Треск Цепей I: Отражение (СИ) - Тихий Даниил
Какая-то тварь из толпы ткнула его кривым копьецом и моё сердце замерло. На секунду я поверил, что этот выпад станет фатальным, но монах снова поразил меня своей гибкостью. И это притом при всём, что он вовсе не был мелким или худым, наоборот, своей комплекцией монах превосходил меня как минимум раза в полтора, настоящий здоровяк.
Сражающиеся снова сошлись, и в этот раз, несмотря на тесак в лапах вожака, Лукат решился на атаку. Он разминулся с косым рубящим ударом и рванулся вперёд, в то время как Трогг закрутился вокруг собственной оси, даже не думая делать перерыва в своих ударах.
Расчёт Луката оказался верен. Они сцепились, рука с тесаком оказалась заблокирована, завязалась борьба в упор, в которой монах пару раз врезал противнику лбом, а затем закричал, когда капюшон твари откинулся, и та сомкнула зубастую пасть на его плече.
Все эти секунды ИскИн фиксировал увиденное, обернул восьмой уровень Троггера в красный кружок опасности, добавил острые зубы, подразумевая возможность укусов, и подчеркнул его исключительную реакцию, добавив к описанию в интерфейсе иконку с атакующей коброй.
— Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден, и окружён клетью своего разума.
Старая и самая первая выученная в родном мире молитва, уже стала своеобразным якорем, благодаря которому я мог погрузиться в состояние предельной сосредоточенности.
Меч перед собой, клинком на плече, обе ладони на рукоять. Я шёл к толпе не спеша, ведь скоро мне понадобиться каждая капля моей выносливости.
— Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден, и окружён клетью своего разума.
Первый Трогг что-то почувствовал. Он обернулся, и мне показалось, что в его глазах отразился блеск летящего навстречу клинка. Меч рыцаря стража, который не тупился о металл и мог разрубать цепи, проходил сквозь плоть и кости с удивительной лёгкостью.
Половина головы выродка полетела в сторону, кровь брызнула на стоящих впереди, но те тоже ничего не успели сделать. Я убил обоих одним ударом, отсекая сразу две головы. Взмах на уровне пояса, будто в руках не меч, а клюшка для гольфа, на доспех летит кровь. Кто-то взвизгивает, начинается шум.
Они нападали на наш лагерь в гробовом молчании, но когда на них самих напали у них же дома, их тактика тишины дала сбой…
Я убил пятерых и кажется, ранил двоих, причём ранил как следует, с отсеканием конечности или серьёзной рубленной раной. Вряд ли они проживут долго, и как бойцов я их точно списал со счетов.
Совершенно неожиданно, пространство передо мной очистилось, а за спиной осталась лишь трупы. Моё появление стало неприятнейшим сюрпризом для всех, кроме монаха. Его тканые одежды быстро пропитывались кровью, там, куда укусил его вожак Троггов. Я не видел когда они успели расцепиться, но сила была явно не на стороне безоружного Луката.
Троггеры могли сомкнуться вокруг меня подобно воде, и подобная тактика обязательно бы меня сломила, в основном из-за многократного превосходства в численности. Но я прошагал сквозь толпу, не промедлив даже секунды, вращая мечом и сея среди злобных карликов смерть. Это принесло неожиданный эффект, они расступились с моего пути, а я, даже не сбившись с шага, пошёл на вожака Троггов.
Единственный шанс на победу как это ни странно был в дерзости. Именно моё уверенное поведение и хладнокровие, вызванное молитвой концентрации, заставило их дрогнуть. Пусть на краткие мгновения, но они замешкались, и благодаря этому я оказался перед их вожаком.
А вот он… и не думал отступать.
Острые зубы, пасть обрамлённая тонкими губами, раскосые глаза, приплюснутая голова и длинные широкие уши с многочисленными серьгами. Я прекрасно понимал, что рубиться на мечах с чудовищем, которое владеет своим оружием лучше меня, с существом что сильнее и быстрее меня… нет никакого толка.
