Артем Каменистый - Тайны ордена
– Что делать нам до утра?! Снаряд же тут!
– Уберите отсюда телегу, у ворот их запрещено ставить. Ночуйте где-нибудь под стеной, или вон, в стойлах. Вам ведь лошади нравятся, ха-ха!
– Твою папа вонючий мерин! – тщательно играя свою роль, бросил на это Оги и хладнокровно сплюнул солдату под ноги.
Тот побледнел, но связываться с кучей диких южан не стал:
– Сказано же! Валите отсюда! Свинопасы! Пока старших не крикнул, что здесь в склад ломятся!
Связываться с некими «старшими» нам не улыбалось, потому повозку пришлось развернуть и устроить во временном укрытии между коновязями и стеной. Здесь Оги дал себе волю, накинувшись на Лайга:
– Олух безмозглый! Ты куда нас завел?! Ты же говорил, что снаряды в любое время суток выгружают!
– Ну да. Так и было. Раньше. Сам не знаю, что случилось. Получается, старый порядок изменили.
– Я тебе сейчас дам порядок!
– Ну а откуда мне про такое знать было? Раньше хоть в полночь, хоть в полдень принимали, а сейчас на ночь закрыто. Ну бывает, меняются порядки, что уж тут поделаешь.
– Что поделаешь?! А я тебе объясню, что поделать можно. Мы сейчас должны были оставить снаряды и бочонки в складе, после чего забрать одну нетяжелую вещь и вернуться как пришли, но уже с пустой телегой. Ночь темная, наши передвижения по крепости заметить будет непросто, никто не должен был ничего заподозрить. Дан говорил, что его бочонки устроят пожар, когда мы уже будем в городе и дорогу перекрыть не успеют. То же самое с краденой вещью – по ночам за ней не следят в оба глаза. И что теперь? Теперь мы не можем украсть нужную вещь, потому как ее исчезновение утром заметят, а мы к тому времени будем еще здесь. Поднимется тревога, бочонки сгрузить в складе уже не сможем. Их и в темноте не так просто там оставить, но Дан уверял, что можно даже снаружи пристроить, все равно выйдет по-нашему. Взгляни на склад – и сам увидишь, что ночью их вряд ли кто заметит. А вот днем он со всех сторон просматривается, и кто-нибудь непременно заинтересуется, потому как солдаты все до единого вороватый народ, до которого в этих делах даже нам очень далеко. Ну ты понял, олух, что все пропало?! Что зря мы сюда заявились?!
– Тише! – вмешался я. – Он и правда не виноват, просто у вояк порядки поменялись, и никто не будет предупреждать о таком отставных.
– Утром разгрузимся, но бочонки оставлять не будем. И вещь вашу не тронем. Тихо уйдем. Башнями внизу должны были заняться после начала пожара, так что вообще без шума обойдется, спокойно выберемся.
– Нет, план не меняем.
– Да вы разве не видите, что его уже изменили?!
– Оги, я всегда восхищался вашим спокойствием и удивлен, что вы ему изменили по такому ничтожному поводу.
– Ничтожному?!
– А разве нет? Что именно изменилось? Нам запретили разгрузку в ночное время. Ну и что? Мы ведь и без этого не надеялись, что удастся оставить бочонки внутри склада. За процессом кто-то обязательно приглядывает, у него в таком случае могли бы возникнуть вопросы, а лишние разбирательства нам не нужны, сами ведь неоднократно это заявляли.
– Я про драку говорил.
– Я это и имел в виду.
– Ну хорошо. Я спокоен, как кусок льда на вершине Львиной горы. Что вы предлагаете?
– Да ничего. Просто бросим повозку здесь и поступим, как собирались изначально. Заложим бочонки под стену склада, заберем нужную вещь. Снаряды сбросим прямо здесь, вон за той кучей соломы, до утра вряд ли их заметят. И налегке спустимся вниз. Бумага в порядке, нас не очень-то проверяли по пути сюда, почему должны придираться при спуске? Повозка пуста, груз честно оставили, ничего не украв, и никто не станет бежать в склад узнавать, так это или нет.
– Часовые у ворот должны знать, что склад на ночь запирают.
– Они не похожи на умников, а бумагу смотрели недолго. Печать увидели, фразу про разрешение заезда в крепость услышали, на остальное их вряд ли хватило. Даже рады будут, что не придется проводить ночь рядом с пустынниками.
– Это всего лишь ваше допущение.
– Но оно достаточно обосновано. Ну так как, действуем по-мужски или подожмем хвосты?
– Я вам не мальчик, чтобы доказывать непонятно что. Жизнь дается лишь раз, только глупцы ею размениваются.
