Тайна рода Загорских - Алёна Токарева
Ну не рассказывать же ему правду! А с настоящей Дарьей Сергеевной, когда та вернётся, лучше, вообще, не встречаться. От неё бежать надо как от огня!
— А, может, того… — запнулся Ярослав. — Вы могли бы приехать в Петербург? Ну, к своим знакомым, например… И заодно… ко мне…
— Всё может быть… — улыбнулась Даша. — Но лучше начинай там новую жизнь! И не вспоминай о прошлом…
«Не любит меня Дашенька… — с тоской подумал парень. — Но это пока… Я вот выучусь, стану богатым и вернусь к ней! Тогда она меня полюбит…»
Ему почему-то не приходило в голову, что прежде чем он выучится, пройдёт не один год, и за это время Дарья Сергеевна вполне может выйти замуж.
— Дарья Сергеевна, а дозвольте ещё спросить… — пристально посмотрел на неё Ярослав. — Только не гневайтесь…
«Слишком много вопросов…» — занервничала Даша.
— Ну спроси… — после некоторой паузы разрешила она.
— Я вот заприметил… у вас родинка у рта… то была справа, а теперь слева… — сильно смущаясь, проговорил парень. — И с мольбертом вы ходите, но совсем не рисуете, как раньше… Какой-то другой вы стали, Дарья Сергеевна…
«Наблюдательный! — усмехнулась про себя Даша. — Ничего от него не скроешь… Ну так ведь он влюблён в реальную Дарью Сергеевну, поэтому всё замечает…»
Вместо ответа она приложила палец к губам — мол, молчи, не надо об этом.
— Всё нормально, Ярослав! — поспешно заверила его Даша. — Давай прощаться…
После этих слов парень близко подошёл к ней.
— Барыня, вы дозволите поцеловать вам руку? — робко спросил он.
«Ого! — обрадовалась Даша. — Потихоньку приучается к светским манерам…»
Вместо ответа обняла его и поцеловала в щёку.
— В добрый час, Ярослав… — с улыбкой проговорила она. — Удачи тебе и много-много счастья! Ты этого достоин.
От такой её неслыханной нежности парень буквально остолбенел. Он хотел бы поцеловать Дарью Сергеевну по-настоящему, как того требовало его сердце, но не посмел, а лишь тихонько обнял в ответ.
На следующий день явилась Лукерья, долго благодарила барыню, плакала и всё порывалась упасть ей в ноги. Даша успокоила её, как могла, и передала кое-что из вещей, чем вызвала новый приступ благодарности. Наконец, счастливая Лукерья отправилась собираться в дорогу.
После отъезда Ярослава с матерью Даша испытала огромное облегчение оттого, что ей, удалось вырвать из цепких лап Дарьи Сергеевны этих двух несчастных и обеспечить им достойное существование.
«Теперь, пока не вернулась Дарья Сергеевна, надо скорее выдать вольные как можно большему количеству крестьян!» — решила она, воодушевлённая своей первой удачей. И в тот же день пригласила управляющего.
— Ну как дела с вольными? — нетерпеливо поинтересовалась у него.
— Как вы изволили приказать, документы составляются, ваше сиятельство, — поклонился Порфирий Михайлович. — Только дело это небыстрое…
— Господи, да что у вас всё какие-то проволочки! — вскипела Даша.
— Не гневайтесь, Дарья Сергеевна, но… — начал было оправдываться управляющий.
— Никаких «но»! — решительно заявила она. — Даю вам максимум три дня — и чтобы всё было готово! В конце концов, возьмите помощников…
— Ваше сиятельство, не сочтите за дерзость, но отчего такая спешка? — схватился за голову Порфирий Михайлович.
«Ну да, они привыкли тут жить как сонные мухи, — сообразила Даша. — Другое время, другие скорости…»
— Так надо, Порфирий Михайлович… — уже мягче проговорила она. — Пожалуйста, поторопитесь… А послезавтра пригласите в имение всех крестьян, для кого будут готовы вольные!
— Слушаюсь, — поклонился полный отчаяния управляющий — не умел он укладываться в сжатые сроки.
Через день Даша велела собрать первых счастливцев, для которых уже были составлены вольные.
— Зачем это барыня нас согнала? — спрашивали друг у друга испуганные крепостные. — Не иначе как опять казнить кого надумала… Или подати увеличить… Э-хе-хе, судьбинушка наша холопская…
Даша хотела сказать короткое приветственное слово, но не знала, как обратиться к крестьянам — «граждане», «люди» или как-то ещё? Когда она появилась на крыльце, гул голосов моментально стих, и на неё с тревогой уставилась дюжина пар глаз.
— Я собрала вас, чтобы вручить вольные… — заявила Даша, так и не придумав форму обращения к присутствующим. — Отныне вы — свободные люди и можете сами распоряжаться своей судьбой. Хотите — оставайтесь здесь, в деревне, и тогда вы полностью освобождаетесь от оброка, работаете на земле и живёте собственным трудом. А хотите — уезжайте в город. Я бы вам настоятельно советовала, получив вольные, оставить эти места и отправиться как можно дальше отсюда…
«Не могу же я им сказать правду! — с отчаянием подумала Даша. — Если они не уедут, то, когда вернётся Дарья Сергеевна, их не ждёт ничего хорошего. Уж эта барынька обязательно придумает какую-нибудь гнусность — или объявит вольные поддельными, или вовсе их отберёт, да ещё учинит расправу над ни в чём не повинными людьми…»
После её заявления воцарилась мёртвая тишина. Мужики не могли взять в толк, правда ли то, что сейчас сказала им хозяйка, или они неверно поняли.
— Ну что вы замерли? — с раздражением поинтересовался Порфирий Михайлович. — Слышали, как распорядилась барыня? Теперь подходите и получайте свои вольные…
Тут всё пришло в движение, и мужики разом заговорили:
— Это взаправду? Да как же так? И что же нам теперь делать?
«Они как будто и не рады… — разочарованно подумала Даша. — Или просто ещё не могут осознать…» Мужики всё переминались с ноги на ногу и не решались подойти за вольными.
— Не серчайте, барыня, но куда же нам податься? — осторожно спросил один из них. — От хозяйства-то… Опять же, детишки малые…
— Уезжайте в города, к родственникам, или в другие губернии… — принялась горячо агитировать Даша.
— А если некуда? — поинтересовался другой мужик.
— Я ведь уже сказала — тогда оставайтесь и живите своим трудом и без оброка… — с некоторой досадой ответила она.
Ей-то казалось, что мужики запрыгают от счастья и тут же кинутся получать свои вольные, а у них в глазах неуверенность и страх — как бы чего не вышло. «Вот многовековые обычаи! — возмутилась про себя она. — Не привыкли люди чувствовать себя свободными, готовы жить под гнётом, лишь бы по-старому…»
— Говорил я вам, почтеннейшая Дарья Сергеевна, что всё это