Но нас двое, пусть монах и ранен, я видел, на что он способен в бою голыми руками. Вот только у шамана Троггов были совершенно иные планы. Гортанный крик заметался под сводом пещеры, и я увидел горбатую фигуру в лохмотьях, что раньше скрывалась с противоположной от нас стороны. Он всё это время был в толпе, с другой стороны алтаря. С виду он мало чем отличался от обычных Троггов, но ИскИн быстро отметил многочисленные косточки в тряпье, которых не было у остальных, и маску что мелькнула в глубине капюшона.
Трогг шаман использовал магию, выкрикнутые на незнакомом языке слова заставили свисающий с потолка сталактит, чьи кристаллы источали красный свет, засверкать нестерпимо ярко. А затем пещеру озарила ярчайшая вспышка, что-то изменившая в каждом отдельном Трогге.
— Критическая нагрузка на нейронную сеть!
Теперь я был уверен, что магия пропитывающая окружающие пространство взаимодействует с моей нейронной сетью напрямую.
Сильнейшая боль заставила меня закричать и бросила на одно колено. Складывалось ощущение, будто в проклятую печать вонзили раскалённый клинок. Нестерпимая и всепоглощающая, она едва не заставила меня провалиться в обморок от шока, но стоя на одном колене и опираясь на меч, я снова погрузил свой разум в молитву концентрации.
— Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден, и окружён клетью своего разума.
Если бы колдовство шамана воздействовало только на меня, я бы уже погиб под ударами вожака. Но заклинание обрушилось на всех с равной силой. Вожак Троггов вставал с пола, и теперь его глаза источали красный свет, а мускулы увеличивались и покрывались выпирающими венами. На моих глазах он взвыл, словно его тоже терзала боль, и под хруст и треск стал шире в плечах, не говоря уже о руках, чья мускулатура сильно изменилась.
Ни о чём подобном не говорилось ни в одной из прочитанных мной книг. Все монстры не зависимо от уровня и степени угрозы повалились на пол, все, кроме шамана который продолжал стоять на месте, протягивая руки к сталактиту.
Поглощённая энергия распирала меня, но она же заставляла проклятую печать терзать моё тело. Трогги ворочались вокруг, а монах силился подняться оглушённый бушующей в окружающем пространстве энергией.
Вожак закончил свою трансформу за считанные секунды и, волоча свой длинный тесак по каменному полу, шагнул в моём направлении разверзая пасть в торжествующей улыбке. Ему бы убить меня сразу, налететь ураганом сильнейших ударов, какими он атаковал Луката, но тварь решила поглумиться. Вожак специально давал мне увидеть моё поражение и улыбался. Наверное, он думал, что я в точности как монах, прижат к земле колдовством шамана…
Но он ошибался.
Тесак взлетел над головой выродка норовя обрушиться на меня сверху. Я же, просто выпустил из себя силу, что терзала мой бок адской болью. Почувствовал как кожа на руке, под доспехом, лопнула, заставляя подлатник пропитываться кровью.
Эффект вышел ровно таким же, как это было в штольнях под одиноким клыком. Нагрузка на нейронную сеть пришла в норму, а пространство передо мной выгнулось искажённым парусом, выбивая из рук страшилища тесак и швыряя выродка на пол.
Боль от выброса энергии, пришла на смену той, что вгрызалась в мою плоть стараниями проклятой печати. Но она была в стократ легче, и позволяла мне сражаться, чем я тут же и воспользовался.
Рывок вперёд с колена, длинный выпад меча. Оглушённый Троггер вожак попытался резко подняться, но лишь наткнулся собственным лицом на мой клинок. Обломанное остриё выломало острые зубы и вколотило их глубоко в глотку, и я клянусь, что когда я почувствовал, как меч упёрся в его позвоночник, в нечеловеческих глазах проскользнуло удивление.
В отличие от чудовища, я не медлил и не красовался. Упёрся в уродливую рожу ногой и выдернул меч в ореоле фонтанирующей крови. Не обращая внимания на то, что вожак был итак смертельно ранен, добил мычащие чудище вертикальным ударом. Развалил его голову и шею на две не равные половины, из-за чего окончательно учуханился в чужой крови с ног до головы.
В этот миг я не думал о победе. Просто бездумно цеплялся за жизнь, продолжая сражаться. Но убийство вожака произвело сильнейшее впечатление на Троггов. Шаман прервал заклинание, красное сияние угасло, и вместе с ним погасли многочисленные пары источающих красный свет глаз.
