Дикий мир для неудачников или выживи если сможешь - Ксения Ос
Парнишку, которому от силы и пятнадцати лет нельзя было, друзья забрали в поселение и устроили в общем доме. Почти неделю Маруся прощупывала ногу и прикидывала, как бы все исправить, а потом достала из заначки последнюю бутылку советской, доставшейся от почившего тестя Алексея водку и, напоив мальчишку, принялась за лечение.
Ломать неправильно сросшуюся кость пришлось Андрею, поскольку остальные участвовать в этой сомнительной идее отказались. Марго ругалась правда, что продует полезный непонятно для кого перевели, и притащила странный отвар, якобы сонный и обезболивающий.
К чести женщины, надо признаться, что парень действительно во время экзекуции не проснулся. Неизвестно, что из примененных средств подействовало, но почти двое суток пролежал он в бессознательном состоянии, а когда проснулся, не мог поверить, что может ходить нормально.
Впрочем, сразу хромота не прошла. Толи память тела срабатывала, толи мышцы плохо восстановились, толи еще, что, но ходить парень учился почти заново. А когда все зажило окончательно, то в племя возвращаться не захотел. Напротив, взяв шефство над пещерным мальчишкой, предпочёл ходить за мужчинами, хватаясь за любое даже самое незначительное дело.
Обучался парень в отличии от своего подопечного быстро. Тот, прозванный Граем даже говорить с трудом мог, рычал больше, но тяжелую, не требующую умственного усилия работу, делал хорошо, не отлынивал. А еще он так и продолжал смотреть за беловолосой девочкой, агрессивно скалясь, если думал, что ее обижают.
Малышку назвали Мариной, или если коротко Риной. Несмотря на свой возраст, все новое она схватывала на лету. Быстро училась говорить и даже служила переводчиком своему защитнику. Отчего-то у нее проблем с понимаем того, что хочет сказать Грай не возникла. Со слов девочки жили они с Граем в одной пещере, но матери у них были разные. Женщины, правда, пытались вызнать про отца, но девочка либо не понимала, либо не захотела отвечать. Стало понятно лишь то, что мужчин там, как и женщин жило несколько, а в степень родства и не вникал никто.
По поводу же нападения та пояснила мало. Получалось, что пришли страшные люди и убили всех, а белых женщин с собой забрали. На вопрос как выжили они с мальчиком, Рина только плечами пожимала.
- Грай прятал, - вот и все пояснение.
35.
Очередное путешествие в связи со свалившимися делами снова отложили. В принципе, куда идти дальше друзья уже наметили, поскольку о том, что если идти дальше через лес, а потом за холмами и чуть левее, за саванной, живёт еще три небольших племени, аборигены их просветили. Непонятно, правда где обосновались Виктор с Ольгой - все же женщины о них беспокоились, да и Игорь нервничал, но то, что они в ту сторону ушли, выяснилось быстро.
Почти до конца условного года, до самых холодов, компания осматривала окрестности, обустраивалась в племени, строя дома, показывая как их улучшить быт людей и изготовить мебель, а также строили большую печь для выплавки металла. Саму руду, кстати, как и некоторые добавки, и получение химических элементов их них, взял на себя Егорыч и Софья.
Иногда они с бывшей учительницей химии спорили до хрипоты, но помогали знания мужчины. Благодаря дару, взяв в руки камень, он всегда знал, куда его применить можно, а вот женщина опиралась на знания, что имелись в прошлой жизни. Не всегда эти двое во мнении сходилась, но экспериментировали много и с удовольствием. Даже хижину себе отдельную чуть в стороне вытребовали, да посуду приволокли и теперь ворчали, что от машины Алексея, да от автобуса мало чего осталось – то трубок им каких то не хватает, то шланг слишком короткий и изношенный, то еще что-то.
В общем, через некоторое время даже самые стойкие из компании перестали глаза закатывать, да вздыхать озабоченно - все равно сами они ничего не понимают, а парочка эта вечно не довольна чем-то, что ни дай, а все-то мало им. Впрочем, польза от самопровозглашенных химиков действительно была.
Особенно порадовало подруг найденное озеро, где выпаренная вода давала белый налет соды да каменная соль у подножия дальней горы. Была она, конечно не лучшего качества и даже горьковатая на вкус, но для заготовок продуктов на зиму, самой простой консервации и при приготовлении еды годилась.
А вот с селитровой ямой доморощенных экспериментаторов из поселения выгнали в три шеи. Пришлось им устраивать свое «вонючее производство» за забором, к лесу ближе, и хоть они и возмущались, что "отходы" для нее таскать слишком далеко, но спорить сильно не стали – сами же не маленькие, понимали, что дышать вонью удовольствие сомнительное.
В общем, этот год пролетел незаметно, а сделано было много.
Во-первых, женщины настояли и потому методом проб и ошибок был построен первый допотопный ткацкий станок, и друзья все же научились ткать из тех ниток, что изначально из травы получались. Ткань, правда получалась грубая, чем то на мешковину похожая, но после нескольких стирок становилась пусть не красивее, но приятнее на ощупь, а потому новую одежду получили все без исключения.
А еще химики попытались изготовить настоящее стекло. До посуды они пока не дошли - слишком уж толстостенная и уродливая она вышла, но чуть кривые, искажающие внешний мир стекла во всех построенных домах появились, и даже рамы открывающиеся приспособили.
Тут кстати и появились первые проблемы. Племя, по крайней мере, основная его масса и те, кто обзавелся настоящими постоянными домами, разделилось. Как и задумывалось уходить и бросать построенное имущество им не хотелось - вдруг займет кто то, а вот те кто так и продолжал жить в хижинах настаивали на том, чтобы идти к югу.
Вождь, у которого дом появился в числе первых, даже совет воинов собрал, но ясности эти пустые разговоры не внесли. Процентов тридцать настаивали, что теперь можно и не ходить никуда, а не пригодившиеся для покрытия хижин шкуры на одежду пустить, но основная масса роптала.
Пришлось компании тоже посовещаться, а потом начать строительство большого, длинного, похожего на барак дом - времянки. Теперь в строительство вступили все мужчины не занятые охотой или охраной, но за месяц коробку поставили. Получился он реально длинный, с одной печкой на каждые четыре условно отгороженные комнаты.
Не всем такое решение проблемы пришлось по душе. Некоторые, самые упрямые аборигены так и остались в хижинах, а семь семей все же снялись с места и ушли по протоптанному маршруту,
