Я - Роран. Книга 1 (СИ) - Магарыч Григорий

— Хватит… — остановил я ее. — Ступай домой, пока ещë на кого-нибудь не нарвалась…

Она стеснительно кивнула, подошла к обрывкам своей одежды, достала телефон и пошлёпала по лужам прочь.

Я же пошаркал одних трусах и футболке в сторону брата. Голова жутко кружилась, видно, истратил я слишком много маны для этого тела. В области ребра ощущал неприятное жжение, треснутая кость постанывала. Кажется, тело, которым меня наделила судьба, было хуже и слабее, чем я мог себе представить.

— Чего уставились? — нахмурился я, подойдя к ребятам. — Вы так и будете тут стоять, будто в штаны наложили?

Брат стоял в обнимку с брюнеткой и наблюдал со мной, следя за каждым движением.

— Роран, я тебя не узнаю… — оглядывая мои бледные худощавые ноги, удивился Коджи. — Ты теперь ходячий труп… и не говори, что я не предупреждал тебя…

— Там было темно, камер, вроде, тоже нет… — пожал я плечами. — Иначе они бы не стали ее насиловать.

— Так ты убил их? — испуганно прошептала брюнетка.

Нельзя было сказать, что я их пожалел и все прочее, но все же… Я не смог сделать этого. Просидев десяток лет в заточении, я наконец обрел внутренний баланс, очистил себя от той жизни, которую прожил, и не хотел возвращаться к жестокости и очередным убийствам. Но, признаюсь, руки чесались…

— Нет, я их не убил… — устало пожал я плечами. — Не мне решать их судьбу…

— Но они же…

— Идем уже… — устало махнул я рукой, перебив брата. — Я сам еще ничего не понимаю… надо все хорошенько обдумать…

Блондинка, шлёпая по лужам в грязной вонючей и пропитанной потом крутке и не менее грязных штанах, бежала в сторону дома, стараясь не наткнуться на кого-нибудь. Страх быть изнасилованной настолько охватил ее, что ей в каждом уголку здания ей мерещились маньяки и насильники.

Спустя несколько минут она, оглядываясь по сторонам, окончательно убедилась в том, что стоит в незнакомом месте. Пока бежала от верзил, даже не думала о том, куда именно направляется. Повезло, что у нее был отличный друг, которому всегда могла набрать и обратиться за помощью.

Отдышавшись, та набрала друга по номеру:

— Ты чего звонишь так поздно, Акико? — раздалось в трубке телефона. — С тобой все нормально?

— Нет, Казуки, на м-меня напали… — голос ее стал подрагивать. — Х-хотели из-знасиловать…

— Эй! Как это?! Кто?! — голос стал более серьезным. — Скажи, где ты, я сейчас приеду!

Она прочитала по вывеске название улицы и произнесла вслух. Парень записал название и тут же бросил трубку, сказав, чтобы никуда не уходила.

Не сворачивая с переулков, мы дошли до места, напоминающего помойку. Брат поздоровался с парой бомжей и отворил дверь какого-то заброшенного затхлого четырехэтажного здания, которое до сих пор, к моему удивлению, никто не снес. Окна были заколочены досками, стекол в них не было, дверь состояла из таких же сколоченных досок, висящих на паре ржавых петель, и закрывалась на щеколду.

— Мы здесь живем? — приподнял я бровь, оглядевшись. — На этой помойке?

— Роран… не говори так… это твой дом… — осуждающе посмотрел на меня брат. — Нас выгнали из квартиры за неуплату… мы тут уже второй месяц как бы живем…

«Все настолько запущенно…»

Я не был сильно раздосадован тем, что живу в заброшенном помещении рядом с помойкой. По сравнению с Алькатрасом, тут было лучшее место на земле хотя бы потому, что дверь можно было в любую секунду открыть. Выйти на улицу и прогуляться по городу.

Поверить в то, что я смог обрести свободу, было до сих пор трудно. Свобода давала мне чувство счастья, которое я не испытывал с того самого дня, когда моих жену и детей безжалостно расстреляли. Но это не говорило о том, что Азуми, то бишь моя новая сестра, должна проводить свое детство в этом дерьме, страдая от того, что оба ее брата безответственные и бесхребетные сволочи.

