Династия. Кукловод - Александр Майерс
— Не смей так говорить со мной! — почти визжит Виктория.
Жаров крепко стискивает кулаки и делает медленный, глубокий вдох.
— Так, всё, — уже тише говорит он. — Лучше замолчи, не беси меня. Ты сама виновата в том, что всё так случилось. Надо было лишь немного подождать…
— Я уверена, что старик сделал его наследником! — перебивает Вика. — Он о чём-то просил своего доверенного слугу, тот уехал из поместья и пропал… Наверняка Черепов написал указ о том, что признаёт бастарда Грозиных своим внуком. Нельзя было тянуть!
— Тихо, тихо. Это всё только наши предположения. Нет никаких доказательств, что Александр — сын твоего мужа. Покойного мужа, — поправляется Илья Романович.
— Я в этом уверена!
— Твоя уверенность ни хрена не значит. Нужны доказательства, а у нас их нет.
— Так может, ты поднимешь задницу и попытаешься их достать? — издевательским тоном спрашивает Виктория. — Тогда мы легко сможем поднять мятеж в клане Череповых! Да и вассалам Грозиных это не понравится. Будет война, как мы и хотели!
— Не беспокойся. Мы не единственные, кто хочет их столкнуть, сама знаешь. И мы сможем это сделать, даже не доказывая происхождения бастарда. Есть другие способы утопить род Грозиных в крови, — злобно усмехнувшись, князь Жаров берёт со стола телефон.
— Кому ты звонишь?
— Сама знаешь. Тому, кто больше всех заинтересован в падении Грозиных…
* * *
Поместье Грозиных
— Ну и что это значит? Где она⁈ — хмурится князь, повышая голос.
По обстановке в комнате понятно, что мама не просто вышла на пару минут. Она явно собирала вещи. Одной из сумок, что она взяла из дома, не хватает. Анна куда-то уехала — и я даже знаю куда.
— Как её вообще выпустили? — рычит Григорий Михайлович, доставая телефон.
Тут он вдруг застывает и переводит на меня взгляд, в котором светится осознание.
— Погоди секунду. Ты уезжал поговорить с кем-то насчёт взрыва в Рязани. Что ты узнал?
— По-моему, вы уже догадались, — позволяю себе небольшую усмешку.
— Отвечай на вопрос, Александр!
— Я узнал, что он жив. Пострадал и находится в коме, но жив. Я отправил людей для его охраны.
— Кто-нибудь ещё знает?
— Я, мама и начальник моей гвардии. Остальные могут только подозревать.
— Череповы тоже не в курсе? — уточняет дедушка.
— Не в курсе.
— Понятно, — он отходит к стене и садится на стул. — Значит, выжил. Хорошо.
Усмехнувшись, князь качает головой и добавляет:
— Никогда бы не подумал, что порадуюсь подобному. Раньше я мечтал, чтобы все Череповы передохли.
«Да уж. Теперь трудно мечтать о подобном, когда ваш внук — тоже по факту, один из Череповых», — думаю я.
Взгляд падает на клочок бумаги, прижатый баночкой с кремом для рук. Подхожу и беру бумажку. Аккуратным маминым почерком на ней написано несколько слов:
«Саша, прости. Я должна поехать к нему. Твой гвардеец поехал со мной. Пожалуйста, не наказывай его. Я позвоню, когда доберусь до места».
Протягиваю записку Григорию Михайловичу. Тот читает её, тяжело вздыхает и зачем-то убирает в карман.
— Надо отправить за ней людей, — вдруг говорит он, поднимается и снова достаёт телефон.
— Зачем? — спрашиваю я.
— Как зачем⁈ Ты лучше меня знаешь, что всем нам может угрожать опасность.
— Мама отправилась не одна. Она подговорила моего гвардейца. Никто не знает, что она уехала, поэтому ей вряд ли что-то грозит. А там, куда она едет, полно моих людей, поэтому никто не причинит ей вреда. Я гарантирую.
— А что, если у кукловода есть шпионы здесь, в доме? Что, если он уже отправил за ней головорезов? — в упор глядя на меня, спрашивает князь.
— Вряд ли. Иначе он бы отправил головорезов за мной, когда я уезжал с совета.
Дедушку, судя по всему, не устраивает такой ответ. Вновь покачав головой, он начинает искать чей-то номер, поэтому я вынужден твёрдо сказать:
— Ваше сиятельство! Я против того, чтобы вы тащили мою мать домой, как девчонку. Она взрослая женщина и вольна сама решать, где ей быть.
— Не в такой обстановке. Глава рода пока что я, и мне решать, кто где будет, когда нам угрожает война, — парирует Григорий Михайлович.
На это мне нечего возразить, и остаётся применить последний, не самый приятный аргумент:
— Послушайте. Вы ведь даже не знаете, куда она едет. Наверняка она успела покинуть город, и до места в любом случае доберётся первой. А там её будут ждать мои люди, у которых приказ — открыть огонь на поражение по всякому, кто попробует приблизиться к больнице.
— Ты понимаешь, что говоришь⁈ Ты что, намерен натравить своих личных гвардейцев на гвардейцев рода⁈ — взрывается князь.
— Ровно наоборот, ваше сиятельство. Это вы собираетесь натравить гвардейцев рода на моих. Они охраняют моего отца, и я не стану менять приказ. Особенно учитывая, что среди бойцов Грозиных вполне могут быть люди кукловода.
Спорить с князем, особенно сейчас, не так просто, как может показаться. Мне приходится напрячь всю волю, чтобы выдержать его взгляд и продолжать пререкаться. К тому же он прав — это слишком дерзкое поведение для младшего члена рода, которое может иметь последствия.
Впрочем, последствий я не боюсь. Прекрасно знаю, что дед ничего мне не сделает — он точно не станет второй раз изгонять меня или даже ссылать куда-нибудь, учитывая обстановку. Лишить титула наследника тоже не сможет, у него просто нет других подходящих кандидатов.
Да и мой последний аргумент слегка отрезвил его. Да, действительно, среди гвардейцев рода вполне могут быть шпионы врага. А вот мои гвардейцы на сто процентов чисты. Я набирал их ещё тогда, когда был изгоем, кукловоду просто не было смысла засылать ко мне своих людей.
— Ладно. На этот раз я с тобой соглашусь. Позвони своим людям, пусть сразу же доложат, когда она доберётся до места! — недовольно говорит Григорий Михайлович.
— Конечно, ваше сиятельство, — кланяюсь я.
— Поехали. Остальные ждут нас в ресторане, — бурчит князь и первым выходит из комнаты.
Я решаю не звонить, просто пишу Виктору сообщение: «Мама едет к вам с одним из наших. Напиши, когда встретишь».
Вик почти сразу перезванивает:
—
