Новый Свет (СИ) - Городчиков Илья
- Аяк, слушай моё первое указание. Первым же своим приказом, как только ты взойдёшь на престол империи, ты обязан распустить войска, собранные властителями городов, и пойдёшь со мной на мирные переговоры. Передвигаться ты обязан на корабле и прислуги у тебя должно быть не больше сотни человека. Пока ты не прибудешь на переговоры, то я продолжу удерживать все взятые моими сторонниками города. На переговорах лучше бы тебе быть достаточно послушным, а иначе война продолжится и никому больше не будет пощады. Если ты хочешь сохранить за собой хоть толику власти, то ты будешь меня слушать, а иначе я перестану сдерживать своих воинов и тогда пойма Инн окрасится в красный. Всё понял?
Аяк понял. И понял достаточно хорошо. Всего через месяц, когда мы окончательно закрепились на заранее занятых территориях, появились первые слухи о том, что к городу, где разместилась ставка армии огненных людей, идут множество огромных толп людей. Я уже было приказал разместить пушки и приготовится к бою, чтобы разгромить предавшего договор Аяка, но затем прибыл ещё один гонец, рассказывающий, что среди прущей к нам толпы вооружённых практически не было. Всё больше толпа напоминала не армию, желающую уничтожить вторжение чужеземцев, а просто огромный двор, следующий за новым императором Аяком. Сам молодой человек всё же не нарушил договор и расслабленно плыл на большой корабле по реке Инн, расположившись на большой лежанке, подставляя своё полуобнажённое тело жаркому солнцу, что даже осенью не прекращало жарить людей лучами.
- Меня он раздражает. – тяжело вздохнул стоящий рядом со мной Вирт, - Такая помпезность определённо излишня. Надо было тебе его около храма тогда пристрелить. Если он так ресурсы разбазаривает, то ничего хорошего для своей империи он точно сделать не будет способен.
- Ты мне про помпезность говоришь? – по-доброму рассмеялся я, хлопая по плечу старого воина, - У аристократов Ларингии я не замечал особенного проявления аскетизма. Даже на небольшой посиделки ваш брат вина столько потребляет, что разговор идёт уже не о паре вёдер на человека, а паре или даже десятке бочек. И это только при запивании первого блюда. Ладно бы вы ещё из простых железных стаканов вино хлестали, так надо только серебро да золото.
- Ну-у-у, это другое. – улыбнулся Вирт, - Но этот мне всё равно не нравится.
Аяк добрался до первого поста моих ратников, которые построили на реке плотину, которая частично перекрывало судоходство по Инн. На этой же плотине было возведено несколько укреплённых площадок, куда я определил своих стрелков, чтобы они нашпиговали любого подходящего к нам врага. Аяк же врагом не был, по крайней мере пока что, а потому его корабль, представляющий из себя просто огромную площадку из связанных друг с другом брёвен, к которым приделали один большой квадратный парус, пристал к берегу и оттуда стали сходить люди.
Новый император же даже не касался своими ногами земли. В его экипаже было четыре крепких мужика, каждый из которых без особенных проблем мог бы подпирать плечами небосвод, но сейчас они несли на руках огромный, украшенный камнями и жемчужинами трон. На этом, отнюдь не дешёвом троне, восседал его величество Аяк. Он сидел, сложив ногу на ногу и расслабленно курил длинную трубку, длинна которой была не меньше локтя взрослого мужчины. Из трубки вырывался сизый дымок и с каждой затяжкой Аяк всё больше расплывался в расслабленной улыбке. Уж не знаю, какую же дурман-траву он туда себе запихнул, но «плющило» молодого императора знатно. Сам же Аяк был одет в леопардовую шкуру и странный обруч из переплетённый ветвей какого-то фиолетового дерева, в которые были вставленные разноцветные длинные перья.
- Фабрис, я надеюсь, что ты местные травы в свою трубку не набивал? – повернулся к стоящему подле меня лекаря, который задумчиво потягивал свою трубку.