Глядя на заброшенное здание, я все больше убеждался в том, что первой моей целью в новом теле станет переселение сестры. Про торчка-брата я особо не думал, он парень может и добрый, но тот еще баран.

— Ну, чего стоишь, Роран? — буркнул Коджи, стоя в проходе и глядя на меня. — Заходить будешь?

— Д-да… — встряхнулся я, отдернув себя от размышлений. — Задумался немного.

Обстановка в помещении была самая скудная. Обветренные стены, посыпавшиеся в некоторых местах потолки и дырявый пол просто кричали о том, что в любой момент все может рухнуть на голову этому сопляку Коджи и маленькой сестре — жертве обстоятельств.

Заглянув в небольшую комнатку, я заметил сопящую кудрявую мордочку, лежащую на матрасе под грудой одеял, так как в комнате было жутко сыро и холодно. Маленькая лампочка свисала на тонком проводке с потолка, еле-еле освещая помещение. Сердце мое упало в пятки. Настолько она была похожа на мою дочь, что слезы на глазах невольно стали наворачиваться.

Осторожно прикрыв хлипкую дверцу ее комнаты, я подошел к брату. Тот готовился ко сну, снимая одежду. Моника уже лежала на матрасе.

— Коджи, может расскажешь, почему до сих пор твоя сестра живет здесь в то время, когда ты шмонаешься со всякими шлюхами и наркоманами?! — посмотрел я на парня с отцовским осуждением.

— Эй, я не шлюха… — обидно пробурчала Моника.

— Слышь, малой… — махнул он рукой, расстилая свою койку. — Не еби мой мозг, прошу. Сейчас мне и без тебя проблем хватает… ложись спать, завтра поговорим…

Кулак сжался так, что побелели костяшки. Я не мог устраивать драки на виду у его девушки и спящей сестры. Все, что оставалось делать — принять новую реальность и постараться для начала адаптироваться.

Этот жалкий парень не видел жизни. И это раздражало меня больше всего. Если смерть родителей так сильно отразилась на человеке, которому отроду двадцать четыре года, то что можно было сказать про Рорана, который на его фоне выглядел еще более ущербным?

— И да, завтра в школу не опоздай, иначе тебя и вправду скоро отчислят… — буркнул Коджи, приобняв брюнетку.

«Школу?»

— Думаю, мне стоит найти работу… — пошаркал я в сторону умывальника.

— Нет, Роран… — серьезно сказал брат. — В нашем с тобой мире работу без образования не найти… ты завтра пойдешь в школу…

— Хорошо, — пожал я плечами.

Я даже не припомню, сколько лет прошло после того, как я закончил свою старшую школу военного дела. Я по молодости парнем смышленым был, предметы давались с легкостью, но все же возвращаться было немного неловко.

Я подошел к раковине, из которой лилась ржавая вода. Смыл с себя всю грязь, прополоскал рот и посмотрел на себя в грязное зеркало.

Лицо было довольно миловидным, но вот синие мешки под глазами, обветренные губы, красный нос, костлявые плечи, пожелтевшие зубы и много других признаков того, что парень сидел на наркотиках, придавали моему лицу особой ущербности. Ростом я был около метра восьмидесяти пяти, волосы черные, но тонкие и нездоровые, свисающие до подбородка, а на лице редкая грязная бородка, которую срочно необходимо было сбрить. Парню явно нужно было подстричься.

Исправить состояние кожи и зубов с помощью маны было несложно. Поправиться килограмм на десять тоже труда не составило бы, да и нарост мышечной массы в теле — дело нетрудное, но сколько времени это потребует с таким ущербным запасом?

Месяц, либо больше…

«Досадно…»

Вымыв лицо, я осознал, что это тело не мылось очень долго. Грязные потные трусы, от которых тянуло блевать, я хотел-было тут же сжечь, но не нашел ничего другого, поэтому бережно их отмыл.

На столе аккуратно лежала довольно грязная, но бережно сложенная школьная форма. Это было единственное, что в этом доме бережно лежит.

Спал я на кухне, если ее можно было так назвать. Маленький стол, обтянутый рваной тряпкой с раскрошенным хлебом на ней, и табуретка.

Сев за стол, я решил пересчитать деньги, которые удалось забрать у амбалов. В обоих кошельках было по шесть сотен долларов. Немного воодушевившись, я посмотрел вниз, сморщившись.