Звезданутые в беде (СИ) - Курилкин Матвей Геннадьевич
Система А-5 находится в глубоком тылу, добираться до неё довольно долго, но Герман был совсем не против. В последнее время гиперпространственные переходы он воспринимал как отдых и возможность расслабиться. Главное, пока ты в гиперпространстве, ты точно не узнаешь никаких неприятных новостей! Спокойствие — что может быть лучше! Хоть совсем не выходи, тем более, Тиана рядом, С Кусто можно болтать сколько угодно, да и прочих развлечений полно. Милое дело!
Всё хорошее когда-нибудь заканчивается, закончился и переход. Такого ужаса, какой был в системе, когда они покидали её в прошлый раз, уже не было. Да, следы разрушений ещё заметны, но уже так, видно, что давно это произошло, и проблема постепенно решается. Флот технофанатиков действительно находился на своём месте, и Тиана побыстрее направила Кусто к ним. Герман прямо подпрыгивал от любопытства — неужели пленные технари ещё там?
19. Тиана ди Сонрэ, заплечных дел мастер
Забавно было наблюдать, как беспокоится Герман о том, не сбежали ли технофанатики. Тиана вот ничуть не сомневалась, что они найдутся там, где их оставили, и оказалась права. Всё-таки их психологию девушка знала несколько лучше. Это Германа никакие запреты бы не остановили. Он хоть и утверждает, что дисциплина — это важно, почему-то уверен, что к нему это правило не относится. Технофанатики же в дисциплину верят по-настоящему. Указания вышестоящего начальства выполняются со всей ответственностью от начала и до конца — по крайней мере, в среде военных. Тиана вспомнила маригов. Про них так сказать было нельзя, ну так они и не военные. Что взять с гражданских?
Когда все восемь пленников нашлись на месте в целости и сохранности Тиана, в отличие от напарника ничуть не удивилась. Зато она здорово удивилась, когда те начали предъявлять претензии. Стоило им с Германом появиться на корабле, и их встретили все восемь разумных. Адмирал, даже не стал утруждать себя приветствиями:
— Я заявляю решительный протест! Я думал, что нахожусь в плену у цивилизованных людей, а вместо этого оказался под властью настоящих варваров. Нам говорили, что биолюбы не прибегают к пыткам, и хотя бы за это их можно уважать. И что я вижу? Настоящее издевательство над пленными! Я разочарован! Если бы мне было разрешено доложить об этом своему прежнему начальству, я бы непременно это сделал. Это возмутительно!
— Кто вас пытал⁈ — Тиана по-настоящему растерялась. — Я об этом не знала! У нас в самом деле не разрешены пытки!
— Нас лишили одной из базовых потребностей разумного существа! Доступа к информации! Это неприемлемо! Будь мы менее устойчивы морально, могли уже получить тяжёлые расстройства личности! Лёгкими расстройствами страдает каждый из нас!
— В смысле вам просто скучно, что ли? — догадался Герман. — Ну вы даёте, ребята!
— Кто этот разумный? — тут же отреагировал адмирал. — Хотя можете не говорить. Это тот человек, которого вы так стремились спасти, Тиана ди Сонрэ. Я бы поздравил вас, если бы не был так зол и взбудоражен! Отвечаю на ваш вопрос: да, это состояние, в которое мы оказались погружены, можно охарактеризовать, как скуку. Примерно так же, как охарактеризовать температуру в короне звезды словом «жарко».
— Ну, уважаемый адмирал, уж не знаю, как вас по батюшке, тут у киннаров есть оправдание. О вас забыли, но причины, по которым это произошло достаточно серьёзные. Сейчас мы вам расскажем, полагаю, вам тоже скучно не будет.
Тиане показалось, что адмирал немного удивился тому, как легко и непринуждённо общается с ним Герман. Ей самой не пришло бы в голову вот так, без церемоний, общаться с врагом. «Хотя Герман его как врага не воспринимает», — вспомнила девушка, и принялась оправдываться и объяснять, как так сложилось, что пленных оставили в одиночестве и без связи на столь долгое время. Это хорошо ещё, что на корабле есть конвертор и энергия, иначе, пожалуй, бедные технофанатики могли умереть. Всё же информационный голод пережить можно, в отличие от обычного, физического.