- Ни в коем случае. – медленно покачал головой бывший монах, - Моя голова должна быть чистой всегда, но в медицинских целях можно и применять. – Фабрис перехватил мой удивлённый взгляд и поспешил сразу же объяснить свои слова, - Операции на раненных так проще будет проводить. Если принцип применения алкоголя в качестве дурманящего вещества наша медицина освоила уже давно, то теперь можно поэкспериментировать с местной дурман-травой. Может быть так, что она куда лучше самого крепкого вина.
Удовлетворившись ответом лекаря, я взглянул на Сезара. «Медведь» был во все оружия и облачён в полный доспех. Сын Медвежьего Острова был готов хоть сейчас бросится в схватку и порубить каждого, кто решится ему противостоять.
- Ну, «медведь», не с худом ли они на нас идут?
Сезар задумчиво посмотрел на многотысячную толпу, идущую по обоим берегам реки Инн. Смотрел он долго и внимательно, будто сканируя каждого человека своим профессиональным взглядом.
- Сомневаюсь, командир. Тут женщины, старики, дети, а они не то чтобы воинами славными были. Аяк уж не такой дурак, чтобы атаковать нас в лоб. Пусть даже они вздумают клинки из-под одежды повыхватывать, так мы по ним из пушек вдарим так, что они потом ошмётки с земли соскребать будут. И всё же Аяку я бы доверять не стал. Мальцу от силы лет восемнадцать наберётся, но кто знает, что в его котелке варится. - подытожил Сезар, поправляя шлем, который сейчас держал подмышкой.
Бородач был прав. Аяка я практически не знал, да и вряд ли бы он взошёл на престол без моей помощи. Всё же я чуть было не передумал убивать его названного отца, но пуля была для него не палачом, а избавлением. Он болел какой-то страшной хворью, которая медленно, но верно убивала его, попутно уродуя тело. Быть может, что этот единственный выстрел серьезно мне так аукнется.
Я посмотрел на приближающуюся к укреплению делегацию. Было видно, что каждый из них был одет в лучшие одежды, которые только можно было отыскать в этих местах. Мужчины носили длинные не то тоги до середины голеней, не то накидки, вытканные из нитей самых разных расцветок, которые сложно было представить в таком количестве даже на самых богатых приёмах Старого Света. Был тут драгоценный фиолетовый, салатовый, красный, жёлтый, синий и другие цвета, стоимость которых была просто небесной. Каждая накидка сопровождалась узловатым рисунком, протягиваемым по всей длине одежды. Поверх накидок надевались многочисленные бусы. Они были отличительной чертой местной моды и набирались из великого количества деталей. Пользовались косточками, каменьями, небольшими глиняными фигурками и вылитыми из бронзы кругляшами, но главным был не материал элементов, а их количество и плотность на бусах, отчего некоторые украшения можно было без особых проблем несколько раз обернуть вокруг шеи. Но элементом, где местные жители показывали всю свою народную выдумку, так это головные уборы. Помимо простых венков, сплетённых из множества тонких, но упругих веточек, здесь было столько различных шапок, обручей, шлемов и всего остального, что вряд ли можно было найти хотя бы парочку однообразных экземпляров. Были здесь кожаные шапки, едва скрывающие верхушки голов их обладателей и вышитые разноцветными нитями по всей площади. Каждая нить имела по несколько небольших камушков, которые располагались на строго выверенном расстоянии друг от друга. Другой распространённым укрытием головы была шляпа из пеньки. По форме она напоминала пирамиду, сделанную из пеньковой верёвки. На вершине таких «пирамид» был привязан сухожильями черепа разных мелких животных. Были здесь и черепа чаек, небольших одомашненных кошек, обезьян и разномастных птиц.
- Склоните же головы пред императором Инн Аяком! – огласил на местном языке какой-то щупловатый паренёк, выполняющий схожие с пажом функции.
От такой наглости я несколько опешил и вытянул из кобуры пистоль, которым ткнул в сторону в сторону «пажа». Паренёк прекрасно понимал всю серьёзность оружия в моих руках и замялся. В этот же момент на него опустилась тяжёлая ладонь одного из сопровождающих императора. Я явственно ощутил, как заболело плечо «пажа», но прежде, чем эта мысль посетила мою черепушку, его моментально втянули обратно в толпу людей.
