Простой советский спасатель 5 (СИ) - Буров Дмитрий
Тогда причем тут кадуцей? Николай Николаевич и мой отец предполагают, что он отмечает все ходы-выходы в городское подземелье. Но теперь я не был так сильно в этом уверен.
А греб я видел в бумагах у Сидора Кузьмича, тех самых что он показывал мне в кабинете. И в которых я случайно обнаружил список имен княжеских отпрысков с обеих сторон одеяла. Или не совсем случайно?
Глава 18
Автобус заскрежетал всеми своим запчастями и начал притормаживать. Я открыл глаза, присмотрелся. Сквозь пыльное стекло в летних сумерках виднелась проселочная дорога. Мы уже завернули с трассы в поселок и теперь катили по пыльному тракту к знакомой остановке.
Через десять минут я покинул душный салон и зашагал по знакомой дороге. По пути мне никто не приставал, хотя местные и поглядывали в мою сторону с некоторым любопытством. Я делал вид, что не замечаю посторонних взглядов, чтобы не зацепиться языками.
Обогнав поредевшую толпу, быстрым шагом двинул в сторону дома Анны Сергеевны. Дошел я быстро. Судя по звукам, которые хорошо слышно вечером в деревне, народ подтягивался с работы и начинал заниматься домашними делами. Звенели колодезные цепи, требовательно гоготали гуси, требуя свою порцию, возмущались петухи.
Во дворе у соседки никого не было, но с заднего двора раздавался звонкий голосок Манюни, которая что-то рассказывала бабушке. Черт, я совсем забыл, что обещал девочке привести подарок. И что теперь делать? С пустыми руками в гости ходить не принято. Возвращаться на остановку к местному сельпо — терять время, а его ой как мало оставалось до утра.
Ладно, разберемся. Я решительно толкнул калитку и хотел уже покричать хозяйку, когда что-то привлекло мое внимание. «А ведь напротив дом архивариуса», — мелькнула мысль, я неторопливо обернулся, с притворной ленцой оглядел улицу, но ничего странного не заметил. Постоял, вглядываясь в сумерки, вроде все тихо. Даже глазастая соседка отсутствовала на своем наблюдательном посту, видать тоже на огороде копошится.
— Алексей? — с сомнением окликнул меня чей-то женский голос.
Я резко глянул по сторонам, и только после этого сообразил, что звали меня со двора.
— Да, Анна Сергеевна, он самый. Добрый вечер. Можно зайти?
— Проходи, конечно. Какими судьбами? Случилось что? — хозяйка поставила пустое ведро, торопливо вытерла руки о полотенце, заткнутое за пояс, и пошла ко мне навстречу.
— Все в порядке, Анна Сергеевна, я ненадолго, — аккуратно прикрывая за собой калитку, успокоил я женщину.
— Ну, пойдем тогда в дом что ли, — пригласила соседка.
— Давайте я вам лучше помогу? Вы огород поливаете? — поинтересовался я.
Почему бы не помочь хорошим людям, да и разомнусь заодно. Отчего-то в этот раз после подземелья я все никак не мог нарадоваться открытому пространству и воздуху. Хотя клаустрофобией вроде не страдал. Может слишком долго в этот раз там находился?
— Спасибо, Алеша. Помощь нам с Манюней не помешает. Ну, тогда бери ведро, и пойдем к колодцу.
— Это?
— Да, колодец за сараем, — кивнула Анна Сергеевна. — Ступай к нему, мне в дом надо. Там Маня на огороде, тоже поливает, — тепло улыбнулась хозяйка, поднимаясь на крыльцо.
— Принято, — я коротко кивнул, подхватил тару и двинулся в сторону колодца.
Возле него обнаружил еще пару ведер, быстренько все наполнил, подхватил два и потопал на огород.
— Леша! Леша! — раздался радостный вопль, от которого у меня зазвенело в ушах.
Пришлось освобождать руки, садиться на корточки и обниматься. Обнимашки я терпел недолго, подхватил девчонку, поднялся и подкинул её вверх. Заливистый смех превратился в визг чистейшей радости, и я продолжил подбрасывать Манюню вверх.
