Высокородный палач - Евгений Фарнак
- Нельзя убивать всех подряд. Тем более, что этот старик знает что-то такое, чего не знаем мы.
- Но?..
- Нас ждут. - Напомнил зазнавшейся рабыни про встречу.
- Да, господин. - Снова склонила голову зайка.
Идти далеко не пришлось. Стоило только начать путь, как показался первый поворот, ставший и последним в этом коротком путешествии. Мы едва не уперлись в точно такую же небольшую дверь. Разница была только в том, что створка была приоткрыта, а из комнаты доносились тихие голоса мужчины и женщины.
- Не стойте там, проходите! - Весьма дружелюбно позвала нас женщина, каким-то образом узнав, что мы остановились.
- Вперед. - Шепнул на ухо зайке, слегка подталкивая в спину.
Дверь распахнулась полностью, давая нам возможность разглядеть всё помещение целиком. А внутри было на что посмотреть. По большому счету, мы попали в приемную какого-нибудь весьма уважаемого человека. Маарису доводилось однажды бывать на приеме у императора. Так вот, там комната была немногим больше. Правда, внутреннее убранство сильно уступало императорскому, но на то он и правитель огромного государства.
За большим овальным столом сидели три неприметных человека. Два мужчины без каких-либо отличительных черт и вполне привлекательная барышня. Но из-за соблюдения всех модных тенденций женщина так же, как и многие другие, совсем не выделялась среди светских представительниц. Места было более чем достаточно, чтобы спокойно разместить добрых две дюжины человек. Но люди все равно устроились рядом. Да еще и так, чтобы все трое находились лицом к неприметной дверце.
- Господин, Великий герцог. - Поднялись все трое, склоняя головы в учтивом поклоне, допустимом лишь для знатных особ.
- Не имею чести... - Начал было я вполне привычный ритуал знакомства, но женщина весьма грубо прервала меня, подняв руку.
- Прошу простить нас. - Как-то по-матерински улыбнулась в ответ. - Вам не обязательно знать нас.
Такое отношение к хозяину не осталось без внимания длинноухой рабыни. Люси дернулась вперед, угрожающе выставляя на всеобщее обозрение небольшие клычки. Но пронзительный взгляд мужчины, стоявшего полевую руку от женщины, остановил зайку. Да еще и заставил жалобно заскулить, прячась за моей спиной.
- Какая милая девочка. - Еще ласковее пропела женщина. - Будьте добры, Великий герцог, постарайтесь сохранить жизнь прелестному созданию. Будет очень печально, если лучшая ученица академии пропадет.
- Что вам от нас нужно?! - Снова не смог сдержать я гнев. Прошло уже два дня, как проснулся в этом сумасшедшем мире, а так ничего и не понял. Еще и все окружающие продолжают подкидывать все новые и новые загадки.
- Нам? - Наигранно удивилась собеседница. - Ничего. Просто хотели поздравить Вас. А за одно дать небольшой совет.
- Простите, но я не понимаю, о чем Вы говорите.
- Не переживайте. - Женщина впервые отвела от нас взгляд, посмотрев на своего спутника и, в протянутую к мужчине руку, легли два свитка с сургучной печатью. - Здесь Вы найдете кое-что интересное.
Оба свитка перекочевали на стол, повинуясь элегантному движению женщины. Наши взгляды снова пересеклись, и по спине пробежала толпа мурашек. Было в глазах дамы что-то такое, от чего спорить не хотелось вовсе. Но и соглашаться во всем не позволяла гордость. Кто я такой, если так просто сдамся, только получив возможность отыграть весьма интересную роль?
- А теперь, прошу простить нас, но мы вынуждены откланяться.
Женщина снова лучезарно улыбнулась. И ведь не обманула, вся троица почтительно поклонилась и пошла к выходу. У меня мелькнула мысль, что эти люди воспользовались парадной дверью. Но в ответ только смог, что попытаться возразить. Мне нужно было больше информации, а не клочки бумаги, пусть и с гербовой печатью самого императора Илле.
- Но...
- Простите. - Остановилась у самой двери женщина, снова одаряя нас улыбкой. - Совсем позабыла про совет.
Оба ее спутника прошли немного дальше, распахивая створки двери. Мужчины выглядели как обычные пажи, только скрывалось во взглядах нечто большее, чем простая покорность. От одного вида подготовленных бойцов, скрывавшихся под неприметными лицами, можно было испустить дух. И когда люди стояли, дожидаясь охраняемый объект, даже двигаться не хотелось, чтобы ненароком не спровоцировать охрану.
- Не считайтесь с последствиями. Империя поддержит Вас в любом деле.
- Что? - Окончательно выбила из меня остатки решимости женщина, спокойно выходя из приемной.
Мужчины закрыли за дамой дверь, оставляя нас наедине с собственными мыслями.
Только оставшись вдвоем, Люси крепко обхватила меня за талию, прижимаясь грудью к спине. Девочку била крупная дрожь, частично передающаяся и мне. Ситуация казалась до невозможного абсурдной. Люди, дожидавшиеся нас, были не кто иные, как те самые цепные псы империи. Секретная служба не любила светить свою принадлежность, до последнего оставаясь в тени. Но если теневеки показывались, то дела обстояли совсем паршиво.
- Нас ждут. - Попытался я совладать с тревогой.
- Г-господин. - Жалобно прошептала Люси, нехотя выпуская меня из объятий.
- Не переживай. Если бы они хотели нас убить, то не стали бы разговаривать.
- Г-господин. - Еще раз постаралась привлечь мое внимание зайка.
- Что с тобой?
- Они... Они знают про академию...
- И что в этом такого? - Не понял я переживаний зайки. - Многие знают про академию.
- Император...
- Что? - Я уже сделал шаг к столу, чтобы забрать те самые свитки, но длинноухая заставила обернуться.
- Император знает про академию.
- Получается, что так. - Равнодушно пожал я плечами и все-таки подошел к столу.
- Это значит... - Прошептала длинноухая, больше не обращая на меня никакого внимания.
Что дальше бормотала Люси, меня интересовало мало. Сургучная печать оказалась необычной. Особо важные бумаги император помечал не простым воском. Это была чистейшая магия. Стоило только попробовать вскрыть подобную бумагу тому, кому она не предназначалась, как активировалось проклятье. Само послание исчезнет в волшебном огне, а что станется с любителем чужих секретиков, предположить было сложно. Можно было обойтись обгоревшими руками, а можно было и лишиться жизни в муках. Причем вовсе не от огня.
Пока зайка занималась переосмыслением своего бренного существования, я приложил свой перстень к императорской печати. По твердой поверхности расползлись глубокие трещины. Цвет начал меняться с ярко-красного на невзрачный коричневый. А потом и
