Не та война - Герман Иванович Романов
Самое значимое приобретение — броненосный крейсер «Саффолк» стал новым «Рюриком», ведь корабль героически погиб 1 августа 1904 года в Цусимском проливе. А тут такой потрясающий случай произошел, с разобранными машинами достался — грех не воспользоваться…
— Что ж, Лев Алексеевич — сейчас начнется!
Адмиралы замолчали, внимательно разглядывая в бинокли приближающуюся вражескую эскадру. Легкое волнение играло на руку русским кораблям, чем низкобортным японским, на которых нижний каземат шестидюймовых пушек будет захлестывать на большом ходу. Но это не так важно — средний калибр 152 мм перестал играть роль главного оружия, да и разрывы японской шимозы уже не наводили ужаса. К тому же на большой дистанции куда более разрушительные последствия были от попаданий восьмидюймовых снарядов, что по весу в два с лишним раза тяжелее.
Но в одном превосходство вражеского флота было более чем серьезно — в крейсерах и миноносцах. Конечно, трем крейсерам Добротворского тяжко придется, но так пара «рюриковичей» в любой момент поддержать может, как «камушки» защитят миноносцы и минные крейсера. Главное выстоять в первые часы, а там порт-артурцы подойдут, и ход баталии разительно перемениться может. Но пора уходить в боевую рубку — японский флагман начал пристрелку, и бой фактически начался…
Броненосный крейсер «Рюрик», построен в Англии в 1909 году. Самый мощный из кораблей этого типа, но тихоходный — всего 20 узлов. Хотя чуть меньший по водоизмещению «Минотавр» имел равное вооружение и бронирование, но скорость на три узла выше. Еще один повод призадуматься — почему англичане построили русским тихоходный корабль, хотя могли поставить на нем более мощные паровые машины…
Глава 35
— Рискуют японцы, сильно рискуют — пока «Бородино» выбьют сосредоточенным огнем, сами снарядов от нас нахватаются. Но ничего другого им не остается — им нужно кровь из носа добиться успеха.
Небогатов пристально смотрел на японские корабли — теперь под обстрелом «Касимы» и «Катори» оказался идущий за «Цесаревичем» второй броненосец. Выводы самураи сделали, и пока оставили в покое флагманский корабль, наиболее хорошо забронированный среди всей русской эскадры. И потому сейчас пушки били по головному вражескому броненосцу, получая в ответ только шестидюймовые снаряды. Стреляли узкоглазые только потому, чтобы «француз» не находился в комфортных условиях не обстреливаемого корабля, и время от времени «Катори» переносил на него огонь своих башенных 305 мм и 254 мм орудий. Все остальные корабли «разобрали» противников согласно «номерам», и ожесточенно перестреливались между собой. Силы сошлись практически равные, с небольшим перевесом страны Восходящего Солнца, как по водоизмещению каждой единицы боевой линии, так и по общему составу вооружения. Мощных 305 мм пушек было по двадцать, шестидюймовых стволов у русских две дюжины ровно, у японцев на восемь больше. Против трех 203 мм орудий самураи имели более мощные 254 мм — и у них на один ствол больше, а это двойное преимущество по весу.
Сейчас Небогатову можно было только посетовать, что Российская империя не смогла нарастить производство пушек, заменив 152 мм на 203 мм, а противоминные 75 мм пушки, почти бесполезные, на 120 мм скорострельные орудия Кане, опасные не только для миноносцев. Но со временем орудия будут — по крайней мере, вопрос со 120 мм пушками решен, их производство значительно увеличится за счет снижения выпуска 152 мм стволов. Вот только война ждать не будет, тут нужно здесь и сейчас!
— Петр Алексеевич с «рюриковичами» из линии вышел — помогает Добротворскому. У японцев оба «кента» подошли еще, выскочили как чертики из шкатулки. Теперь девять против наших пяти — началась свалка!
— Ничего страшного, Щенснович и Бэр вдвоем выстоят — все же четыре броненосца против двух и трех броненосных крейсеров, — негромко отозвался Небогатов и тут же поправился, мысленно памятуя о неизбежных случайностях. — Должны выстоять, через два часа уже подойдет помощь. Нам только продержаться немного — сюда спешат крейсера Вирена. А там броненосцы Миклухи и Фитингофа подойдут — уже торопятся, только у 4-й дивизии с ходом не очень, едва четырнадцать узлов держат.
— Дай бог, продержимся, ваше высокопревосходительство, — здесь, в боевой рубке, начальник штаба контр-адмирал Брусилов всегда соблюдал субординацию, редко когда переходя на доверительное «имя-отчество». Вот только уверенности в голосе Льва Алексеевича ощутимо убавилось — японцы сражались как одержимые, и вопреки обыкновению, старались сократить дистанцию до тридцати кабельтовых. Но это им не удавалось в полной мере — впервые за все сражения Небогатов старался держать расстояние, прекрасно понимая, что как только подойдет эскадра Миклухи, все будет решено. Вот только Камимура опасно сблизился — все же его броненосные крейсера имели больший на полтора узла ход.
— А вот теперь Бэру придется туго, японцы перестроились. Против «Осляби» встал «оккупадо», а два броненосных крейсера навалились на «Пересвет». Это «Ивате» из концевого стал вторым мателотом — хитрый ход.
— А чего им придумывать новое, если ясно, что против «чилийцев» ни один из наших «иноков» не устоит. Чем думали господа из-под шпица, когда заказывали такие броненосцы? С дальностью плаванья не вышло, ибо уголь буквально пожирают, расплатой главный калибр в десять дюймов вместо двенадцати. Лучше бы у мистера Крампа из Филадельфии заказали не один, а четыре броненосца — они бы были куда полезнее, чем эти «сокровища», непонятные по своему предназначению. И броненосцы из них скверные, и как крейсера никуда не годные, во всем уступают тем же «рюриковичам».
Небогатов не скрывал раздражения — всякий раз с появлением «чилийских» броненосцев он испытывал опасения, что рано или поздно те потопят одного из «монахов». И на то были основания — если по главному калибру было равенство — по четыре 254 орудия в башнях. А вот средний калибр уже не шел ни в какое
