Куда Уехал Цирк. Дорога 5 - Елена Лоза
- Тогда сдохни, - губы бандита перекосились в усмешке, он выбросил руку с пистолетом вперед и нажал на спусковой крючок. Однако Стаси успела раньше. Как на тренировке, она схватила руку с пистолетом и дернула вниз, одновременно проведя бросок через бедро.
Пуля ударила в камень, туда же прилетело тело. Не особо громкий треск, и скальный выступ с тихим шорохом ушел вниз, унося Кианга и бандита.
Мимо застывшей в ступоре Стаси пронеслось что-то рыжее и кануло за краем. Ее грубо схватили за сарафан на спине и отшвырнули назад от края пропасти, не заботясь о том, что девчонка больно ударилась, разбив о камни руку и щеку. Боль привела ее в чувство. Стаси, закрыв глаза и заткнув руками уши, завизжала. Но медвежий рев она услышала, как и полные ужаса вопли и стрельбу. Медведь продолжал реветь, Стаси из тысячи могла узнать голос своего любимого Поты. Потапычем он стал позже, когда вырос и стал сильным зверем. Девочка вскочила, широко раскрыв глаза. На выступе скалы остался в живых только один бандит. Он отступал к краю пропасти, давя на спуск пистолета, и как будто не слышал сухих щелчков. Потапыч, поднявшись на задние лапы, стоял, пошатываясь, напротив него. Бандитам не повезло, первым под лапу медведю, пришедшему по следам маленькой хозяйки, подвернулся индеец. Вот уж он знал, как биться с медведем, но нападения со спины не ожидал, также пораженный неожиданным обвалом. Белые же стреляли, но винтовки они оставили на седлах, а пистолетный патрон да против медведя был слаб. Не было в пистолетных пулях достаточного останавливающего действия. Но последняя пуля попала Потапычу в глаз, и медведь был уже практически мертв, когда рухнул на бандита, снеся его своим телом в пропасть. Стаси сорвалась с места со всей скоростью, на которую была способна, лишь бы не видеть поломанные, залитые кровью трупы. Она бежала к ручью, туда, где дед, самый близкий ей человек, ловил рыбу.
***
Скала дрогнула и пошла вниз, Кианг не испугался, он разозлился. Так по-идиотски погибнуть! И когда?! А как же Марья?! Сильный толчок снизу под живот, возникшая опора и злой сдавленный приказ:
- Руки и ноги ра-узвел в стороны!
Развел, автоматом вцепившись в тонкий край и пряча лицо от встречного потока воздуха, нагнул голову, заодно рассматривая нечто, на чем летит. Рыжий ромб в палец толщиной касался одним углом его груди, двумя другими ладоней, четвертый угол доставал до коленей. Круглое, как небольшой мяч, утолщение посредине упиралось в живот. Голова тоже уплощилась, вытянувшись, и даже зубастая пасть, сомкнувшись, вывернулась, сотворив нечто защитное перед грудью.
- Невс…
- Ка-упитан и экипаж при-уветствует вас на борту на-ушего лайнера! Извини, стюардесса не по-уместилась! - ехидства от уплощения объема меньше не стало. - Пока летим насла-уждайся, а вот с посадкой будут про-ублемы. Если дотяну до речки, то по-упробуем сесть, хм, упа-усть на ивы. Они упругие…
Кианг, щурясь от встречного ветра, смотрел, как они летят не только вниз, но и вдоль ущелья. Мимо мелькают поросшие кустарником выступы. Кузнец попробовал оглянуться назад, посмотреть на обвал, но его резко остановили.
- Не вертись!
Ветер свистел все быстрей.
- Де-уржись крепче, - поступил очередной приказ. - И но-угами тоже…
- Ногами за край? - не понял Кианг.
- Коленями!
За время препирательств ромб сузился возле колен, а река с купой ив приближалась слишком быстро. Кианг никогда не думал, что воздух может быть таким жестким, его щеки просто полоскало, как белье на ветру. Невс вдруг крикнул:
- Держись! Закрылки! Тангаж! - он вообще казался пьяным.
Кианг вдруг почувствовал, что почти стоит в воздухе, и вцепился еще сильней. Ветви первой ивы прошелестели, хлестнув по коленям, зубастый край Невса поднялся, закрыв пол лица.
- Тормоза-а-а-а! Просьба пассажирам не вставать со своих мест, до полной остановки борта!
Они летели уже почти вертикально, скорость резко упала, и летающий «экипаж» врезался в упругие ветки ивы. Трещало, хлестало, что-то ломалось и рушилось, резкая боль ударила по правому плечу, ребрам и правой ноге, голове тоже досталось. Кианг очнулся в ворохе снесенных веток, он практически сидел, а в спину упиралось что-то твердое. Кианг попытался пошевелиться, но его остановил спокойный голос:
- Не двигайся. У тебя ключица сломана, два ребра и бедро, ну и сотрясение тоже. Ушибы и царапины это мелочи, а шрам на щеке украшает мужчину.
Человек опустился на колени рядом, но солнце светило из-за его спины, и Кианг никак не мог рассмотреть лица, тем более в глазах почему-то двоилось, но он все же сумел сказать:
- Невс…
- Сейчас вытащу.
- Его нужно спрятать… - уточнил Кианг, стараясь дышать неглубоко, хотя сильной боли пока не чувствовал.
- А, вот ты о чем! Я заберу то, что стало Невсом, тут останется только биофаг. Так своим и скажи, пусть не переживают, - крепкие пальцы легли на виски и сдавили, двоение в глазах прошло. Кианг, наконец, рассмотрел мужчину с серебристыми кудрями до плеч, который как-то ночью ел тушенку в их с Марьей фургоне.
- Дым…
- Привет, - усмехнулся демиург. - Ты не обижайся, что не лечу тебя основательно, только слегка сотрясение подправил, но так нужно, если ты, конечно, хочешь остаться вместе с Марьей.
- Хочу…
- Тогда лежи и молчи, и ничему не удивляйся, а лучше бы сознание потерять, но это ты вряд ли сможешь, так хоть притворись. Поверь, так будет проще всего, по-другому будут проблемы.
Мужчина говорил, а сам что-то делал с Невсом. Рыжая, местами подранная тряпка поползла из-под бока.
- Хм… Так, наверное, даже лучше…
Дым взял лапу, нажал, и из подушечек полезли когти, на них и насадил шар из бело-перламутровой субстанции. Подождал, нахмурился:
- Ты коннектиться собираешься?! Перебирайся уже, чего принюхиваешься! Да сделаю я тебе другое тело, какое захочешь, хоть пуму, хоть тигра! И чем тебе эта рыжая образина так дорога?! Как память, говоришь. Ну ладно, такого же и сделаю! - прищурился, кивнул чему-то, снял шар с кошачьих когтей, подбросил. - Вот и все! Пошел я, спасатели уже близко. Они похожи на старинных рыцарей в броне, только забрала зеркальные. Это когда проявятся. Не показывай, что удивлен, и молчи!
Встал, шагнул куда-то за спину полусидящего кузнеца, только ветки хрустнули. Хмыкнул, пробормотал: «ну, в общем-то, ты из этого мира…», вернулся и снова присел рядом. - Ладно,
