Оруженосец - Станислав Кежун
— Его наследованию, отец, — встал я. — Обрадуются только в Доме Реген. И больше некому.
* * *
Город, который мы так и не смогли взять, но к которому шли. Он открыл врата… Рахтон был расположен в удобной, для судоходства, бухте. Сам город был огромен, почти столь огромен, что и Фальтан и делился рекой на две части — северную и южную. Кроме того — вдали был заметен огромный замок, в котором, очевидно и проживали Гроссмастера из Дома Рахтон. Он отсекался от города обводным каналом. Улица, на которую встал наш путь — вела прямо к замку и была довольно широка. Кони цокали по мощёнке… И первое, что нас встретило, помимо огромного количества стражи, это трупы… Трупы висели почти на каждом доме и столбе, дереве и заборе. Некоторые из них были со следами колотых ран. Какие-то пытались сжечь.
— Похоже — вот какова судьба повстанцев, — угрюмо произнёс Илиан. — Какая вопиющая жестокость.
— Нет, — тихо ответил ему рядом едущий Подрик. — Это не жестокость, а предупреждение. Рейнальд Рахтон прекрасно понимает народ. Он явно не стал убивать прямо всех, но убил и выставил на показ самых громких и одиозных… Висят в основном мужчины, а значит возможных женщин, детей и стариков, кто мог быть замешанным в восстании против него — он не трогал.
— Всё верно, — кивнул я на рассуждения Подрика.
— И как ты об этом догадался? — спросил Фарет.
— Сир Стерион всегда говорил: «жестокость не постоянный инструмент, к нему следует прибегать реже, чем идёт дождь в самый засушливый период, но она всегда должна быть подобна засухе, что идёт в сей период».
— Заумно, — оценил Гориан Грант, — но сир Стерион был в этом прав. Если обратиться к летописям, то все наши предки, когда теряли меру в жестокости — проигрывали.
Тем временем наши воины входили в город, пока наконец, мы не доехали до огромной площади. В центре площади высилась огромная статуя мужчины на коне. Черты лица его чем-то напоминали того мужчину, что выехал нас встречать. Я присмотрелся к встречающим. Площадь позволяла вместить достаточное количество людей. И средь встречающих особо выделялся мужчина в полном латном доспехе, разве что без шлема, который он не надел. Его волосы были коротки, а лицо, действительно будто высеченное из камня. Квадратный подбородок, на котором виднелась колючая щетина, карие глаза.
— Это Гроссмастер Рейнальд Рахтон, — шепнул мне сир Джон Гориант. — Крайне суровый человек.
Я, отец, Франсуа Корл и Эккер Керед были выбраны теми, кто отправится говорить с Рейнальдом. Решение о том, что мы войдём в Рахтон, чтобы покинуть Республику было принято заранее и утверждено Советом Гроссмастеров. Поэтому вы вошли «с ходу», так сказать. Но теперь требовалось поприветствовать самого хозяина.
— Не буду долго говорить, — хмуро начал властитель Рахтон. — Сразу к делу. Пребываете вы тут не более чем две недели. Я издал приказ — торговый люд прибыл в порт и готов помочь вам во фрахтовке судов. К тому же — часть вашего флота прибудет в мой город. Правила предельно просты, — он оглянул нас всех. — Никаких убийств, грабежей и так далее. Изволю себе напомнить, судари, ваша страна проиграла, несмотря ни на что. Ежели ваши люди потеряют контроль — отвечать надлежит вам. Сир Люцион Гранд, — он посмотрел на меня. Быстро же вести расходятся. — В составе твоих войск, мне докладывали, есть граждане Республики, которых ты вербовал по пути. Их надлежит отдать под суд.
— Мне не очень хотелось бы, чтобы моих воинов судили, сударь, — ответил Рейнальду. — То было их решение — пойти в услужение мне.
— В час нужды сии мужчины предали страну, в которой родились и теперь их надлежит судить… Впрочем, ежели ты так хочешь — можешь выкупить их жизни. Сколько их у тебя осталось?
— Семь десятков, если говорить о воинах из Республики…
— Заплатишь в казну моего города по весу серебра каждого, и они могут быть свободны, — ответил мне Гроссмастер.
Я сжал зубы… Да я с такими тратами по миру пойду! Да, мне хватит, но это будет буквально выход в ноль… На моём счету почти ничего не останется, с учётом оплат наёмникам… А ведь я так рассчитывал на Рахтон. На то, что смогу пограбить этот город и разжиться богатствами.
— Идёт, — со вздохом ответил я. — По весу, так по весу. Я выпишу вам приказ на свой счёт.
Как бы меня не душила жаба — это, всё же, мои люди… Вдобавок — на них я рассчитывал, как и на часть моих людей. Останется лишь донести моим республиканским рекрутам суть той сделки, что я заключил. Мы разошлись… Аристократы не были приняты в замках и были вынуждены ютиться в тавернах. Войска же — разбили лагеря за городом, либо так же были отправлены в таверны. Свои казармы Рейнальд предоставить отказался, как и прочие пустые дома. Мои воины довольствовались лагерем за городом, ибо платить ещё и им за аренду мне с каждым днём становилось бы труднее. Впрочем, себе и Розе я снял богатые покои в одной из таверн.
* * *
— Ты всерьёз оплатишь их вес в серебре? — с удивлением спросила Роза. — Разве не ты жаловался на то, что республиканские рекруты не особо сильны?
— Сила воина, Роза — понятие наживное. Ты, верно, знаешь, что я не собираюсь возвращаться во Фловеррум. Я дал обет — я хочу убить Деймоса Веста. И для этого мне пригодятся верные мне люди… А ни что так не мотивирует верность, как спасение от ужасной участи…
— Второй вопрос… Почему ты взвешиваешь их голыми? — кивнула она на пустой зал таверны, в которую мы заселились. Большую часть своих войск я отпускаю во Фловеррум. Увы, денег на всех у меня реально не хватит. Сходив в филиал Ремесленного Банка, я удостоверился в том, что денег хватит на две вещи. Первое — заплатить всем моим наёмникам, сколько должен. Второе — выкупить республиканских рекрутов. Во Фловеррум моих людей
