Светлана Бурилова - Айлине дракона (СИ)
Между тем Ярромиэль расстелил скатерть и стал раскладывать еду, изредка поглядывая в мою сторону, следя за реакцией. А я спокойна как танк. Умылась и, как ни в чём не бывало, подошла к предложенной трапезе. Села поудобнее и молча, не глядя на провинившегося, стала насыщаться.
Магистр несколько раз порывался заговорить, но наткнувшись на мой предостерегающий взгляд, обречённо вздыхал и замолкал, опуская глаза.
Я же наслаждалась едой и виноватым видом Ярромиэля. Что бы ещё ему сделать этакого? Если начну соблазнительно изгибаться, чтобы подразнить, ведь начнёт приставать или того хуже подомнёт под себя и пикнуть не успею. Чтобы вызвать ревность и злость, надо найти какого-нибудь дракончика, а ни одного поблизости не наблюдается, к тому же магистр ещё прибьёт кого в гневе, а мне совсем не надо нести на своей совести такое. Что ж остаётся продолжать использовать игнорирование.
В пику его человеческой форме решила принять драконью. Обратилась и удалилась в дальний угол пещеры, где свернувшись калачиком, равнодушно взирала на разом погрустневшего магистра. Молча он собрал остатки еды и отнёс к выходу, но вернулся быстро, кто-то видимо ожидал его и забрал корзину.
Магистр встал, прислонившись к стене, видимо что-то обдумывая, и, кажется, до чего-то додумался, так как его глаза вдруг полыхнули в мою сторону своей сиреневой. Спустя пару минут расслабившийся Ярромиэль снимая на ходу одежду направился к горячему источнику. Представляете, устроил этакой стриптиз, медленно оголяя сначала торс, а затем принялся за нижнюю часть. Вот если б не была в драконьей ипостаси, набросилась бы на него как изголодавшаяся гарпия, а так только лежу, свернувшись колечком, и чуть ли не капаю слюной от вожделения. Теперь я понимаю о чём рассказывала Ирриэль, когда говорила, что айлине и лиане безумно любят и вожделеют друг друга.
Так, хватит уже пялиться на мужика, я ж между прочим обижена на него. Но куда там, глаза помимо воли следили за мужем, с удовольствием разглядывая его широкую спину, аппетитный зад и… так, на то, что вдруг мелькнуло, когда Ярромиэль повернулся, я запрещаю себе смотреть. Пришлось даже глаза зажмурить. Радостно-задорный смешок показал, что мои чувства и мысли не остались незамеченными и доставили дракону удовольствие.
Вот же ж, и почему он может слышать большую часть моих мыслей, а я нет?! Надо бы у Ирриэль потом спросить, почему так.
Всплеск воды заставил меня повернуть морду снова в сторону магистра, явно получавшего удовольствие от купания. Мне бы тоже не мешало освежиться и погреться. А чего это он будет наслаждаться, а мне тут как лохушке подмерзать на камнях?!
Хмыкнув про себя, поднялась и с невозмутимым видом почапала к озерцу. Места много, дракона три поместиться, а если кому-то будет тесно, так пусть выметается, я первая сюда прилетела.
Разбежавшись, плюхнулась в воду, обдав магистра мириадами брызг, и окунулась с головой, то бишь мордой.
Только когда вынырнула, обнаружила, что Ярромиэль тоже обернулся. И чёрный дракон этак заинтересованно поглядывает на мою филейную часть, некстати высунувшуюся из воды. И чего это он так активно принюхивается и… и, кажется, потихоньку продвигается ближе.
Струхнув, что сейчас меня познакомят с тем, как драконы занимаются любовью, мгновенно обратилась в человека. В таком виде дракону увы ничего не светит. Даже улыбнулась.
Только Ярромиэль вдруг тоже сменил ипостась и двинул своё обнажённое тело ещё на пол шага ближе ко мне. Э, и чего это меня в водичку понесло, надо было линять, пока можно было. А теперь от входа меня отделял один весьма озабоченный субъект.
Я снова сменила ипостась и попыталась пятиться, только куда пятиться, когда зад через секунду упёрся в камень. А вредный магистр уже Чёрным драконом придвигался следом.
Когда до моей испуганной мордочки оставалось не больше пару метров, голова Чёрного дракона немного опустилась, а сам он принял позу готовящегося к броску зверя.
Паника обожгла, и я рванула к выходу, надеясь проскользнуть мимо клыкастой опасности.
Только попытка была обречена на провал. Чёрное поджарое тело стремительно изогнулось и обрушилось на меня сверху, придавливая ощутимо, но осторожно к неглубокому дну, а зубы дракона крепко, но не больно вцепились мне в загривок. Лапы же Чёрного подгребали моё трепыхнувшееся тельце под себя. А в голове раздалось ликующе: «Моя! Не отпущу!».
