Товарищ "Чума" 6 (СИ) - lanpirot
— В общем, ничего особенного — в 1882-ом году примерно в этом же районе пропало семеро крестьянских ребят…
— Погоди, а это-то тебе откуда известно? — опешил Фролов, не ожидавший таких подробностей от младшего лейтенанта.
— Так оттуда же, товарищ капитан госбезопасности, из архива! — напомнил милиционер. — Помимо прочего, туда еще и метрические книги[1] со всех окрестных церквей после революции свезли! Так там такие древние материалы порой попадаются — закачаешься! Я метрику листал составленную чуть ли не во времена Ивана Грозного! — похвалился младлей, словно в этом была и его личная заслуга.
— Надо же! — Вновь покачал головой Лазарь Селивёрстович. — И что же, встречаются и ещё упоминания подобных случаев в этих книгах.
— За 1852-ой год я информации не нашел, — вновь поделился милиционер. — Зато в 1822-ом целых два упоминания! — Пропавших без вести ребят отпевали аж в двух церквах соседствующих деревушек.
— Товарищ Контролёр, разрешите обратиться! — Пока Фролов точил лясы, наша небольшая команда выбралась из машины на улицу и тоже с интересом послушала экскурс в историю местных деревень. Интересный, поучительный, но весьма печальный.
— Обращайтесь, товарищ Чума, — отойдя в сторонку, ответил чекист.
— Может, поможем нашим коллегам в поиске ребят? — предложил я капитану госбезопасности. — Вот душа у меня не на месте, Лазарь Селивёрстович, — признался я.
— Вообще-то, не положено…– протянул Фролов, впившись в меня взглядом. Без всяких магических примочек было видно, что он и сам бы рад бросится на поиски, но сомневается, будет ли с этого какой-нибудь толк. — А что, есть какие-то дельные мысли? Или…
— Или, товарищ Контролёр, — кивнул я. — Есть у меня большое подозрение, что всё это безобразие — часть моего мира…
— Неужели магического? — перебив меня, уточнил Лазарь Селивёрстович.
— Точно не знаю, но подозрения такие имеются. Ну, сами посудите, кто еще может в этом лесу безобразить на протяжении нескольких сотен лет? Явно злобная нечисть людей губит.
— Что хочешь предпринять? — подобрался Фролов. — Ты пойми, если с тобой что-нибудь случиться, мне Хозяин… — Фролов осекся, брякнул лишнего, но переборов себя продолжил:
— Мне товарищ Сталин, с товарищами Берией и Судоплатовым голову отвинтят! Вдруг, и вправду злобная нечисть?
— Я осторожно, товарищ Контролёр, — пообещал я. — мне бы для начала только оглядеться…
— Хорошо, — после небольших раздумий согласился чекист, — а то у меня за ребятишек сердце болит. А представить каково их родителям — просто страшно, — признался он. — И так их отцы и деды на фронте жизней своих не жалеют, а мы их на родине уберечь не смогли!
— Сплюньте, товарищ Контролёр! — В шутку произнёс я, но Лазарь Селивёрстович вполне серьёзно три раза сплюнул через левое плечо.
— Мало ли, — смущенно проворчал он, — если Бог на Небе имеется, дьявол в Аду и нечисть злобная в лесах — лишним точно не будет.
— Не будет, Лазарь Селивёрстович, — не стал я разубеждать чекиста. — Только перебарщивать с суевериями тоже не стоит, — посчитал я своим долгом пердостеречь Фролова, — многие из них и яйца выеденного не стоят. Ну, с этим-то я как раз вам разобраться помогу, — усмехнувшись, добавил я. — И еще: сразу по приезду готовьтесь — надо вас, в конце концов, уже починить…
— Да не-е-е, — отчего-то занервничал Фролов, — не спешите, товарищ Чума — сколь лет прожил, подожду еще немного. Вы, главное, проверьте свою ворожбу как следует…
А! Вот оно в чем дело! Товарищ капитан государственной безопасности, готовый в любую минуту без тени сомнения отдать собственную жизнь за Родину и законность, за родню и друзей, да и за простых людей тоже — боится, буквально до дрожи в коленях.
Боится, что его чаяния, несмотря на все мои обещания, не сбудутся. Он же простой чекист, а не товарищ Сталин. Да, и рожей не вышел — достойных людей в СССР куда больше. И я это отчетливо читал в его мыслях. Хороший он, всё-таки, человек — такому и помочь за счастье. Будешь ты еще у меня, Лазарь Селивёрстович, вприсядку отплясывать.
