Санек 2 (СИ) - Седой Василий
Несколько следующих дней можно назвать рутинными. А потом вновь объявился высокомерный ФБРовец, который уведомил меня, что в принципе я могу продолжить строительство своих заводов в Аргентине и спокойно работать. Но мне категорически запрещено продавать или передавать их кому-либо, кроме граждан США, и то только после согласования покупателя с ним. Вот такая вот, оказывается, свободная здесь страна. Но это ладно, главное, что вопрос решился положительно, и пока можно выдохнуть с облегчением, а дальше будет видно, чем в итоге закончится эта моя затянувшаяся заграничная эпопея.
Глава 17
И всё-таки Вяземский согласился взвалить на свои плечи руководство концерном. С определенными оговорками, но это уже детали. Заявился он ко мне в офис не один. Привёл с собой сухонького сгорбленного старичка, которого представил как Игоря Себастьяновича Радзивилла. Странное, честно сказать, отчество, но это неважно. Старичок, по словам Вяземского, лучший экономист из всех, кого он знает. Так что он готов согласиться возглавить концерн, но при условии, что заместителем у него будет Игорь Себастьянович. По большому счету проблем в этом я не видел, поэтому только и сказал, что тянуть не будем и начнем сразу вводить их в курс дела.
По мере изучения активов старичок все больше хмурился, а потом спросил, какие перед корпорацией стоят задачи: как текущие, так и рассчитанные на дальнюю перспективу. Мои короткие ответы его не совсем устроили. Он оказался очень уж дотошным и въедливым, поэтому долго ещё пытал меня, чтобы получить от меня как можно больше информации.
Итогом этого разговора стал его неожиданный вывод, что концерну в его нынешнем виде в случае, если я продолжу клонировать предприятия, жить осталось не более полугода. Потом крах, банкротство и все отсюда вытекающее.
Собственно, я и сам предполагал что-то подобное, правда, не думал, что случится это настолько быстро. Но у меня есть надежда на дополнительные деньги, с помощью которых я и планирую спасаться.
Но старичок больше денег просить не стал. Он начал очень конкретно раскладывать по полкам, что и в каком порядке надо делать, чтобы не просто спасти концерн от разорения, но и выполнить все поставленные перед ним задачи, включая строительство заводов в Советском Союзе, и при этом привести его к процветанию. Удивил он меня и очень сильно. Загрустивший было Вяземский тоже воспрял.
Накиданный стариком буквально на коленке план действий был довольно объемным и рассчитанным на довольно долгое время, но опирался он в первоначальной своей фазе на взаимоотношения с Советским Союзом. Услышав, что Союз готов выкупить все произведенные нами дорогие автомобили в следующую пару лет, он тут же предложил не маяться дурью, а сосредоточить все наши возможности на срочном расширении производства этих машин. Почему-то он на сто процентов был уверен, что, сколько бы мы ни произвели таких автомобилей, заберут у нас их все и ещё попросят.
— Вы просто не понимаете, что такое чиновники и военачальники. Как только в каком-нибудь министерстве или, как сейчас говорят в Союзе, наркомате, появится примерно штук десять достойных внимания автомобилей, как другие ведомства тут же захотят получить такие же. Если какой-нибудь наркомат пересадит своих чиновников рангом поменьше на такие автомобили — а они начнут, потому что иначе не могут, — как мгновенно возникнет цепная реакция, и точно так же поступят и другие ведомства. То же самое с военными, где тоже много разных служб и направлений деятельности. С, допустим, броневиками или танками этот номер не пройдёт, а с автомобилями представительского класса — запросто.
Слушая старика, я сразу вспомнил про свои джипы и решил показать их ему и Вяземскому, а заодно посмотреть на реакцию посторонних людей. Получить, так сказать, комментарий от обывателей.
Но комментариев особо и не было. Изучив представленные образцы, старик буквально потребовал от меня срочно отправлять их в Советский Союз, желательно сразу в наркомат обороны с просьбой провести испытания и дать заключение, насколько подобная техника может быть востребована в войсках. Нужно обязательно при этом задать им уточняющие вопросы: понравится ли она командному составу буржуйских армий и стоит ли им предлагать вообще такие автомобили.
