Жорж Милославский. Угнетатель (СИ) - Ра Юрий

Ах да, про экипировку говорил. Отцово ружьё опять оказалось в моих руках, я приделал к нему быстросъемные сошки и нормально подвесил ремень, то есть отныне он крепился без колхозных узлов. Сказал бы, что теперь девайс выглядит как с завода, но заводов тут нет. Вторым пунктом стали накидки и колпаки. И то и другое надевалось поверх доспехов и было выкрашено в грязно-зеленый цвет, да еще и испятнано коричневой краской. Смотрится отвратно, бойцы ржали и не могли понять, зачем их вырядили чучелами. Пришлось с половины снять накидки, а потом оба отряда отправить через лес навстречу друг другу. Охотничьи луки и стрелы без наконечников гарантировали сохранность жизней, а глаз у каждого по две штуки, не сильно и жалко. Буквально через час мои вояки прекратили маяться дурью и признали, в лесу накидки — самое то, что нужно. Кто-то начал развивать идею использования маскировки на охоте, но я облома его. Звери не видят цветов, они реагируют на движение и запах. Хочешь стать незаметным, мойся, надевай специальную чистую одежду, которая будет храниться отдельно от прочих человеческих вещей, не ешь чеснока… короче говоря, наговорил сто бочек арестантов. Более того, их старики и так знают все эти премудрости, но так серьезно готовиться к охоте — никакая добыча того не стоит!

И снова мы ушли в свободный поиск, снова с заводными лошадями, запасом провизии, стрел, пуль и шанцевым инструментом. Еще изготовили каждому индивидуальную аптечку и поучились ею пользоваться. На самом деле — просто кожаный мешочек, в котором пузырёк со спиртом и чистые ленты из холстины для перевязки. Ни ампул промедола, ни таблеток от радиации или поноса. Не потому, что поносом народ не страдает, а ввиду отсутствия внятных и гарантированных лекарств от него. По словам отца, наш лекарь начал экспериментировать со спиртовыми настойками, но до результатов пока далеко. Главное, чтоб в процессе дегустации он сам, в смысле лекарь, не пристрастился к горькой.

Разделившись на два отряда и съезжаясь каждый вечер на общую стоянку, в конце концов мы нашли то, чего так опасался Витор. По нашу душу действительно послали отряд. Судя по количеству штандартов на пиках и скромных бандеролей на шлемах, отряд был сильно сводный. Вот только от этого ничуть не менее грозный, я бы сказал, наоборот. Пойманный язык, не вовремя отлучившийся до ветру, пояснил, что король Иманта Георг благословил всех желающих защитить честь королевства и графства Долинол — покарать наглого вторженца дер Приста. При этом был объявлен не карательный поход, а освободительный. То есть до границы королевства. На дальнейшие действия и ответную агрессию король «добро» не давал. А дальше понимай как хочешь. То ли баронам можно идти через границу на свой страх и риск, то ли категорически нельзя. Я думаю, что у каждого барона в голове сложилась собственная картинка. Но в одном благородные господа сойдутся — догнать и ограбить удачливого графа жаждут все. Полезный во всех отношениях язык был с почестями закопан в лесу, а мои бойцы в очередной раз убедились — против людей маскировочные накидки работают!

Хорошо, что телефонной связи тут нет, а курьерская служба налажена в королевстве Имант хреново. Только этим объяснялась фора во времени, позволившая качественно ограбить Долинол. Пока дошел слух о вторжении графа дер Приста, пока он подтвердился, пока выяснили, что там всё по-серьезному… от обожравшегося питона нашей трофейной колонны, ползущего со скоростью улитки, отряд возмездия отделяли двое суток, вернее два дневных перехода. За это время наши не успеют убраться в свои пределы, но еще на какое-то расстояние отползут. И примут бой или на перевале, то есть границе, или уже на землях Мессалии. Это в случае, если каратели перейдут границу. Мой отряд должен сделать что-то, что увеличит отрыв и создаст психологический барьер. Ведь одно дело проскочит границу, догоняя врага, и совсем другое, когда врага уже след простыл, а ты просто устраиваешь рейд по чужим землям.