– То есть вы ни разу не рисковали сознательно? Всегда действовали наверняка?
– Я этого не говорил.
– Больше такого шанса может не представиться, да и опасно при свете дня здесь действовать. Проснется высокое начальство, заинтересуется, почему это зажигательные снаряды привезли из мест, откуда до сих пор не доставляли ни одного. Всего две мастерские их выпускают, про третью никто не слышал.
– Да, это подозрительно. Надо было не спешить, подготовить более надежные бумаги.
– Не говоря уже о том, что провести целую ночь здесь – тоже опасно.
– Не поспоришь.
– Так будем болтать или работать с тем, что есть?
– Ладно, уговорили. Но если попадемся, я вас прокляну.
– Заметано.
– И начнем со склада, а не с вашей вещи.
Рискованно оставлять заряды раньше времени. Вдруг на них кто-то наткнется до того, как мы покинем крепость? Но я уже устал уговаривать осторожного вора и потому согласился без колебаний:
– Как скажете.
Со складом все вышло замечательно. Ну а чего тут сложного? Просто пристроили за дальней стеной пару бочонков.
Хорошо, что грим и ночная тьма скрывают наши с Нюхом лица. Не сомневаюсь, что цвет чистейшего мела в сравнении с ними был в тот момент самой тьмой. Мне то и дело казалось, что пальцы пачкаются в маслянистой жидкости, щедро просачивающейся через щели, к тому же внутри что-то угрожающе булькает и переливается. То, что в случае взрыва я даже не успею ничего понять, ни капли не утешало.
Лайг уверял, что именно за этой стеной располагаются целиком заставленные зажигательными снарядами стеллажи. Его сведения, правда, существенно устарели, но если что-то и изменилось, разница невелика. Чуть ли не центнер динамита играючи сметет с лица земли половину здания, если не все. При этом часть сосудов неизбежно разобьется, зажигательный состав выльется, а повсюду искры, тлеющие головешки… В общем, грандиозный пожар неизбежен.
Оги, правда, не удовольствовался бочонками. Заставил каждого из своих людей принести по паре снарядов, положили их поверх. Для гарантии. Им это оружие уже знакомо, а наше нет, если не считать противоречивых слухов о могуществе и коварстве стража Межгорья.
На случай, если кто-то решит заглянуть в этот глухой закоулок и заинтересуется миной, мы оставили нехороший сюрприз. Приготовили отдельную связку шашек с детонатором натяжного действия. Что-то вроде взрывателя, используемого в гранатах. Вытяни чеку – он и сработает. Достаточно потянуть за один или другой бочонок, и громкий бабах обеспечен.
Но, надеюсь, до этого не дойдет, ведь преждевременный взрыв нам не нужен.
Теперь оставалось второе дело. То, ради которого я, собственно, и решился на эту авантюру. Мы наконец отправились за потерянным именем.
Стоит отметить, что место, где хранилась потеря, находилось на особом положении. Здесь располагалось что-то вроде филиала жреческого убежища. Уж не знаю почему, но нужный нам предмет днем находился под их наблюдением, а ночью, судя по всему, они спускались в свою обитель. То ли места не было там его хранить, то ли имелись какие-то другие соображения. Все это, разумеется, только со слов Чедара, ведь других источников информации у нас не было.
– Куда это вы претесь впотьмах, пустынники немытые?! – грозно вопросил попавшийся на пути вояка.
Судя по нашивкам – офицер, да и больно в себе уверен, раз так нагло полез на целую ораву диких солдат. Оги тоже это понимал и потому не стал лезть на рожон, угрюмо, но без наезда ответив:
– Сказать в складе, что мы здесь надо ночевать, утро вставать, назад идти.
– И где вас только берут таких, даже говорить по-человечески не умеете. Почему вы не в легкой коннице?!
– Мы верблюд пасти, лошадь нет совсем, дорого лошадь, болеет, умирать любит сильно очень. Верблюд в легкий конница не брать хотеть, так вот получаться.
– Но любить верблюдиц у вас самое оно! Так?! Чего глаза выкатываешь, всякий знает, что так оно и есть. Валите уже, и чтобы глаза мои вас никогда не видели! И утром бегом сваливайте, нам здесь ваши вонючие блохи не нужны!
Прям расист какой-то, честное слово. Ну да ладно, я не пустынник, претензии к этому народу на меня не распространяются, так что легко стерплю подобные наезды.
– Ну далеко еще, Чедар?
Тот указал на ничем не примечательную постройку, прилепившуюся к дальней стене:
– Это там.
– Уверен?
– Да.
– Оги, вон там.
– Да слышал я. Часовой там у дверей, вряд ли пустит с нашей бумагой, это ведь не склад.
