Тобольский схрон (СИ) - Alex O`Timm
Приняв душ, и переодевшись, решил, что времени до конца рабочего дня еще достаточно много, и потому подхватив все документы, вызвал через портье такси, и отправился в Иммиграционный центр, чтобы отметить свое прибытия, и узнать, что от меня требуется для получения местных документов, и разрешения для устройства на работу.
Клерк, принявший мои бумаги, долго изучал их кривясь и явно выражая свое недовольство, после чего наконец обратился ко мне.
— Понимаете, мистер Сердюкофф, я конечно понимаю ваше желание закрепиться на Американском континенте. Но и вы войдите в наше положение. Вся эта программа эмиграции в первую очередь создана для того, чтобы привлекать в нашу страну людей с редкими и дефицитными профессиями, или же инвесторов, которые смогут оживить нашу экономику. А людей именно вашей профессии у нас более чем достаточно. И найти работу, будет достаточно сложно. Вы понимаете меня?
— В общем-то да, но какое это отношение имеет ко мне. Начнем с того, что я не собираюсь занимать чье-то место, устраиваясь водителем грузовика, или любого другого автомобиля, отодвинув в сторону местного претендента. У меня имеется достаточно сбережений, чтобы приобрести большегрузный тягач, и зарабатывать на перевозке грузов самостоятельно. Надеюсь такой подход не идет вразрез с моим приездом в страну?
Клерк, услышав мои последние слова заулыбался во весь свой огромный рот обнажив при этом слегка желтоватые зубы, с явным признаком никотинового налета. И тут же шлепнул губами, стоило мне чуть нахмуриться.
— Как раз наоборот мистер Сердюкофф, если вы собираетесь открыть собственное дело, пусть даже с личным участием и минимальными капиталовложениями, ваше дело приобретает совсем другой оборот. Для скорейшего получения документа, разрешающего вам проживать в нашей стране, и вести свой бизнес, нужно написать соответствующее заявление. Точнее отметить несколько пунктов вот в этой распечатке, и поставить свою подпись…
Если вначале клерк относился ко мне не лучше, чем, к какой-ни будь назойливой мухе, отнимающей его время, то стоило рассказать о моих планах, и предъявить справку подтверждающую наличие достаточных средств в банке, все тут же изменилось в противоположную сторону. Все оформление в итоге уложилось в три дня, причем я появлялся в Иммиграционном отделе только когда подал документы, и другой раз чтобы их забрать. На прощание, как мне советовали еще во Французской Гвиане, я постарался во время прощального рукопожатия незаметно передать клерку купюру в десять долларов, отчего тот даже не глядя на нее тут же сунул ее в карман, и сказал, что я могу по любым возникшим у меня вопросам, обращаться к нему, в любое время суток. С этими словами мне была вручена визитка с указанием телефонов и я вышел из кабинета.
В итоге, помимо оставшегося у меня на руках французского паспорта, я получил карточку страхования и удостоверение личности, которое являлось своего рода видом на жительство, с право работы на территории Канады. Через пять лет, я мог испросить полное гражданство, но даже сейчас, мне было доступно можно сказать буквально все, кроме разве что права голоса во время избирательных компаний, и службы в государственных учреждениях и полиции. Будь я чуть помоложе, меня могли бы призвать в армию. Правда последняя здесь проходит в основном на контрактной основе, но могут призвать на срок от месяца до полугода, для освоения начальных навыков, и то чаще всего почти по желанию. Кстати местные безработные эти охотно пользуются.
