Писатель: Назад в СССР 2 (СИ) - Дамиров Рафаэль
— Ладно, никак не говорите, все ясно. Я не буду требовать от вас ничего, что вам поперек души. Обещаю!
— Спасибо, — она светло улыбнулась.
— Вот и хорошо. От вина не откажетесь?
— Давайте.
И мы выпили. И тут меня осенило:
— Послушайте, Карина! Я ведь тут у вас впервые. Пойдемте, прогуляемся, а? Покажите мне город.
Она чуть замялась.
— Но… Поздно уже?
— Да пустяки! Какое поздно? По-вашему…
Я взглянул на свои часы, где было еще московское время.
— Ну, еще шести нет!
Видно было, что идея не очень зашла Карине, мягко говоря. Тем не менее, она согласилась:
— Ладно, идемте.
— Я мигом оденусь!
И минут через пять мы вышли. Совсем уже стемнело, редкие дворовые фонари как-то причудливо разбрасывали световые пятна среди мрака. Было до странности безлюдно, точно город вымер. Не очень уютно, честно сказать. Но отступать мне показалось нелепым. Вернуться обратно в квартиру? И смотреть телевизор?.. И не распрощаешься же на улице! А провожать… Потом дорогу-то найду обратно?
Ладно! Пока погуляем, а там видно будет.
— Слушайте, Карина, расскажите мне немного о себе. То, что вы не туркменка, я понял. Но и…
— Но и на славянку не очень похожа?
— В общем, да.
Она улыбнулась. В полутьме черты ее лица казались еще очаровательнее и загадочнее. Принцесса ночи — мелькнуло у меня, и сразу же в голове начал вертеться сюжет…
Мужчина задержался на работе или еще там где-то. Поздно возвращается домой. Ночные улицы, дворы. Гулко звучат шаги. Он о чем-то задумался, сам толком не знает, о чем. Да и не думы это, а так, грусть какая-то о прожитых годах, о пролетевшей жизни, о том, что ничего не вернуть… И вот идет, и вдруг чувствует, что в такт его шагам рядом с ним звучат другие, легкие шаги. Он оборачивается и видит, что рядом с ним идет молодая женщина. Он не видит ее лица, но по фигуре, по летящей походке ясно, что она молодая. «Здравствуйте!» — от неожиданности говорит он. «Здравствуйте,» — ответ. Чудесный бархатистый голос. Слово за слово. Нам по пути? Возможно. Его завлекает странность ситуации. Она чуть посмеивается: а вы меня не узнаете?.. Нет! Разговор ни о чем, но он как загадка, которую надо разгадать. Он включается в игру, идут, треплются. Почти подходят к его дому, у него начинает крутиться мысль: пригласить ее домой?.. Вдруг какой-то резкий шум — машина тормозит, кто-то орет дурным голосом — короче, он вскидывает голову, смотрит… но ничего больше не происходит. Он оборачивается — девушки нет. Исчезла.
Что дальше?.. А вот тут сюжетная вилка. Распутье. Надо подумать.
Все это промелькнуло во мне в доли секунды после ее улыбки. Она сказала:
— Хотя, как раз я наполовину славянка и есть. Правда, не русская. Белоруска.
— А на другую половину?
— Армянка.
Похоже, разговор чем-то зацепил ее, всколыхнул душу. Пустилась в разговор о себе, сказала, что мама ее родом из-под Минска в войну осталась круглой сиротой, ни одной родной души на свете. Попала в детский дом сюда, в Ашхабад, в юности встретила парня-армянина, причем не совсем советского, а так называемого репатрианта…
После войны, после страшнейших людских потерь Советское правительство стремилось увеличить население СССР всеми правдами и неправдами. Жестко запретили аборты. Даже смертную казнь отменили. Тот, кому прежде бы светила «вышка», то есть расстрел, получал двадцать пять лет и отправлялся в Заполярье, на Колыму — государственных задач там хватало. И одной из достаточно креативных идей было возвращение сильно рассеянной по свету армянской диаспоры. Может, это и капля в море, да только из капель-то море и собирается… В итоге, в СССР в 40−50-е годы прибыли около 100 тысяч армян, причем отнюдь не только в Армению. Вот и отец Карины был среди них…
— А он откуда?
— Ой! Мама сама толком не знает. Он ей, знаете, голову кружил. То ли Греция, то ли Кипр. А может, Турция.
В общем, армянин-репатриант потерял голову от светлокожей синеглазой юной блондинки, которой и восемнадцати-то лет не было. Добился своего. И… свинтил куда-то, оставив девушку с пузом.
