Ирина Успенская - Конт
– Волк? – отрывисто спросил конт.
– Нет, скорее племя Черного Ястреба. Что будем делать, кир Алан? Берт хороший парень, но стоит ли рисковать ради него?
– Стоит, Рэй. Каждый мой человек должен знать, что конт Валлид не бросает своих, – уверенно произнес Алан. А как иначе?
– Тогда, может, я возьму гарнизон и вдарю по срамникам?
– Как ты назвал горцев? – Такого слова она еще не слышала.
– Срамники и есть, – сплюнул Рэй. – Дикие люди. У них даже богов своих нет, взывают к духам. Так что, скачем в замок за подмогой?
Виктория отрицательно покачала головой, оголять Кровь она не хотела. Может быть, враг только этого и ждет? И нападет, когда в замке не останется воинов? Паранойя – это то, что помогает выжить, и пренебрегать ею она не собиралась, по крайней мере, на этой стадии.
Крики перешли в захлебывающийся плач и резко стихли, а спустя минуту к ним подошел Искореняющий, на ходу стирая желтой тряпкой кровь с длинного тонкого шила. Виктория, прищурившись, наблюдала за ним, едва сдерживаясь, чтобы не схватить ксена за плечи и не вытрясти из него информацию.
– Болт – это главарь шайки – с кем-то встречался два дня назад, и когда приехал со встречи, был очень доволен. Сказал, что если удастся провернуть одно дельце, то ватагу никто не тронет, еще и заплатят золотом. Они должны были схватить какого-то благородного и передать его посланникам в определенном месте. Главарь с тройкой верных людей еще вчера ушел из ватаги. Считаю, он просто кинул подельников нам на расправу, а сам выкупил себе свободу в обмен на вашу жизнь. Думаю, после того как ему не удалось пленить конта, он прихватил безоружного Берта. Возможно, те, кому он должен был отдать пленника, не знали, как он выглядит? А может, им было все равно. Это все, что мне удалось узнать.
– Рэй, – повернулся Алан к капитану, приняв решение, – бери двоих бойцов, запасных коней и доставь мне этого сбежавшего Болта.
– За шею приволоку ватажника, – потряс кулаком воин.
– Живым, Рэй! Я хочу сам его убить, – проскрежетал зубами конт. – По его вине мы потеряли двоих наших товарищей, убитых подло, из засады, в спину. – Виктория не стала уточнять, что этот способ умерщвления себе подобных у нее тоже значился в любимых. Что позволено Юпитеру, то не позволено быку.
Через час, погрузив убитых на лошадей, они отправились в обратный путь. Пленных хитро связали за шеи одной длинной веревкой, и они бежали следом под присмотром воинов. Изредка раздавались свист кнута и крики, слыша которые, Виктория ощущала неприятный холод между лопаток, но затем один из воинов рассказал, сколько бед успела принести банда, и она перестала обращать на это внимание.
Они уже проехали развилку Висяка, когда впереди показался купеческий обоз, его сопровождал большой отряд наемников. К конту подъехал один из воинов его гарнизона.
– Кир Алан, купцы спрашивают, не продаете ли вы рабов?
Виктория растерялась – пленные ей были не нужны, но и продавать огульно людей в рабство она не была готова. А вдруг не все они злодеи? Может быть, у некоторых не было выбора? Как поступить? Как отличить беглого раба, не выдержавшего издевательств садиста-хозяина, от маньяка-убийцы, с радостью калечащего своих жертв? Видно, воин, терпеливо ожидающий ответа конта, что-то понял по выражению его лица, потому что он склонился в сторону господина и тихо произнес:
– А вы попросите брата Искореняющего.
Виктория с любопытством наблюдала за ксеном, который медленно шел вдоль строя пленников, пристально вглядываясь в глаза каждого из них. Напротив некоторых он останавливался, и она видела, как бледнели и покрывались испариной здоровые бородатые мужики. Ксен уже дошел почти до конца шеренги, оставался всего один молодой перепуганный парень, когда вдруг Искореняющий резко развернулся, в воздухе мелькнул клинок, и один из разбойников упал в пыль с перерезанным горлом. Он потянул за собой связывающую пленников веревку, и остальным, чтобы не быть удушенными, пришлось сесть на землю.
– Отвяжите этого, – Алвис ткнул пальцем в последнего парня, – остальных клеймить и продать в каменоломни. Отдайте конту Валлиду за всех пять золотых.
Его приказ был выполнен молниеносно, никто не задавал вопросов и не оспаривал результатов «теста». Купцы, не торгуясь, отсчитали деньги и с поклоном вручили конту приятно тяжелый кожаный мешочек, при этом лица у них были очень довольные, явно хорошо заработают на этой сделке. Это здесь, на фронтире, жизнь ничего не стоила, а на континенте рабы ценились очень высоко, особенно молодые и здоровые мужчины. Впрочем, для каменоломен отлично шел и бросовый товар – старики и дети.
