Страж Кодекса. Книга III - Илья Романов
— Ты проверил его на артефакты? — посмотрел я на демона.
— Упс…
— Именно так, — кивнул Потёмкин, бросив взгляд на Заебоса. — Упс. Вы, господа, вырыли себе могилы. А теперь, Дмитрий Борисович, ответ на вопрос вашего «друга». Нет, я не знаю, кто мог стоять за нападениями на вас и ваших родных.
Демон кивнул, подтвердив, что мужик не врал.
Сука… Поэтому я и не хотел торопиться. Вот только пусть мне и удалось остановить Лилит с Ефремом и Славиком, Заебоса я упустил. Демон всё сделал сам, а теперь мне разгребать. И Кровавый Герцог это понимал.
— Кгхм… Я, пожалуй, пойду, — медленно привстал он со стула. — У меня там утюг не выключен, да и сериал скоро начинается…
— На место сядь.
Наигранно скуксившись, демон уселся обратно и всем своим видом показывал раскаяние. Он стучал указательными пальцами друг о друга, смотрел в пол и весь скукожился. От Потёмкина это не укрылось, и он как-то иначе на меня посмотрел. Более оценивающе. Оно и понятно, ведь Заебос притащил его сюда, пленил, а значит, очень силён. И сейчас обладатель такой силы сидел и строил из себя виноватого.
— Михаил Анатольевич, — обратился я к Потёмкину. — Вы, скорее всего, уже поняли ситуацию. — Он кивнул. — Людей я вам не верну и могу только заплатить виру, а также позаботиться об их семьях.
— Они были гвардейцами моего рода, и я сделаю это сам. Но виру вы уплатите.
— Хорошо… Касательно того, что нападения были и все ниточки ведут к вашему роду. Раз вы к этому не причастны, то кто?
— Откуда мне знать? — пожал он плечами.
И вот тут Заебос встрепенулся.
— Ай-ай-ай, Мишаня, а врать не хорошо! Ты не знаешь, кто именно стоит за нападениями и в этом не соврал, но догадываешься, так?
Потёмкин замолчал, его взгляд потяжелел, и он сжал кулаки. Энергия в нём забурлила.
— Не советую, Михаил Анатольевич. Как вы выразились ранее, сейчас вы гость.
Он явно темнил и что-то знал, но не хотел говорить. Возможно, не виноват сам Михаил, но вот кто-то из его родных…
Неожиданно в дверь кабинета постучались и внутрь забежал Терентий. Увидев незнакомца в лице Заебоса и канцлера империи, он растерялся и замер, а затем перевёл на меня ошарашенный взгляд.
— Г-господин, люди Неврозовых докладывают, что к нам направляется кортеж жандармов и имперская гвардия!
— Что ж, — сухо произнёс Потёмкин. — Похоже, Дмитрий Борисович, судить вас будут даже раньше, чем я думал. Вероломное нападение на имперский род без объявления войны, убийство двух гвардейцев и похищение действующего канцлера Российской Империи. Думаю, не стоит вам говорить, какое наказание положено за такие проступки?
В кабинете вновь образовалась тишина. Терентий был шокирован словами Потёмкина и ждал приказов, Михаил Анатольевич расслаблено ждал тех, кто за ним явился и смотрел мне в глаза.
Мы оба понимали, что за подобные проступки последует казнь. Таковы законы Империи, но умирать я не собирался, как и обрекать своих людей на смерть. Кто бы ни решил провернуть подобный ход, он ожидал, что я ударю именно по Михаилу Анатольевичу. Что он станет целью, и тогда за мной и родом начнут охотиться не только убийцы, но и вся машина империи.
— Терентий, скажи людям, чтобы они укрылись в подвале. Для остальных бойцов: код красный.
Слуга всё понял и быстро убежал, закрыв дверь кабинета.
Заебос с улыбкой смотрел на свои ногти и ждал, что будет дальше. Как ждал и канцлер, который почему-то начал хмуриться.
— Вы вскрыли свои козыри, Михаил Анатольевич. И я вижу, что вы кого-то защищаете. Того, кто причинил вред не только мне, но и посмел ранить мою семью, — мой голос начал отдавать холодом и сталью, а улыбка демона стала шире. — Пусть сюда едут гвардия и жандармы, но что мешает мне отдать моему «другу» приказ и выпотрошить вашу память? Вы умрёте в мучениях, но я получу все ответы.
— Это патовая ситуация, Дмитрий Борисович, — пожал плечами Потёмкин. — Убьёте меня, и тогда артефакт сломается. Жандармерия получит сигнал, и начнётся штурм вашего поместья. Пострадает множество людей. Или вы собрались сражаться со всей империей? — улыбнулся он.
— А у меня есть выбор? — ответил я, удивив его. — Заебос, действуй.
Демон оскалил клыки, и путы вновь связали канцлера. Он попытался вырваться и начал кричать, а когда тени сгустились и из них показались красные глаза, то в его глазах появился страх.
— Извини, Мишаня, — погладил демон мужчину по голове. — Ты был хорошим другом, пусть и недолго.
Тени начали утягивать открывающего рот в немом крике Потёмкина, и в этот же миг на моём столе зазвонил телефон. В кабинете раздалась монотонная мелодия, а номер оказался неизвестен.
— Слушаю? — снял я трубку.
— Здравствуй, Дмитрий, — прозвучал на том конце баритон, который знал каждый гражданин империи. — Судя по твоему голосу, позвонил я как нельзя вовремя. Или ты занят и мне перезвонить?
Последние слова были произнесены с ухмылкой в голосе и шуткой, ведь какой дурак ответит на этот вопрос положительно, когда ему звонит Император?
Глава 15
Следуя под конвоем жандармов и гвардии императора, я спокойно осматривался вокруг. Сохраняющий молчание Михаил Анатолиевич шёл рядом, держа отчуждённое выражение лица. Место, куда нас привезли, было отнюдь не Московской Жандармерией и не Императорским Дворцом, а тюрьмой. Тартар. Именно такое название носило это место, в котором витало отчаяние вперемешку с безумием. Каждый заключённый в стенах этих казематов являлся отпетым ублюдком и считался личностью вне закона. Опаснейшие Одарённые, террористы, убийцы и линчеватели. Их крики звучали в хорошо освещённом коридоре с бетонными стенами, камерами слежения и датчиками. Охрана была под стать, и среди них я ощутил как минимум десяток Архимагистров и двух Грандов.
После звонка императора и его «просьбы» не проливать кровь, а проехать с Долговым, что явился в моё поместье, я отменил красный код и велел пропустить служивых. Начальник Службы Безопасности Империи знал, что Потёмкин пропал, и сразу же после его похищения вылетел из Москвы. Информацией он владел и смог соотнести, кто именно мог бы попытаться похитить Канцлера. А уж когда тот оказался в моём особняке, то все карты сошлись. Сам Потёмкин хоть и был удивлён, что его тоже задержали, но не препятствовал этому. Вообще он странный тип. Во время нашего разговора я чувствовал, что он не враг, и его действительно заботила ситуация, которая привела к такому исходу. Даже сейчас от него исходили
