Город- мечта (СИ) - Сухов Лео

— Значит, это и в самом деле инфекционное заболевание? — предпринял я ещё одну попытку.

— Как я уже сказал, прямо ответить на твой вопрос я не могу. Тем не менее, у меня есть ещё третий пункт инструктажа! — ответил СИПИН. — Надо всегда помнить, что пока ты проживаешь один день, в мире микроорганизмов может смениться несколько поколений. А каждое поколение — это возможность изменения микроорганизмов.

— То есть, по сути, появляются новые микроорганизмы? — предположил я.

— Ну, с точки зрения науки, так говорить некорректно… — ответил СИПИН. — Они не новые, а изменённые. На многих из них даже будет действовать наша вакцина! Пусть и не в полную мощность, но она облегчит борьбу с ними. Но чем больше пройдёт времени, тем сильнее изменится заболевание. И тем вероятнее оно найдёт возможность обойти привычные защиты.

— И тогда мы все умрём? — кисло уточнил я.

— Тогда вы просто начнёте болеть! — успокоил меня СИПИН. — Сначала слабо, потом сильнее. Запустится процесс настройки на окружающую среду, естественный для ваших организмов. Он будет вырабатывать новые методы лечения. И так, со временем, ваши организмы приспособятся к местным условиям. Уже своими силами.

— А если сложатся условия? И ослабленный организм с нетренированным иммунитетом пострадает от вторжения чего-то незнакомого? В этом случае возможно серьёзное заболевание прямо сейчас? — уточнил я.

— Я бы даже сказал, что весьма вероятно! В конце концов, здесь более агрессивная микросреда, чем на вашей родной планете, — подтвердил СИПИН. — И да, «лечилки» заточены на восстановление организма. Вряд ли они помогут в борьбе с инвазией… Оказать помощь может только медицинская капсула.

— Вот блин… — пробормотал я уже вслух.

— Что такое? — удивилась Кэт.

— Я поговорил с СИПИНом, расспросил его… И получается, ты можешь быть права! — ответил я. — Возможно, у них острое инфекционное заболевание. Возможно, бактериальное. И это несмотря на вакцинацию и модернизацию тел… А «лечилки» могут не помочь.

— Они помогут! — уверенно заявила Кэт. — Они же восстанавливают организм!

— Да, но саму инфекцию они не лечат… — ответил я. — И если она окажется достаточно упорной, то сумеет пробить противодействие «лечилок»…

Дневник Листова И. А.

Сто шестой день. Про цены.

Цены бывают разными: высокими и низкими, приемлемыми и неприемлемыми, страшными и почти неощутимыми. Мы привыкли к тому, что цена есть у всего на свете. За что-то надо платить деньгами, за что-то — нервами, а за что-то — бартером.

А в наших отношениях с окружающим миром есть только одна цена. Наша жизнь.

И каждый из нас заплатит эту цену в самом конце. За каждый прожитый день, за каждую свою ошибку, за ошибки родственников и предков. И даже за врачебные ошибки платим мы. Все мы. Жизнью. Потому что рано или поздно мы всё умрём.

Кто-то будет заботиться о себе и проживёт долго. Кто-то сгорит за несколько лет. Кто-то попытается сгореть, но будет спасён могучим организмом, доставшимся в наследство.

Я бы хотел сказать, что бывшим рабам стало лучше… Но я этого не скажу. Большинство из них заплатили свою цену за прожитые на этой планете дни. Плохая диета, тяжёлая работа, редкое питание и нетренированный иммунитет… Всё это в результате привело к тому, что спасти всех мы не смогли.

Первый сгорел к утру. Ранним утром, когда солнце только окрасило восток, так и не успев смыть с неба звёзды и две луны, наперегонки бегущих по небу — один из бывших рабов испустил последний вздох. Мы точно не знали, почему он умер. И, само собой, никто не стал вскрывать тело и исследовать этот вопрос.

Чего уж там… У нас даже не было докторов, чтобы вскрытие трупа стало благим делом, а не издевательством над покойником… И вообще, мы привыкли за прошедшее время чувствовать себя неуязвимыми к местным болячкам. Но, как выяснилось, они всё равно возьмут своё.

