Ледащий (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович
Слав не ответил — челюсть у него тряслась. Несвицкий запихал его назад в машину.
— Присмотри за ним, Борис, — сказал напарнику. — Не то его здесь растерзают. И хрен бы с ним, но знает, сволочь, много. Сначала в контрразведке пусть допросят. Вам понятно, мужики? — спросил у окруживших внедорожник ополченцев. — Раз понятно, то слушайте приказ — все по постам. Сержант, мне нужен телефон.
С Яровым его соединили без проблем. Длинные гудки в наушнике, а после сонный голос:
— Яровой.
— Доброй ночи, господин майор, — поздоровался Несвицкий. — Извините, разбудил, но новость того стоит. Вам интересен начальник Главного разведывательного управления Славии?
— В смысле? — удивился контрразведчик.
— Ну, он сейчас сидит в машине на нашем блокпосту у террикона. Приехал погостить к нам, так сказать. С ним ноутбук и флешка с информацией. Если интересно, поспешите — ополченцы генерала видели и опознали. Злые, как бы не прибили.
— Дай трубку старшему поста, — раздалось в наушнике.
— Вас, — Николай дал трубку ополченцу.
— Сержант Стецюра слушает!.. Так точно, господин майор! Да, это, Яйценюх, мы его узнали… Сидит в машине связанный. Откуда здесь? Волхвы привезли от славов по заброшенной дороге. Майор Несвицкий и майор Касаткин-Ростовской… Есть охранять! Есть не прикасаться пальцем! Передаю…
Трубка возвратилась к Николаю.
— Я скоро буду, — раздалось в наушнике. — Присмотрите там за пленным, Николай Михайлович. Пожалуйста.
— Присмотрю, — пообещал Несвицкий.
Контрразведчики примчались быстро — ну так какая новость! Сперва прибыла дежурная машина с офицерами. Они забрали генерала, перегрузив его в свой автомобиль, и стали ждать. Затем приехал Яровой. Сначала заглянул к своим и посмотрел на пленника, о чем-то с ним поговорив, затем направился к Несвицкому.
— Глазам своим не верю! — воскликнул, пожимая ему руку. — Как удалось?
— Познакомьтесь, — Николай подвел его напарнику. — Майор Касаткин-Ростовской Борис Иванович, князь, волхв экспедиционного корпуса империи. С ним вместе разработали операцию и претворили ее жизнь. Подробности потом. Господин майор! Как георгиевский кавалер республики, имеющий такое право, представляю князя к награждению орденом Святого Георгия.
— Доложу о вашей просьбе руководству, — контрразведчик улыбнулся. — Не сомневаюсь, что ее поддержат. Вас тоже не забудем. Где флешка и ноутбук?
— Держите, — Несвицкий отдал ему сумку с ноутбуком. — Флешка и зарядное внутри. Вход в систему запаролен, но ключ к нему сидит вон там, — он указал на автомобиль контрразведчиков.
— Узнаем, — согласился Яровой. — До свидания, Борис Иванович и Николай Михайлович. С вами я свяжусь попозже.
— До утра прошу не беспокоить, — попросил Несвицкий. — Хочу хоть несколько часов поспать. Мне утром воду зачаровывать.
— Хорошо, — ответил контрразведчик, и машина с ним уехала.
Николай отдал трофейное оружие Стецюре, вместе с князем сел в внедорожник и отправился к себе. Зачем лететь, когда машина есть? Сообразив в последний миг, снял со стекла славский пропуск-вездеход и номера с автомобиля. Патруль увидит — не отбрешешься. Они в Царицыно…
— Что, правда, наградят меня Георгием? — поинтересовался князь в дороге.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся Николай. — За такую-то птицу… Ты рад?
— Не представляешь как, — сказал Касаткин-Ростовской. — Я стану первым из имперцем, удостоенным такой награды. У нас Святой Георгий тоже есть, но он не высший орден, как у вас в республике. К тому же у него три степени, а у вас — одна. Представляешь, как мне позавидуют!
«Пацан, — подумал Николай. — Радуется, как ребенок».
— Там и церемония вручения особая, — сообщил напарнику. — Награждает лично сам главнокомандующий. Почетный караул проходит мимо строем, держа равнение на кавалера.
— Ух ты! — от избытка чувств князь закатил глаза. — Спасибо, Николай! Мне до сих неловко, что основное дело сделал ты. Я лишь присутствовал.