— То есть у биолюбов началась война с пришельцами из глубин космоса. Удивительно, — задумчиво протянул адмирал, — Но гораздо удивительнее, что вы решили попросить о помощи у нас. Признаюсь, я не знаю, как на это реагировать. Противоречия между нашими ветвями слишком сильны. Я много размышлял на досуге о сосуществовании наших ветвей. Хотите узнать, к каким выводам я пришёл? — спросил адмирал.
— Было бы интересно услышать, — ответила Тиана.
— Знаете, какое самое сильное чувство? Когда я только начал об этом думать, я решил — ненависть. Именно ненависть заставляет нас тысячелетиями враждовать. Но время шло, и я понял, что ошибался. Между нашими народами давно нет ненависти. Мы воюем по привычке. Именно привычка самое сильное чувство. Мне трудно представить, что что-то может сломать привычку, которая закрепляется тысячелетиями.
— Ерунда, — фыркнул Герман. — У меня на родине есть одна распространённая дурная привычка — пить алкоголь. Отказаться от неё довольно сложно. Часто и вовсе невозможно. Но иногда, когда тот, кто этой дурной привычкой страдает, начинает всерьёз болеть, он от неё отказывается. Как только узнаёт о болезни, так сразу и бросает. Порой даже получается. Вот у народа киннаров, обеих ветвей, сейчас именно такая болезнь. Если жить захотите — откажетесь.
Тиана с удивлением покосилась на напарника. До сих пор иногда ход его мыслей и аналогии, которые приходят ему в голову, ставят в тупик. Сравнить тысячелетнее противостояние с привычкой пить алкоголь… Впрочем, адмирал тоже удивил. С этой точки зрения Тиана войну с технофанатиками никогда не рассматривала. А ведь звучит достаточно логично.
— Интересный факт, — кивнул адмирал. — Вы знаете, что я не могу принимать такие решения — я занимаю далеко не самое высокое место в иерархии моего народа. Занимал. Сейчас меня и вовсе давно списали в погибшие. Тем не менее, я мог бы обратиться к своему бывшему руководству с предложением рассмотреть вашу просьбу о переговорах. Но у меня есть два условия. Первое — я должен лично допросить пленных. Запись допроса я потом передам своему руководству. Второе — я должен провести сражение с пришельцами. Лично. Это необходимо для того, чтобы у меня сложилось собственное представление о противнике, которое я смогу передать своим бывшим руководителям. Если этот противник действительно представляет столь серьёзную опасность, им будет легче принять логичное решение.
«А если им покажется, что они смогут справиться и самостоятельно, то помогать нам они не станут, — подумала девушка. — Впрочем, это довольно рационально. Им будет выгодно, если нас сильно ослабят».
Герман, услышав второе условие, разочарованно скривился:
— Ну, классно придумал, товарищ адмирал. А когда вас распылят на атомы, кто будет все эти сведения передавать?
— Я не собираюсь устраивать полноценный бой. Лишь разведка. Я должен лично оценить, насколько эффективно наше оружие, насколько профессионально противник действует в бою. Это не повод для торговли. Это условие, выполнив которое я смогу надеяться, что меня выслушает моё руководство, а не отправит на перепрошивку памяти за дезертирство, нарушение приказа и потерю боевой флотилии.
Герман ещё пытался что-то обсуждать, но Тиана даже не надеялась, что у него что-то получится. Технофанатики славятся скрупулёзным следованием своим инструкциям. Переубеждать бесполезно — они действительно не торгуются.
— Хорошо, согласилась девушка. В таком случае нам стоит отправиться в приграничную систему. Предпочтёте двигаться на вашем крейсере, или перейдёте на ликса?
— Предпочту перейти на ликса, — чуть подумав, ответил адмирал. Мне интересно оценить изнутри ваши средства войны. Мои подчинённые также пойдут со мной. Крейсер будет двигаться в автоматическом режиме.
Тиана вздохнула не слишком довольно, но согласилась. Никогда не нравилось, когда на ликсе с ними летел кто-то посторонний. Нет, если просто погостить, то даже интересно, но обычно если уж появлялись у них гости, то задерживались надолго. «Впрочем, нам не помешает пообщаться с кем-то посторонним, — подумала девушка, — а то так скоро совсем одичаем. Нечего привыкать быть затворницей!»