Что мы можем? Минирование дорог, отравление колодцев и перенос указателей отпадают. Причем с колодцами тема нормальная, но травить нечем. А еще первыми жертвами станут не вояки, а местные крестьяне. И тогда вояки точно не траванутся. Мин в запасе нет, табличек со стрелками тоже, дорогу все без стрелок знают. Дорогу? А вот это вариант! Часть дорог проходит через леса, они в Иманте смешанные с преобладанием хвойных пород. Хорошие такие леса, основательно заросшие. Так что берем на вооружение наш старый способ создания защитных сооружений — засеки! Перед вражеской колонной мы вполне качественно завалили дорогу в месте, где она была зажата лесом с двух сторон. Сначала валили стволы поперек дороги, потом наискосок на обочины, верхушками в сторону врага, и еще в самой чаще кое-где, чтоб снизить проходимость.

Хорошо, но мало подумалось мне.

— Бойцы, предлагаю немного повоевать. Но чур не гибнуть!

— Ваша милость, это уж как получится!

— Отставить «как получится»! Воевать будете как велю. То есть сами живы, а враг помирает. Согласны? Да мне плевать на ваше согласие. Никакого героизма сегодня. Кто погибнет — останется без награды! Лошадок отводим за ту речку, где завтракали, двое при лошадках из числа тех, кто стреляет хуже. Пров, сам определишь.

— Сделаю, ваша милость!

— А сами делитесь по четверо и уходите по лесу с обеих сторон дороги. Надеть кожу и накидки. Цель — бойцы, которые пойдут через лес. Убивать максимально тихо, не можешь тихо — не трогай совсем. Мне надо, чтоб они вас и не увидали. Умерли, а не приметили.

— А чего они через лес попрутся? Небось завал разгребать будут, и вся недолга. До ночи разберут.

— Через лес они попрутся, причем войдут не здесь, а сильно впереди. Вот там, где сосна раздвоенная стоит слева от дороги. Хорошо, что вы её не уронили, приметный ориентир. А в лес они полезут оттого, что я их там убивать начну. Сомневаетесь?

— Нет, ваша светлость, не сомневаемся — вот же жулики, уже светлостью меня величать начали. Подкалывают или подлизываются? Да и хрен с ним. Сегодня милость оказываю, а завтра сиять начну.

— Вот и хорошо. Так вот, углубятся они в лесок и пойдут вперед в мою сторону. Советую не встречь их бить, а в спину. Так вас труднее разглядеть будет. И главное что?

— Главное, чтоб нас не увидели, вашество!

— Верно! А как станет горячо или враги кончатся, возвращаемся к нашим коняшкам.

Мне еще отец пенял, что я сильно много вожусь с вояками, прямо трясусь над ними. Пришлось объяснять, что обученный дружинник на самом деле стоит дороже боевого коня. Заспорили даже по этому поводу:

— Отец, объясни мне! Никто не удивляется тому, что коня холят и лелеют, так чем боец хуже?

— Конь, он скотина благородная, ежели боевой и с родословной. Он ласку чувствует, заботу, потому тебя никогда не предаст. А дружинник, мало того, что без родословной, так еще и неблагодарная тварь: как его не ласкай, хоть золотом осыпь, всё равно может предать. Не всякий, врать не буду. Но поди угадай, кто в твоём отряде за тебя жизнь отдаст как конь, а кто стрекача задаст как заяц. Жеребец овса похрумкал, обтерли его, выгуляли — он полностью доволен жизнью. А человек… дал ему гульден, он два захочет. Дал два — а у другого синьора пять посулили. Вот и размышляй, кто дороже, Дорд.

Блин, а я думал, что умнее всех. Опять отец на пальцах разъяснил реалии человеческих взаимоотношений. Конь твой навсегда, а дружинник временно. Всё равно я считаю, что свою команду надо по максимуму прокачивать и усиливать. Подкармливать, но в голове держать, что случись что, и в любом десятке найдется Иуда. И важно выстроить службу так, чтоб этот потенциальный Иуда не смог вступить в клуб «Тридцать серебряников». Кстати, при Исусе, если верить сказкам, было два Иуды, из двух Иуд продал только один.

Вот и всё, игры кончились. Впереди на дороге показался конный отряд высокой плотности, на глазок до целей примерно двести — двести пятьдесят шагов. Раздвоенная сосна в створе с ними. Я один среди поваленных деревьев и меня не видно. На таком расстоянии не работает никакая магия, не добивает никакой арбалет, не долетают стрелы. А даже если и долетают по ветру в режиме планирования, то пробить даже самый хреновенький доспех не способны. Можно попытаться поймать стрелу глазом — но это надо быть полным неудачником.