Черный Маг Императора 12 - Александр Герда
— А-а… В таком случае это меняет дело, — рассмеялась она. — Я согласна на шоколадный. Только огромный мне не нужен. Давай небольшой, чтобы мы его вместе с чаем съели.
Вот это хорошая идея. Я, конечно, не девочка, но тортик пропускать не буду. Тем более такой.
— Что касается твоего вопроса… Видишь ли, вообще-то, это обычное заклинание восстановления и превратить твоего Бродягу в живодрево оно не должно, — ответила она. — Хотя, в случае конкретно этого дуба может быть и по-другому.
— Почему это?
— Ну он же и сам по себе немного необычный у тебя. Ведь ты его пробудил, — объяснила Рябинина. — Причем получилось нечто среднее между живодревом и обычным дубом. Уникальный случай, можно сказать.
— Угу… — кивнул я. — Со мной такое часто бывает…
— Так что будем наблюдать. Может быть, мне удастся увидеть единственное в своем роде превращение обычного дуба в живодрево, путем пробуждения его духа, — в этот момент она звонко рассмеялась. — У твоего любимого Щекина после того урока до сих пор глаз дергается, когда я ему про историю с Бродягой напоминаю. Он до сих пор радуется, что у вас магическая ботаника только во втором классе.
— Могу себе представить, — усмехнулся я, вспоминая как офигел Компонент, когда увидел дуб, ломанувшийся к школьным воротам.
— Кстати, не забудь его тоже пригласить на наше чаепитие, — сказала Яна Владимировна. — Он тоже участвовал в восстановлении дуба. Между прочим, потратил на твоего Бродягу очень редкие и дорогие эликсиры из своих личных запасов.
Хм… Вот как… Я и не знал…
— Приглашу, конечно, — пообещал я. — Спасибо, что вы мне об этом сказали.
— Не за что. Ну а твои необычные ощущения в тот момент, когда ты прикасался к дубу, можно объяснить работой заклинания, которое может проявляться по-разному, — подвела она итог нашему разговору. — Поэтому я бы на твоем месте не придавала этому большое значение. Пока, во всяком случае.
Так, за приятным и неторопливым разговором, мы подошли к школьному озеру, где нас ждал неожиданный сюрприз. Моего дуба возле беседки не было. Озеро было, конструкт был, утки вокруг него тоже были, а вот Бродяги не было…
— Ну и как это понимать? — спросила Рябинина, затем сняла очки, протерла их и надела вновь. — Куда подевался твой дуб?
Поначалу я тоже разволновался, как бы чего не вышло, и эти придурки Лизуновы не решили покончить с моим другом навсегда. Тем более, что они явно начинали догадываться благодарю кому жизнь Шуйского в последние дни наполнена самыми разнообразными и удивительными приключениями.
Но немного поразмыслив, решил, что с Бродягой все в порядке. Учитывая, как он поправился за пару дней, до обеда он как раз мог окончательно выздороветь и отправиться на прогулку. На поиски какого-нибудь живодрева, например. Я же его просил об этом перед тем, как с ним случилась беда.
— Я думаю, он ушел погулять, — сказал я Яне Владимировне, которая в этот момент удивленно смотрела по сторонам. — У него такое бывает. Он ведь уже несколько дней стоял на одном месте, вот и решил прошвырнуться по округе.
— Да? — растерянно посмотрела она на меня. — Ну если бывает… Тебе, конечно, лучше знать…
Почти весь обратный путь в школу мы с ней проделали молча. Мне показалось, она усиленно раздумывала над чем-то, и я оказался прав. Когда до главного корпуса оставалось метров сто, она поделилась со мной своими мыслями:
— Послушай, Максим, в последнее время я все больше склоняюсь к мысли, что нужно написать научно-магическое исследование насчет твоего Бродяги, — сказала она. — Довольно любопытный случай, вообще-то. Тем более, что с дубом происходит дальнейшая трансформация. Как ты смотришь, если мы возьмемся за эту работу вдвоем? Как минимум, заработаешь себе дополнительный учебный рейтинг.
Как-то так сложилось, что с рейтингом у меня и без всяких исследований был полный порядок. По некоторым предметам я, конечно, не мог похвастаться абсолютным лидерством, но зато были такие, по которым я был далеко впереди всех. В результате я все время болтался в верхней пятерке лучших учеников своего курса, а если отклонения и происходили, то они были незначительными.
— А в чем будет заключаться моя роль? — спросил я, еще окончательно не осознав, как я отношусь к этой идее.
— В наблюдении, само собой. Будешь записывать изменения, которые происходят с твоим дубом, а потом мы с тобой будем заниматься анализом. Я думаю, тебе это будет интересно, — улыбнулась она. — Все-таки Бродяга твой приятель.
— Друг, — уверенно сказал я.
— Тем более. Так что скажешь?
— Давайте попробуем, — согласился я. — Никогда еще не участвовал в научно-магических исследованиях.
— Вот и отлично! — сказала Яна Владимировна и протянула мне руку. — В таком случае, найди меня на следующей неделе, хорошо? У меня уже есть на этот счет кое-какие наработки.
— Постараюсь, — пообещал я, пока еще не зная, как выкроить для этого время в моем плотном графике разнообразных кружков и дополнительных занятий.
Следующими уроками у нас была стихийная магия, на которой мы начали разучивать Огненную Стрелу. Одно из самых простых заклинаний, которые входили в наш курс. Оно было даже слабее Огненного Шара, но что поделать, у некоторых из моих одноклассников даже толком не получался Светящийся Огонек, куда им сложные заклинания.
Лично для меня Огненная Стрела не была чем-то сложным. Мне понадобилось не больше четверти часа, чтобы запомнить его и суметь безошибочно повторить. Поэтому я практически с самого начала урока уставился в окно, чтобы не смотреть на потуги ребят. Вон, наш ботан Игнатий Вешняков, аж покраснел от натуги.
Несколько раз я ловил на себе взгляды Голикова, однако теперь они совершенно отличались от тех, которые он бросал в мою сторону на первом уроке. Видимо решил, что эксперимента со Светящимся Огоньком было вполне достаточно.
После второго урока он меня попросил ненадолго задержаться. Вытащил из ящика своего стола пару книг и положил передо мной. Нижнюю я не видел, а вот на той, которая лежала сверху, было написано: Эмир Голиков «Некоторые аспекты криомантии».
После того как прочитал заголовок, я посмотрел на Эмира Михайловича чуть иначе. Как и он
