Романов #06 - Владимир Кощеев
Князь поклонился государю и покинул зал. Рюриковичи провожали его взглядами в полном молчании. И лишь, когда двери закрылись, слово вновь взял Соколов.
— За работу ЦСБ, которая, как видно из доказательств Романовых, не предотвратили атаки, отвечает государыня, — негромко напомнил Михаил Викторович. — Ты действительно позволишь и сейчас ей остаться безнаказанной? Если даже брат выступает против царицы, государь, лишь вопрос времени, когда твоя супруга станет врагом собственной страны, — произнес он. — Она допустила вторжение вражеских солдат в столицу и подвергла опасности оказавшихся на той дороге царских людей. И это не говоря о том, что стала соучастницей как минимум двух убийств — того складского и моего посольского.
Михаил II слушал его молча.
— И Романов правильно сказал, на «Оракул» перевесить вину не получится, — добавил великий князь Киевский. — Замять дело не удастся. Романов может выложить все эти сведения в общий доступ так же легко, как сделал это с Японским сегунатом.
— Мы все окажемся под ударом, — кивнул Петр Глебович, соглашаясь с прочими членами клана. — Но этого можно избежать.
Михаил Викторович кивнул, глядя на государя.
— Нельзя обвинить только одного человека, монаха или священника.
Царь поднялся на ноги.
— Я вас услышал, собрание окончено.
Рюриковичи были явно недовольны, но никто особо не спешил выражать свое негодование. Соколов уходил с поднятой головой. Теперь у него было, кого искать и наказывать за совершенное на Ивана Михайловича нападение. А значит, совет клана прошел не зря.
Государь же направился в кабинет государыни. Закрыв за собой дверь, Михаил II обернулся к сидящей за своим столом супруге. Медленно, едва сдерживая рвущийся наружу гнев, он спросил:
— Ты ничего не хочешь рассказать мне?
Глава 16
Особняк наследника Уральского княжества. Княжич Романов Дмитрий Алексеевич.
Время было уже позднее. Разница в часовых поясах с Москвой сказывалась. Однако это не мешало мне смотреть в режиме реального времени, что происходит на совете клана, а позднее проследовать за царем в кабинет государыни.
И теперь, потягивая кофе, я готовился слушать, о чем пойдет речь. Чувствовал я себя при этом достаточно бодро — свою репутацию я защитил, виновников нашел, так что теперь можно было смотреть, чем кончится эта история.
На одном из экранов бойцы ЦСБ на шести броневиках катили к особняку великого князя Московского. При этом я видел, что сам Емельян Сергеевич спокойно потягивает вино в своей библиотеке и гостей вряд ли ждет. Впрочем, Невский все еще великий князь, и может дать серьезный отпор, если пожелает. В своем доме его будет не так-то просто захватить.
Трудились, как пчелки, люди Соколовых в связке с министерскими чиновниками. Им предстояло собрать и оформить документы на каждого участника заговора. К моменту, когда государь объявит свою волю, у них все уже будет готово. Заправлял всем происходящим старший сын Михаила Викторовича. За этим процессом было следить хоть и познавательно, но не интересно.
Телефоны подполковника Ворошилова разрывались. Взяв под козырек, Андрей Викторович уже запустил подчиненных в работу. И расследования — как убийства, так и пропуска на таможне, уже начались. Отдавая очередной приказ, подполковник говорил строго, но без угрозы в голосе. За ним было приятно наблюдать, но и эти результаты меня не интересовали.
Великие князья разъехались по своим особнякам из Кремля. Можайский сразу же направился в аэропорт — возвращался в Киев. Остальные особого интереса пока не представляли, предпочитая молчать. Или обсуждать с близкими только дела, не касающиеся раскрытого заговора.
А вот в кабинете царицы было действительно интересно. Я догадывался, что пришло время раскрывать карты, и потому следил за происходящим со всем вниманием. Особого шарма предстоящему разговору добавляли вставшие у дверей гвардейцы.
— Ты ничего не хочешь рассказать мне?
Михаил II старался держать себя в руках, но было очевидно, что дается это царю нелегко. Сжатые челюсти, пальцы напряженно перебирают пояс, будто пытаясь там найти то ли пистолет, чтобы пристрелить супругу, то ли плетку, чтобы вразумить ее согласно домострою.
Юлия Александровна же была само спокойствие. Выключив свой компьютер, она медленно поднялась из-за стола и взглянула прямо на супруга.
— Хорошо, расскажу, — кивнула она, стоя с прямой спиной и гордо вскинутым подбородком перед Михаилом II. — Ты не хуже меня знаешь, кто такой на самом деле Иван Михайлович Соколов. Это было бы полбеды, но это стало известно слишком большому числу людей. Его нужно было убрать, и поэтому я позволила совершить нападение.
Государь закрыл глаза и помолчал несколько секунд. Вокруг царя сгустился покров, в воздухе появились огненно-рыжие завихрения пламени. Однако его супруга не испугалась такой реакции.
— Чем ты вообще думала?! — прошипел сквозь стиснутые зубы царь.
— Мы не можем допустить, чтобы такие, как Соколов, навязывали нам свою игру, — спокойно ответила царица. — Ты знаешь, что среди Рюриковичей уже ходит список наших детей? И думаешь, великие князья позволят неугодному им цесаревичу дожить до официального признания?!
Михаил II молча смотрел на нее сквозь пелену пламени. Оно не становилось сильнее, но явно и убрать его царь не мог. Слишком силен был его гнев, чтобы действовать обдуманно и спокойно.
— Ты думаешь, что тебе удалось прижать их к ногтю, но это не так, — продолжила Юлия Александровна. — И вместо действительно достойного цесаревича мы бы получили марионетку Рюриковичей. А ты с самого начала именно этого и хотел избежать.
— Действительно достойного? — переспросил Михаил II. — Может, ты уже и цесаревича назовешь?
— Нет, государь мой, — склонила голову она. — Иначе твой гнев не позволит тебе увидеть правду. И ты будешь мстить ему, как моему фавориту.
Царь вновь надолго замолчал.
— Вот, какого ты обо мне мнения, — произнес он, резко убирая свой покров. — Что ж, будь по-твоему, Юлия Александровна. Ты совершила ошибку, из-за которой погибли люди. Ты не оправдала оказанного тебе доверия как куратор Царской Службы Безопасности. Я мог бы смолчать, прикрыть тебя. Но ты решила, что ты можешь играть против своего государя и супруга. И этого я тебе не прощу.
Он развернулся и двинулся к выходу. Уже у самых дверей Михаил II обернулся к царице.
— Завтра утром у меня встреча с Патриархом Московским и Всея Руси, — объявил государь. — До конца этой встречи я даю тебе выбрать себе новое имя, которое ты примешь после пострига.
— Я была верна тебе! — впервые за время разговора проявляя эмоции, заявила царица. — Двадцать лет я служила тебе, подчиняясь во всем! Я отказалась стать матерью ради твоих интриг! И так ты вознаградишь за верность?!
Государь долго смотрел