И только собрался отправиться в полицию, чтобы на основании новых документов, поменять права, как вдруг заметил допущенную ошибку при их оформлении. Сунувшись обратно в отдел, указал на нее, но женщина которая оформляла документы, вдруг начала мне доказывать что слово «Сэр» не более, чем вежливое обращение к мужчине, и записывать его вместе с фамилией, как бы не принято у них в стране. В итоге, вместо Сердюкова, я вдруг стал обладателем фамилии Дюкофф. Тем более, как оказалось, в написаном мною заявлении согласно которому и оформлялись документы между «Сер» и «Дюковым» закрался небольшой пробел. Вот девушка и решила, что что я просто не зная местных обычаев вписал так свою фамилию. Вначале, хотел было заставить переоформить документы, вернув мою прежнюю фамилию. Тем более что согласно французскому паспорту, старым водительским правам, у меня было совсем другое имя. Но подумав, решил оставить как есть. Полученные документы уже зарегистрированы где положено, новую водительскую лицензию я получу на новое имя, да и сама фамилия тоже не вызывает у меня никакого отторжения. Тем более, что слово «Дюк» в переводе с французского означает титул — Герцог. А в новом звучаении фамилию можно перевести как — «Бывший герцог» и мне это нравилось. Ну и решил, пусть так все и остается. Как бы, новая страна, новое имя, новая жизнь.
Сразу же после получения документов, я отправился в автомагазин. Честно говоря, посещал я его и насколько раньше, но решил, что приобрету грузовик только после получения, полного пакета документов. Все-таки были некоторые опасения, что что-то пойдет не так. Сейчас же, когда все было на руках в том числи и оформленная лицензия на грузоперевозки и в кармане у меня находились новенькие водительские права полученные уже на территории Канады, и на новое имя, я решил, что дальше тянуть не стоит.
Kenworth W900А, пришелся мне по душе можно сказать с первого взгляда. А после того, как я прокатился на нем в качестве Тест-Драйва, моему восторгу не было границ. Да, капот конечно несколько уменьшал обзор, выступая более чем на метр перед кабиной, но с другой стороны целый метр дополнительной безопасности, при лобовом столкновении, давал гарантию, что водитель останется жив, практически при любом исходе. Вдобавок ко всему — тряска. Здесь я ее не почувствовал совершенно, машина буквально плыла над дорогой мягко покачиваясь на легких волнах. И если бы не рев двухсотвосьмидесятисильного двигателя, то можно было бы подумать, что ты находишься в морском круизе.
На Петербилте все было иначе. Легкая кабина грузовика, располагалась непосредственно над колесами. То есть все ямы, ухабы и неровности дороги, принятые на себя амортизаторами передних колес сразу же в несколько облегченном виде, доставались водителю. Чтобы все это смягчить, сама кабина, тоже была подпружинена и двигалась в такт движению. Под сидением водителя тоже находился пружинный амортизатор, который в какой-то степени смягчал все эту тряску и покачивания. А теперь представьте, как все это работает на дороге, особенно на проселочной, потому что асфальтированных дорог, во Французской Гвиане практически нет.
Амортизаторы возле колес смягчают вертикальную тряску, пружина под кабиной горизонтальную, а амортизаторы под сидением и ту и другую. И в итоге сидение под водителей двигается во сразу во всех измерениях. Первое время, пока не приспособился и не затянул до упора пружину под сидением, заставив ее почти не реагировать ни на что, зад натирался буквально до кровавых мозолей, после чего приходилось ходить в раскоряку. (Кстати говоря это не мои фантазии, а совершенно реальный факт. Правда на «Петербилте» автор не ездил, зато довелось некоторое время покататься на грузовике КАМаЗ-54112, работая в торгово-закупочном кооперативе «Флора и Фауна», в Ташкенте, во времена перестройки. Там была установлена точно такая же система, как было описано выше. Первый месяц, я просто не находил себе места. Зад истирался буквально в кровь. После конечно приспособился, но в памяти все это сохранилось. А во время работы над книгой случайно наткнулся на описание амортизационной системы, установленной на этом грузовике, и сразу же вспомнилось то, как я мучился на советском автомобиле)
Kenworth W900 В отличии от Петербилта был просто лапочкой, если можно так выразиться, а уж если принять во внимание еще и спальный отсек, то и вообще грузовик поднимался на недосягаемую высоту. Во-первых, это был именно жилой отсек, а не просто лежанка, позади сидения водителя как это было принято на некоторых советских грузовиках. И в нем можно было выпрямится во весь рост, что было очень немаловажно, для полноценного отдыха. В торцевой части, у задней стены, находился полноценный мягкий диван, способный раскладываться, превращаясь в двуспальное ложе. Но даже в сложенном виде, его ширины вполне хватало для того, чтобы с комфортом отдохнуть.