Уже после осмотра, сидя в офисе, уставший старик произнес:
— Вы, юноша, просто не понимаете, какое у вас сейчас есть преимущество перед вашими конкурентами. Если грамотно разыграть карту ваших взаимоотношений с Советским Союзом, мы сможем не только выполнить все запланированные вами дела по постройке новых заводов в Аргентине и Союзе, но и вывести наш концерн на ведущие позиции в мире вместе с другими предприятиями этого направления.
Слушая его, я неожиданно даже для себя самого спросил:
— Так, может, тогда и несколько самолётов отправить чиновникам для проведения испытаний, вдруг и с ними выйдет что-то такое?
Старик ухмыльнулся и ответил:
— Обязательно надо отправить, и мотоциклы вроде вашему тоже надо изготовить и показать им. Ничего страшного, что это непрофильный транспорт, наладить их массовый выпуск много времени не займёт, а заработать на них можно очень хорошо.
— Значит в Америке внедорожники при таком развитии событий продавать не будем?
Старик аж подпрыгнул от такого вопроса и ответил с каким-то даже возмущением
— Что значит не будем? Обязательно будем, но не просто так. Мы искусственно ненадолго постараемся создать дефицит. Говоря другими словами, выставим на продажу очень ограниченное количество автомобилей и постараемся создать максимальный ажиотаж с помощью агрессивной рекламы. Запретный плод сладок, и местные богачи обязательно захотят иметь подобные автомобили. Конечно, конкуренты быстро предложат свои варианты похожих внедорожников, но в данном случае — кто первым успел, того и тапки. Пока они будут придумывать и собирать альтернативные мотоциклы, мы успеем снять с этого сливки.
В целом старик настолько красиво все объяснял и так горел нетерпением все сказанное воплотить в жизнь, что я поневоле вспомнил незабвенные Васюки, способные стать центром мира. Тем не менее, я дал этим двоим полный карт-бланш. Потом связался с Абрамом Лазаревичем, попросил его по максимуму помочь нам в реализации возникших у нас идей и выдохнул с облегчением. Всё-таки меня неслабо угнетала вечная занятость и невозможность уделить достаточно времени решению и других важных дел тоже. Сейчас же, получив свободу, я основательно задумался, чем заняться в первую очередь. Собственно, есть три направления, которые действительно требуют моего самого пристального внимания.
Это ЧВК, интернаты и русские переселенцы в Аргентину.
По ЧВК уже давно надо определиться со всеми основополагающими вопросами и разложить все по полочкам. По сути, в этой организации сейчас нет даже понимания, какая будет основная деятельность, которой ЧВК придётся заниматься. Понятно, конечно, что где-то воевать. Но ведь воевать тоже можно по-разному. Одно дело — вести какую-нибудь партизанскую деятельность, а совершенно другое — наоборот бороться с этими самыми партизанами, воевать на поле боя с таким же противником или вести тихую войну в гражданской одежде в условиях городской застройки. Вообщем вопросов тьма и подумать над ними надо было уже давно. Нет, основная концепция ЧВК сложилась у меня в голове давно. Уже даже сделаны кое-какие шаги по созданию чего-то вроде костяка этой службы. Но этого уже не просто мало, я бы сказал, что преступно мало.
Похожая ситуация была и с интернатами. Время уходит, а у меня пока даже нет достаточно воспитателей для этих заведений. Да и я давно уже решил основательно развивать все это дело. А учитывая мощный наезд зазнобы и её матери, расширяться в этом направлении деятельности придётся ну очень сильно, так сильно, что даже мысли нехорошие появляются: а оно мне точно надо?
По переселенцам тема отдельная, и, как по мне, она на сегодняшний день может оказаться сверхсложной. Шутка ли, организовать в чужой стране огромный анклав людей, говорящих на другом языке, да ещё и на огромной по размеру территории. Получается, что речь идёт чуть ли не о государстве внутри государства. Мы, даже несмотря на дефицит средств, сейчас изо всех сил выкупаем земли в определенной части страны у кого можно и нельзя, а с появлением дополнительных денег планируем вообще прибрать к рукам чуть не пятую часть страны. Хочется в итоге получить в свое распоряжение определенную территорию, заселенную выходцами из Российской империи и на ней построить настоящее, если можно так сказать, социальное государство, со своими законами и уровнем жизни, невозможным сейчас для любой другой страны. Только вот сразу возникает множество вопросов, и главный из них такой: как отнесутся к подобному аборигены? Сомневаюсь, что будут спокойно смотреть на все это безобразие и ничего не предпринимать.