Ксен вновь натянул на себя сутану и спрятал лицо под глубоким капюшоном. Его буланый конь шел рядом с жеребцом конта, и Алан исподлобья бросал на Искореняющего взгляды. Черт, да кто же он такой? Что могут Искореняющие и отчего их все так боятся? Пока Виктория не видела ничего необычного в действиях ксена. Мысли перескочили на Берта – жив ли он?
– Брат Алвис, – начал конт разговор, чтобы отвлечься от тяжелых дум. – Почему ты убил того разбойника?
– Его дух несет столько крови, что никогда не сможет подняться к реке Забвения. Такие слуги не нужны даже Вадию, – ответил глухой голос из-под капюшона. – Я его наказал вечным скитанием без упокоения.
– Откуда ты это знаешь?
Ксен откинул капюшон и внимательно посмотрел на конта, от его взгляда мужское тело словно окунули в кипяток. Виктории показалось, что глаза Алвиса увеличились в размере и засветились серебром. Разве такое может быть? Наверное, игра солнечных лучей, проскальзывающих сквозь листву. Она тряхнула головой, отгоняя видение, и скептически поинтересовалась:
– Много увидел?
– Достаточно, – чуть приподнял уголки губ Алвис. – Конт Валлид честолюбив, хитер и умен, обладает незаурядным характером, у него есть секрет, о котором он не расскажет даже Наместнику на исповеди, не говоря уж о простом Искореняющем.
– Отчего же, – задумчиво произнес конт, – может быть, и расскажу, если…
– Если что?
– Если простой Искореняющий сможет стать моим другом. Это все, что ты увидел?
– Еще конт влюблен. – Искореняющий накинул капюшон на голову, но не успел скрыть легкую улыбку. – И очень переживает за своего глупого слугу.
– Чтобы это увидеть, не обязательно быть Искореняющим, – фыркнул конт.
– Возможно. Но у конта нет прошлого, есть настоящее и будущее, он не только заново учится речи, вся его жизнь пишется заново. – Ксен толкнул коня пятками, оставив Алана в задумчивом одиночестве переваривать услышанное.
Телепатия? Эмпатия? Гипноз? Ни один из ответов Виктории не нравился. Рано она занесла ксена в список потенциальных друзей, пожалуй, нужно вернуть его в графу «опасные знакомства». До самого замка они больше не произнесли ни слова.
Первой навстречу их поредевшему отряду выбежала Кусь, дождавшись, когда конт спрыгнет с седла, она попыталась лизнуть его в лицо, всем своим видом показывая, как рада встрече. Сука весила килограммов сорок, и ее прыжки ощутимо отдавались в теле.
– Я тоже рад тебя видеть, – отпихнул от себя конт голову лезущей целоваться тау.
Но Кусь не унималась и все же умудрилась повалить любимого мужчину на землю и восторженно облизать обожаемое лицо, несмотря на попытки самого лучшего в мире хозяина увернуться от этой сомнительно чести. «Почему ты не взял меня с собой?» – возмущенно спрашивали желтые глаза, нависая над лежащим контом, и Алану под дружный смех воинов пришлось пообещать тау, что в следующий раз без нее он из замка не выедет, и сказать, что вообще – она самая любимая тау. Только после этого Кусь соизволила отойти в сторону, дав конту возможность встать.
Раб забрал коня и повел его в конюшню, и Виктория наконец-то смогла осмотреться. Земля вдоль стены была перекопана и разровнена. На крыльце кухни, словно капитан на мостике флагмана, скрестив руки на груди, возвышалась Райка, из-за ее плеча выглядывала пунцовая Светика. А через двор к конту бежал Ольт, таща на буксире стесняющегося Дара. По спине словно сквозняком подуло, Виктория перевела взгляд на пристройку. В двери стояла бледная Нанни, зажав рот руками, она с ужасом смотрела на спешившихся воинов, сгружающих с лошадей закутанные в плащи тела.
– Пленника – к рабам, погибших – в храм, пусть брат Взывающий ими займется, – приказал Алан, заметив брата Турида, который торопливо шел в их сторону, размахивая руками. – Всем мыться, обедать и отдыхать, разрешаю выпить по кружке вина.
Она сжала зубы и повернулась к Нанни, махнув мальчишкам, чтобы подождали. Ольт тоже увидел тела, побледнел, с испугом переводя взгляд с одного лица на другое, попытался вычислить, кого не хватает. Погибших понесли в храм, следом устремились взволнованные женщины, на ходу расспрашивая воинов. А Виктория на негнущихся ногах шла к Нанни, которая так и стояла в дверях, уцепившись белыми пальцами за косяк.
