Оруженосец - Станислав Кежун

— Меня мало волнует какое звание сейчас получил Лихт… — я развернулся и устремился к Фарету и Гарету. Они стояли чуть поодаль от развернувшегося побоища. Воины дома Рентиль громко объявили о моём приходе и поклонились. Фарет и Гарет стояли над трупом своего отца. С мужчины не сняли доспехи, лишь его лицо выдавало в нём Эдварда Рентиля. На нём застыла гримаса… будто бы неверия в происходящее. Рядом стояли Графы и их наследники. Эгберт Шолмин, Адольф Рантмор, Риман Реген и его сын, новоявленный «Кровавый Рыцарь», Нордлан Ренз и Подрик, Гердун Алимвилль, о чём-то шептавший что-то на ухо Лихту, Дориан Грант, Голун Алмор, наследник Графа Хорсуна Алмора. Гарет, казалось, плакал, Фарет же мрачно смотрел на лицо отца. Моего же отца тут не было, как и Графа Альмона Долфа, оба отправились пообщаться с сиром Эккером Кередом, который командовал конницей. — Мои соболезнования, — я подошёл к Фарету и положил ему руку на наплечник.

Эдвард Рентиль был довольно разумным аристократом и самое главное — он был моим дядей, старшим братом моей матери. Разумеется не только от того, что был потерян политический актив — меня сейчас бросало в грусть…

— Наш отец, — произнёс тихо Фарет. — Нашёл свой конец в этом бесславном захолустье…

— Однако, он погиб, как герой, Фарет, — донеслось от Графа Шолмина. — Он с гордостью может войти в зал Предков и поведать о том, как жил свою жизнь. Ммм… Олень? — он с удивлением посмотрел на довольно крупное животное, что, казалось бы, вообще не боялось людей…

Присутствующие подняли взгляд… Животное было действительно крупным, с огромными рогами, что будто бы короновали его. Оно стояло в метрах двадцати от нас и смотрело в нашу сторону… Вышел ли он случайно сюда?

— Символ нашего Дома, — тихо произнёс Фарет. — Мы должны похоронить отца здесь, Гарет, — он приобнял брата. Это что, один из дешёвых символизмов общества аристократов времён условного Возрождения? — Считаю его знаком.

— Вашего отца надлежало бы отвести в Склеп Рентилей, — вмешался Граф Риман. — А не…

— Мы должны похоронить отца здесь, под тем дубом, — указал Фарет, — олень стоит там, где должна быть могила моего отца. Я так считаю.

— И я согласен, брат, — донеслось от Гарета.

— Не иначе, как предки указывают место, — произнёс Граф Долф.

Потери были довольно неприятными, а в моей группе — ощутимыми. Учитывая то, что у меня каждый человек был на счету… Мой отец дал мне десять тысяч бойцов, которые подчинялись мне по факту моего происхождения, а не по факту жалования, как наёмники, или по факту подчинения моим друзьям — Фарету, Гарету, Илиану Гранту и Подрику Рензу. Именно эти тысяч были моей самой главной опорой. Крестьянам и мещанам с детства фактически вбивают в голову подчинения аристократам, что правят их землёй. И их потомкам, разумеется. Пусть я никогда не понимал данный концепт, ведь я всегда считал, что подчиняться надо тому, у кого больше ресурсов, а люди в аристократическом обществе Мифических Герцогств не понимают, что им лгут о власти… Тем не менее — именно ядро моей армии я считал наиболее важным местом. Теми, кто поддержит меня почти в любое время. Наёмники, стоит иссякнуть моей кубышки — уйдут. А вот эти останутся со мной, не до конца, но останутся. Тем не менее — количество моих людей сильно просело. Риман Реген намеренно подставил именно меня на первую из возможных линий атаки.

Конечно, он не отправил меня во фронт, который заманивал Эгбера Ульру и его силы на холм. Он отправил туда Эдварда Рентиля, Графа, который был известен тем, что противостоял Риману в нашей политике… Тут имело место быть простое соперничество. Я родился от союза сестры Графа Рентиля и Аллиона Гранда. А Тигион Гранд, мой младший брат, родился от такого же союза между Аллионом и сестрой Графа Регена… Разумеется, Регену я, как кость в горле. Учитывая мою первородность и то, что я не болел никакой болезнью, которая могла бы сделать меня бесплодным. Меня выставить во фронт не мог, а вот Рентиля, одного из своих соперников, да ещё и вместе с сыновьями, поставил… Как итог — Эдвард Рентиль погиб… Говорят, он умер вместе со всей своей свитой, сдерживая натиск воинов Республики и давая Фарету и Гарету возможность отступить организованно под нашу защиту… Скорее всего это так, ибо Граф был известен, как умелый воин. И сейчас, похоронив его под дубом… Кто встанет во главе Дома Рентиль? Согласно закону — лидерство должно быть передано старшему сыну, которым является Гарет. Вот только, общаясь со старшим близнецом, а после поговорив с Фаретом — я утвердился во мнении, что Гарет абсолютно не пригоден ко власти… Та ведьма слишком сильно повлияла на Гарета? Возможно… Справедливости ради и сам Гарет осознавал, что у Фарета интеллекта побольше, поэтому уже вечером, когда был окончен подсчёт потерь и войска встали лагерем, оба брата-близнеца явились ко мне в шатёр.

— Мы решили, что все наши войска полностью переходят под твою власть, — решительно заявил Фарет. Помимо тех сил, что Граф Рентиль переслал мне перед началом военной компании, у него были собственные силы, которые подчинялись уже отцу, вместе с самим Графом.

Я расслабленно сидел на топчане… Встав, я подошёл к столу и нашёл там кувшин вина, предложив братьям по кубку.

— Я вас услышал, — спокойно произнёс. Перед этим я имел сомнительное удовольствие ознакомиться с аристократическим обрядом погребения Мифического Герцогства Грандир. По факту оно осуществлялось так: наследник и его слуги — собственноручно опускают убиенного в вырытую могилу, после сам наследник, именно тот, кто обязан наследовать Дом — произносит речь, перечисляя заслуги, которые позволят занять убиенному достойное место «на том свете, среди пирующих предков Дома». Это ритуал, который проводит исключительно наследник… И уже на этой службе именно Фарет делал подобное, хотя некоторые Бароны, подчиняющиеся Рентилям, высказали вопрос, мол старший сын при светлой памяти Гарет. А значит и Гарету это исполнять… Но, видимо, между братьями давно был достигнут консенсус по этому вопросу. Гарету не было интересно правление.

— Однако, Люцион, я хочу ещё кое-что… Я даю слово. Я клянусь тебе