подобное. Три имени, помнится, в округе Герация у дворян практикуется такое. Парень, так ты оттуда?

— Дедушки, — сказал я, — давайте вам все растолкую, мне уже самому понятно, что я не из этого мира, у нас нет на небе трех Сестер, а только одна Луна.

Старики несколько мгновений молча смотрели на меня, а потом заржали. Они смеялись от всей души, показывая друг на друга пальцами и хлопая руками по животам.

— Дедушки, ха-ха-ха, ну ты мальчишка нас насмешил. Алник, ты, когда в последний раз слышал, что-либо подобное? Обозвать дедушками, внучок у нас появился!

Довольно быстро они успокоились и начали оживленно переговариваться, не обращая на меня внимания.

— Ну, что, — сказал один из них, — нам можно не волноваться, никакого прорыва из-за Барьера не было. Ха-ха, ни одному реаклу не придет в голову назвать нас дедушками. Понятно теперь почему парень считает, что ему двенадцать лет. Ему столько лет по меркам его мира.

Ладно, Алник, было приятно посидеть поговорить, — заявили старцы, — а теперь можно и домой, а ты уж тут решай, что со своим гостем делать.

Небольшая вспышка и оба дедка испарились.

Я стоял посреди комнаты, а Алник, молча буравил меня своими гляделками, и скоро мне показалось, что у меня в голове работает землеройная машина.

— Бу-бу-бу, — гудела она, усиливая свою работу. Неожиданно гудеж прекратился.

— Занятно, — сам себе сказал старик, — очень занятно, я так думаю парень, что ты хочешь попасть домой.

— Конечно, — воодушевился я, — очень хочу. Но, дедушка, вы разве можете в этом помочь, мне кажется, у вас нет космических ракет?

Дед криво улыбнулся.

— Так вот, тебе придется немного задержаться, и еще, Алексеевсаша, ты должен называть меня Ваше Магичество, дедушкой меня могут называть только мои внучки, ты понял?

Я глядел на деда, который, вдруг показался мне очень даже строгим и опасным, хотя всего пару минут назад от души смеялся над моими словами. И как он велел себя странно называть…

— Неужели он волшебник? — я ведь был уверен, что их не бывает.

Но на всякий случай поклонился и ответил:

— Да, Ваше магичество, я все понял.

Дед довольно хмыкнул и сказал:

— А ты сообразительный парень для иномирца, обычно они понимают только, когда их молнией приласкаешь.

И в этот момент я почувствовал, что с меня на сегодня довольно, резко закружилась голова, я успел только выдохнуть:

— Дедушка мне плохо, — как второй раз за день потерял сознание.

Проснулся я в обычной кровати под одеялом, и мне показалось, что все, что вчера было со мной — просто приснилось. Из окна струился яркий солнечный свет.

Однако мое медленное пробуждение нарушил смешок, донесшийся из-за двери. Я глянул в ту сторону и увидел в приоткрывшемся проеме две девичьих мордашки, одну над другой. И тут до меня дошло, что ничего не приснилось, я по-прежнему нахожусь неизвестно где и неизвестно с кем.

Смешок повторился, двери открылись шире и в комнату на цыпочках зашли две девчонки.

Но, увидев, что я не сплю, они с визгом и смехом убежали обратно.

Не знаю, от чего, но настроение резко повысилось, я бодро выскочил из-под одеяла и только тут обнаружил, что стою голышом. Окинув взглядом комнату, увидел, что вся одежда лежит на табурете у стены. К моему удивлению на брюках не было и следа от дырок, а пионерский галстук был даже выглажен. Я повертел его в руках и решил, что повязывать его не буду. Вряд ли сегодня попаду в школу. Тут подумал о родителях, и настроение вновь опустилось, и сами собой полились слезы. Я пошмыгал носом и приступил к одеванию.

Только успел одеться, в комнату снова зашла девочка, которая вчера поливала меня водой. Вместо смешного балахона сейчас на ней было красивое платье до пола. С важным видом она сказала:

— Алексеевсаша иди за мной.

Я тут же сказал:

— Можешь называть меня просто Саша, это мое короткое имя, а как зовут тебя?

Девочка осмотрела меня с ног до головы, как бы решая, стоит ли со мной разговаривать, и ответила:

— меня зовут Сиэллина, но я тебе разрешаю называть меня Сиэль, дедушка сказал, что ты теперь будешь жить с нами и заниматься вместе со мной.

Я шел за девчонкой, и раздумывал над своей судьбой, значит, дед решил, что я должен учиться у него. А ведь вроде вчера он завел разговор о возвращении. Мы зашли в комнату, в которой я еще не был, похоже, это была столовая. В ней стоял длинный стол, в торце которого стояло высокое кресло, остальные стулья были почти, как у нас дома.

Когда мы зашли туда, в кресле неведомо как появился дед, но если вчера он был в убогой драной одежке, сегодня на нем была надета сверкающая мантия.

— Дедушка, зачем ты надел мантию? — сразу спросила Сиэль. Из проема, который соединял столовую с кухней,