Сердце трепыхнулось в страхе, а тело стало мелко подрагивать.
«Маленькая?! — раздалось обеспокоенно. — Ну, что ты?! Я испугал тебя… Прости, моя хорошая. Только не бойся. Я просто… я хотел поговорить…»
Чёрный разжал зубы и отполз подальше, давая мне свободу.
«Мне больно от того, что ты боишься, отталкиваешь меня. Я понимаю, что не подарок. Просто постоянно боюсь потерять тебя и совершаю ошибку за ошибкой… Больше я не потревожу тебя, если когда-нибудь захочешь меня видеть, просто позови… я… прости…»
Дракон стремительно выполз из пещеры и последующий шелест крыльев дал мне понять, что Чёрный улетел.
Плавно перетекла в человеческую форму, очень странно ощущая себя. Страх улетучился, осталось лишь чувство того, что сделала что-то неправильно, совершила какую-то ошибку.
Опустилась по плечи в воду, чувствуя, как по щекам текут слезы.
Через пару минут меня крепко обняли руки Ирриэль, так и знала, что корзинка её идея.
— Ну, и что опять стряслось? — спросила целительница, поглаживая меня по голове. — Рассказывай.
А когда, продолжая всхлипывать, я закончила свою бессвязную речь, Ирриэль вздохнула.
— И что вы глупые оба такие?! Да, Миэль явно не поумнел, встретив сою айлине. Только, девочка, все драконы становятся такими, когда встречают свою единственную. А мальчик забыл, что драконом в тебе проснулся слишком поздно, и ты пока не можешь воспринимать всё как истинный дракон и всю заботу своего лиане воспринимаешь либо как издёвку, либо как вызов и опасность. А это не правильно. Пойми Лансониэль, наконец-то, ты и только ты смысл существования своего лиане. И он пойдет, на что угодно ради тебя, даже откажется быть рядом, если ты захочешь, при этом убивая свою душу, сгорая как свеча. Если мальчик хоть чуточку дорог тебе, дай ему шанс на счастье. Он и так слишком много в жизни испытал того, что не каждый дракон сможет перенести.
Я растерянно смотрела на Ирриэль.
— Да и зря ты обиделась на Миэля. Та блондиночка давно за мальчиком бегает, донимает его раз за разом, да только и раньше и сейчас он равнодушен к ней. Уж и гнал эту липучку, и показываться в замке запрещал, да ей всё нипочём. А защищал её, боясь, что ты в гневе прибьёшь истеричку, а потом будешь казнить себя. И не спорь, драконы в период первого вылета не стабильны, и бед много наворотить могут, о чём всю жизнь потом жалеют. Так что обида твоя на пустом месте родилась.
Глава 24
Где-то ещё день я провела в «Покрове невесты», размышляя и делая выводы. Да, Ярромиэль действительно совершил много ошибок и некоторые из них я пока не готова простить, но и сама далеко не образчик правильных решений. Каждый раз, когда назревало недопонимание, я предпочитала сбегать, вместо того чтобы поговорить, объяснить свою позицию, даже если она шла вразрез с позицией магистра. К тому же, надо признать, что нас с Ярромиэлем многое связывает. Во-первых, наш малыш, во-вторых брак, в-третьих, что греха таить, мы неравнодушны друг к другу. Более того, я уже не представляю свою жизнь без этого дракона.
Вернувшись в замок, с удивлением увидела, что вся моя комната уставлена цветами, моего любимого сине-голубого цвета. Довольно улыбнувшись, прошла к окну. Несмотря на то, что муж обещал быть рядом лишь, когда я сама его позову, Ярромиэль явно решил продолжать моё завоевание. Упорный дракоша. Интересно, что ещё припасено в его арсенале.
Ближе к вечеру пришла Ирриэль и, загадочно улыбаясь, поманила меня за собой. Когда поняла направление нашего передвижения, резко остановилась. Ирриэль недоумённо оглянулась. А я ничего не могла поделать со своим колотившимся от волнения сердечком. Целительница успокаивающе обняла меня, а затем, твёрдо взяв за руку, повела дальше, туда, где было моё маленькое счастье, мой сыночек.
Дверь в детскую была чуть приоткрыта. Я уже было взялась за ручку, когда услышала воркующий голос Ярромиэля, голос в котором так и пела бесконечная любовь к сыну. Услышав своё имя, решила не торопиться входить внутрь.
— Ламиэль, сыночек, скоро твоя мама будет рядом. Она у нас, знаешь, какая красивая, все драконы нам завидуют, но мы её никому-никому не отдадим. Будем любить её крепко-крепко. А сегодня она сама тебя спать уложит, и, может быть, позволит мне быть в этот момент рядом,
— Ярромиэль вздохнул. — А ещё у твоей мамочки очень красивый голос, и губы такие сладкие…