— Не скромничай, — ответил Николай. — Без тебя бы ничего не вышло. Начнем с того, что сам бы я не долетел. И генерала ты изображал талантливо — никто не усомнился. Так что не терзайся. Сочтемся славою, ведь мы свои же люди…
Князя он высадил у госпиталя. Тот попрощался и взлетел, а Николай загнал машину в двор больницы и поручил ее заботам сторожа. После чего отправился к себе — спать хотелось просто жутко…
* * *— Коля! Просыпайся!
Его трясли за плечи. Николай открыл глаза и увидел над собой лицо Марины.
— Ты почему еще в постели? — спросила милая. — Я пришла с дежурства, а он валяется. Что ты делал ночью?
— Спал, — ответил Николай.
— Не ври! — подруга подбоченилась. — Я тебе звонила вечером — телефон не отвечал. А сторож госпиталя рассказывает персоналу, что ты приехал ночью на большой и дорогой машине. Мы все ходили посмотреть. Где ты ее взял?
— Это трофей.
— Ты снова воевал? — насупилась Марина. — Но почему? Ты служишь в госпитале! Зачем на фронт поперся?
— Выполнял секретное задание, — подмигнул ей Николай. — От ГУКа.
— Тебя могли убить!
— Ну, это вряд ли. Не забывай, что твой любимый — волхв. У меня есть полог, который пули не берут. Тем более, в нас не стреляли. Слетали с князем, кое-что забрали в Славии и привезли сюда на внедорожнике. Сдали ГУКу это «кое-что», а машину я забрал себе.
— Так ты еще летаешь?
— Ага. Смотри!
Николай принял позу лотоса, взмыл над кроватью и замер, скопировав мимику Будды. От неожиданности Марина плюхнулась стул.
— Убедилась? — спросил Несвицкий и встал на ноги. — Ладно, я пойду умоюсь. Есть очень хочется…
Через пять минут они сидели в кухне и пили чай. Несвицкий ел бутерброды с колбасой, сметая их с тарелки, а Марина смотрела на него тревожным взглядом. Николай его не замечал. Он был доволен, что теперь подруга в курсе о его способностях. Таиться надоело, и бессмысленно — узнают все равно.
— Коля, — внезапно начала Марина. — Если ты такой талантливый, то наверняка из родовых?
— Возможно, — Николай пожал плечами. — Кто мои родители, не знаю.
— Тобой заинтересуются в империи. Кто-нибудь из родовых признает тебя родственником.
— Это что-нибудь меняет?
— Родовые не женятся на простолюдинках. Тебе найдут княжну или графиню. А меня ты бросишь.
— Любимая, не начинай! — вздохнул Несвицкий. — Зачем мне эти родовые мымры, когда у меня есть ты! Родная и единственная. Говорил тебе не раз. Закрыли тему. Лучше новости послушаем.
Повернувшись, он щелкнул кнопкой телевизора, стоявшего на подоконнике. Экран транзисторного аппарата засветился, в кадре появился диктор. Под поток привычных новостей, Николай продолжил поглощать бутерброды. Невзирая на войну, республика жила обычной жизнью — добывала уголь, варила сталь, рождались и учились в школе дети. Внезапно диктор замолчал, а потом продолжил с искренним волнением:
— Дорогие граждане! Срочное сообщение. Этой ночью специальной группой ГУКа взят в плен и доставлен на территорию республики начальник Главного управления разведки Славии генерал-полковник Яйценюк. Нам прислали видеосъемку его допроса следователем контрразведки. Посмотрите на палача нашего народа и вспомните, как он глумился над жертвами, которых террористы Славии убили по его приказу. Теперь за все ответит!
На экране появилась кадры с пленным генералом. Выглядел он жалко, и на вопросы следователя — того снимали со спины — отвечал испуганно и робко. Имя, отчество, фамилия и год рождения. Чин, занимаемая должность… На этом видео закончилось, и диктор вернулся к обычным новостям.
Николай глянул на Марину. Она сидела бледная, с застывшим взглядом.
— Что с тобой, любимая? — встревожился Несвицкий.
— По приказу этой нелюди родителей моих убили, — внезапно севшим голосом произнесла подруга. — Подложили бомбу под машину.
— Ты не рассказывала, — удивился Николай.
— Не хотела вспоминать. Давно случилось — вскоре, как республика объявила об отделении от Славии. Мой папа был профессором истории и много выступал, рассказывая, что никакого славского народа никогда не существовало, что мы с варягами едины. За это и убили. А эта гнида похвалялась, говоря, что и с другими будет также. Вместе с отцом в машине погибла мама, обычный врач, и несколько прохожих, но это его не волновало…