Они и брали. Весь день умирали те, кто заболел… Из десяти человек лишь двое почувствовали себя немного лучше. А нам надо было спешить вперёд — туда, где армия Алтарного осаждала лагерь работорговцев. Однако мы не могли идти, подвергая больных ещё большему риску.

И даже две спасённые жизни мы обменяли на одну…

Вечером, когда все уже готовились спать, со стороны одного из дозорных, которому выпало охранять лагерь в первую смену, раздался короткий крик. А затем хруст. И в свете костров мелькнуло знакомое поджарое тело, с острыми иглами вместо гривы.

Само собой, дозорного мы так и не нашли. А несколько кровавых следов подсказывали, что искать больше смысла нет…

Ещё один арбалетчик погиб на этой планете, заплатив цену за жизнь… Нашу жизнь. Жизнь наших потомков и их потомков… За всё человечество с его пороками и глупостями…

С первого дня, с первого глотка местного воздуха, мы начали платить. За то, чтобы остаться на этой планете и занять своё место под солнцем. За то, чтобы доказать своё право на жизнь, включившись в местную эволюционную гонку.

И это было только начало. А я понял кое-что важное.

Мы платим за каждый вздох, каждый шаг, за глупость и неосмотрительность, за наглость и самоуверенность, за кривые руки, за ленивые мозги, за неуживчивость с другими людьми… Мы платим за всё. Одной-единственной монетой, которую принимает природа. Жизнью.

Начиная с первых могил, которые выкопала моя группа ещё там, в горах, среди камней… Начиная с первых разорённых бестиями поселений… Начиная с первых людей, убитых другими людьми…

И каждый день, каждый час, каждую секунду — мы платим и платим…

Мне почему-то вспомнился Кукушкин и «Война Миров», которую он упоминал. Я эту книгу любил. Она была очень несовременная, но оказалась такой близкой нам, колонистам на другой планете…

Когда-то человечество заплатило миллиардами жизней за то, чтобы заслужить право жить на Земле. А теперь нам, потомкам человечества, предстояло заплатить ту же цену. И когда-нибудь, спустя много поколений, наши потомки станут здесь своими. Или вымрут…

А мы пока могли только идти вперёд. И нести эти дурные вести другим людям.

Глава 14

Совершенно невоенная

Дневник Листова И. А.

Сто десятый день. Подготовка к штурму

Мы не опоздали. Хотя и выбились из сил к концу пути. Добытое оружие пришлось тащить на освободившихся носилках, которые были переделаны в волокуши. И, скажем прямо, это сильно снизило нашу скорость. В итоге, мы потратили на вылазку почти две недели.

И всё-таки успели на штурм.

Впрочем, причина, почему штурм до сих пор не состоялся, была отлично видна. Лагерь работорговцев по-прежнему окружал частокол. Да, конечно, местами ему явно досталось, а где-то он вообще почти лежал. Однако всё-таки, в основном, стоял. А там, где его не удалось повалить –превратился в подобие баррикады.

Наши измученные бородатые морды узнали ещё на подходе. И сразу же пропустили в общий лагерь, который кольцом охватывал вражеский посёлок. Пока мы шли, я внимательно оглядывался по сторонам. Было заметно, что люди уже маются от безделья. Да и запасы еды, похоже, оскудели. Навесы, под которыми хранились припасы, казались унылыми и полупустыми.

Хотя выглядел наш военный лагерь внушительно… Строили-то с умом: ровные ряды навесов для сна, оборудованные костры, места для сидения, небольшие укрепления для дозорных, вбитые в землю колья со стороны врага…

Отправив свой отряд отдыхать, я пошёл искать мэра Алтарного. Кукушкин обнаружился на одном из холмов, где стояли требушеты Намжалдоржо. И не просто стояли, а с неумолимой регулярностью отправляли камень за камнем в сторону вражеского частокола.

— Явился не запылился! — поприветствовал меня Кукушкин, и сам сидевший на пыльном булыжнике в своём неизменном белом костюме. — Воняет от тебя…

— Ой, ну прости, Иваныч! — не удержался я. — Душ, видишь ли, кто-то упёр! Вот и приходится…