— Если честно, я его не видела никогда, — грустно сказала Карина. — Даже на фотографии! Представляете?
— Представляю.
Беседуя так, мы забрели Бог весть куда, и вот какой-то дом сталинской постройки, в нем сквозная арка. Небольшая, пешеходная. Мы вошли в эту арку, и вдруг сзади послышался звук.
Я обернулся — и увидел, как в проеме возникли две мужские фигуры. И тут же раздался шорох спереди. И там мелькнули тени…
Глава 19
В общем, ясно. Нас блокировали спереди и сзади. Смысл? Ну, здесь, конечно гадать-не перегадать, но самым правильным наверняка будет самое простое, даже самое тупое объяснение. Это грабеж. Точнее, разбой. Самый банальный уличный гоп-стоп.
— Стоять! — без акцента велел кто-то из четверых.
Должно быть, главарь.
Я мигом оценил обстановку. Впереди видны огни какой-то улицы, наверное, одной из центральных, судя по яркости освещения. Так! План ясен: идти на прорыв. Внезапно сбить одного, а может, двух, это как уже повезет. Ну а дальше, не сбавляя скорость, мчаться вперед. А там уже по обстановке. Наверняка там более-менее многолюдно и варианты действия найдутся.
Карина была слева от меня. Я незаметно прикоснулся к ее ладони, чуть сжал. Она ответила таким же легким пожатием: поняла. Действуй! Я как ты.
Спасибо за доверие так-то… Тут важно сразу захватить инициативу. Психологически огорошить.
— Стоять, говоришь? Можем и постоять. А можем и идти. А можем даже взлететь! Хотите увидеть? Вот это будет зрелище!..
Неся всю эту чушь, я шел вперед, а Карина рядом, и я мысленно рассчитывал на то, чтобы оторопь бандитов продлилась до того, как я окажусь на дистанции вытянутой руки. Это есть самый благоприятный сценарий.
И сработало! Мне удалось поразить недалекий разум гопников когнитивным шоком.
— Чего ты несешь… — успел сказать ближайший «товарищ».
А в следующий миг — раз!
И его Вселенная, должно быть, вспыхнула внезапным фейерверком. Он совершенно не ждал того, что прилетело.
Тук-тук — правый хук!
Я постарался вложиться в удар максимумом массы. И кулак попал точно в челюсть, как влитой. Идеально. Классически.
Агрессора снесло как скошенный сорняк. Улетел в тень, издавая непонятные хрюканья. Стремительный бросок — и головой я врезал второму в подбородок.
Точней, хотел. Вышло не совсем. Все же удар смягчила шапка, а кроме того, он худо-бедно успел отскочить вправо. Мой удар-«бычок» пришелся вскользь и не повалил противника, а лишь оттолкнул. Хватило чтобы его шокировать и пустить носом юшку. Гопнтк попятился, выпучивая глаза.
— Ах ты, сука! — взвыл он. — Ну ты попал!
— Карина, вперед! Прикрою! — крикнул я, проворачиваясь.
Ни не секунду я не забыл, что сзади еще двое тупогубов, и надо отрываться от них. Но Карина вдруг вскрикнула:
— Аяз! Это ты, что ли⁈
И все замерли как в сказке. Даже я.
— Каринка? — ошалело пробормотал парень, лица которого я так и не видел. — Ты?..
— А кто еще? — ответ прозвучал с ядовитым сарказмом, Карина стиснула кулачки. — Конечно, я! А ты что, решил с Курбаном повоевать? А может и с самим⁈
Это слова как громом грянули. И поразили всех троих. В сердце, чего уж там, но они остолбенели, как током прошибло. Четвертый увалень, шатаясь, стал подниматься, и вряд ли соображал, что происходит. Тем более — о чем речь.
— Да я… да мы ж… Откуда знали-то⁈ — слезливо начал виниться Аяз, как нашкодивший мальчуган.
— А теперь знаешь? — в голосе Карины зазвучал металл.
— Теперь… знаем…
— А если так, то чего здесь делаем? — поддержал я Карину зловещим тоном. — Почему мелькаете перед глазами? Почему не исчезли еще?
Подобострастно отвечать на это было бы сверх сил главаря. Не мог он так потерять авторитет в глазах подшефных. Помедлив полсекунды, он лишь мотнул головой: айда! И трое стремительно и почти бесшумно исчезли, проскользнув тенями мимо и прихватив четвертого, шаткого и еще не пришедшего в себя.