— За меня не беспокойтесь, товарищ капитан госбезопасности, — всё пройдет как по нотам, без сучка, без задоринки! — поспешил успокоить я Лазаря Селивёрстовича. — А сейчас поинтересуйтесь: где конкретно собака потеряла след? Оттуда наши поиски и начнём.
Поговорив с милиционером, который даже пометил на карте района, обнаружившейся у Фролова, примерное место, куда служебная собака привела группу поиска. Половину дороги можно было проехать на машине, а вот остальную придётся проделать пешком.
Не так уж и много — с десяток километров по лесу. Но для меня это расстояние было совсем незначительным — я собирался воспользоваться подаренным словом лесного хозяина, открывающим чудесную тропинку. Пока Фролов разговаривал с младшим лейтенантом, я успел развернуть свою магическую «поисковую сеть».
Ведь если в этом лесном массиве имеется свой леший, то мне стоило бы это знать. Злить могучую нечисть не стоило в любом случае. Однако, если это именно он стоит за всеми этими повторяющимися случаями исчезновения, мне всяко придётся с ним столкнуться на узкой дорожке. Но вот что-то говорило мне, что это дело рук не лесного владыки.
Пока мы ехали по раздолбанной грузовиками лесной грунтовке, я не переставал сканировать местность раскинутой во все стороны «сетью». Специально сделал непомерно большие ячейки, чтобы за раз охватить как можно больший квадрат лесного массива.
Но, как бы это не показалось странным, никакого отклика от сети не приходило. Словно и не водились в этом лесу всякие чуды-юды — типа лешего, рускалок, да кикимор. Ни-че-го! Вообще никаких магических «отголосков» не уловил, даже на самой грани восприятия. Как, собственно, и потерявшихся в лесу детишек, тоже.
Солдаты, прочесывающие лес, имелись. В общем, на первый взгляд, лес был самый обыкновенный, с обычным зверьём и птицами, гадами и насекомыми. Так-то такое положение вещей как раз и считается нормальным — вымирает дивный мир, как мамонты в своё время, причём уже тоже довольно давно.
Иногда, правда, сохраняются «раритеты», типа моего злыдня, да дядьки Большака. Но они — лишь исключения, которые обычно подтверждают правило. И с каждым годом таких ископаемых мастодонтов становится всё меньше и меньше. Не знаю, может быть, это и к лучшему. Ведь большая часть этих «волшебных тварей» не пылают любовью к человеческому роду, а, как бы, даже наоборот — питаются людьми, либо живут за их счет.
За примером далеко ходить не надо: кем был до встречи со мной братишка Лихорук? Правильно — злобной и мерзкой тварью, на счету которого я даже боюсь себе представить сколько числится жертв. В общем, это неплохо, что подобной нечисти не так уж много и осталось. И сдается мне, что в этом лесу безобразничает кто-то подобный.
Хотя, как я не пыжился, словно бреднем просеивая лес ловчей сетью квадрат за квадратом, я не ощутил никакого магического присутствия. Даже злыдень, летающий по лесу бесплотным духом и получивший от меня команду на поиск «собратьев по разуму», телеграфировал мне время от времени, что и его поиски пока не увенчались успехом.
Наконец наш автомобиль не смог больше двигаться по лесной дороге, которая превратилась к какое жуткое грязевое месиво. Неподалеку протекал жиденький ручеек, но во время дождей он превращался в небольшую речушку, которая и размывала грунтовку. Проехать тут можно было разве что на высоком грузовике — наша «Эмка»[2] дальше пройти не смогла.
— Все, товарищи, приехали! — заявил водитель, вылезая из автомобиля и подходя к большой луже, перегородившей дальнейшую дорогу. — Дальше только ножками идти…
— Ну, что ж, выходим, — произнёс я, тоже выбираясь из машины.
— Мы вас, наверное, здесь подождем… — словно в чём-то сомневаясь, произнёс Фролов, тоже покинув салон. — С моими ногами далеко не уйти… Десяток километров по лесной пересечённой местности меня доконают, — виновато поморщился он. Для капитана госбезопасности чувствовать себя немощным, было тем еще испытанием. — Берите в помощь Студента, товарищ Чума. Бажен Вячеславович, а вы как?