— Еще, еще! — верещала малышка, взлетая над моей головой.
За этим занятием нас и застала Анна Сергеевна.
— Манюня, Леша по делу приехал, а ты его заиграла, — укоризненно покачала головой бабушка, но я прекрасно видел, что женщина не сердится.
Я поставил девчушку на землю, Маня обхватила мою ногу, задрала голову и выпалила:
— А ты чего мне привез?
— Маша! — воскликнула Анна Сергеевна. — Как не стыдно!
— Прости, Манюнь, я не знал, что сегодня у вас окажусь, пустой приехал, — я покаянно развел руками. — Но в следующий раз обещаю, такого не повторится.
— Ну, ладно-о-о, — огорченно протянул ребёнок, но тут же переключился на бабушку. — Бабуль, я цветочки полью?
— Поливай, только сверху не лей, под корешочки водичку подливая, хорошо?
— Хорошо.
— А мне куда? — поинтересовался я, провожая взглядом маленькую егозу.
— А тебе никуда. Вот, держи, — Анна Сергеевна протянула ладонь, на которой лежали брелоки. — Ты ведь за этим?
— За этим. Но сначала — полив огорода, — я подхватил ведра. — Куда идти, кого мочить? — шутливо уточнил.
— Это необязательно, Алеша. Мы сами справляемся, — хозяйка попыталась сопротивляться моему напору, но я молча пошел по протоптанной тропинке туда, где стояла большая зеленая лейка, и лежал ковшик.
— Ну, хорошо, спасибо, — тихо вздохнула женщина и пошла за мной. — Сюда, к огурчикам. Ковчишком в каждую луночку, справишься?
— Справлюсь, — ответил я и принялся аккуратно поливать.
Честно говоря, огородные работы терпеть не мог с детства. Одно время отцу на работе выделили участок, и все лето мы всей семьей проводили там. С тех пор ненавижу колорадского жука, не убиваемую тварь, картошку (ни сажать, ни копать), и прочие растительные радости, кроме отдыха на природе под шашлычок, коньячок, костерок и гитару с задушевными песнями. Ну и утреннюю зорьку отстоять, это святое.
К собственному удивлению, работалось легко и даже с удовольствием. Соскучился что ли по физическому труду? Какое-то время мы молчали, а потом я решил вернуться к тому нашему первому разговору, когда не стал слушать соседку архивариуса, отмахнулся от ее мыслей.
— А скажите, Анна Сергеевна, вы второй герб признали? Чей он?
— Герб? Какой герб? — рассеяно откликнулась женщина, озабочено разглядывая огуречные листы.
— Ну, что на брелке. На одном имперский, а на втором… Вы тогда хотели сказать, а я, болван, не дослушал. Вот понадобилось, пришлось ехать, чтобы узнать.
— А, ты про эти, — хозяйка грустно вздохнула. — Значит, и ты влез на поиски клада.
— Не по своей воле, — кивнул я. — Мне оно нафиг не надо. Извините. Но пришлось. Так что за герб?
— Так князей Юсуповых, чей же еще. Отказался бы ты, Алеша, от этой авантюры, — снова тяжкий вздох. — Вон гляди, что с Федором Васильевичем-то стало. Не к добру это, в старых тайнах копаться, не к добру. Ну, вот и справились, спасибо тебе, хороший ты парень, Алеша. И Манюне нравишься. А дети, они, знаешь чистые души. Как животные, добрых людей с первого взгляда определяют.
Анна Сергеевна сунула руку в карман, достала ключи и снова протянула мне. Я сгреб их с узкой женской ладони, и стоял, не зная, что делать дальше. Вроде и уйти сразу совесть не позволяет, а вроде и разговор сегодня не клеился.
Хозяйка в своих мыслях и заботах, вон уже на внучку поглядывает, видно, пора ужинать, купать и спать укалывать. А тут я весь такой красивый и жаждущий общения.
— Анна Сергеевна, а почему вы про хороших людей заговорили? Приходил кто?
— Кто только не приходил, Алешенька. Да всех спровадила, — женщина улыбнулась, погладила меня по плечу. — Пойдем в беседку, компотом напою да пирогами угощу.
— Спасибо, пойду я, — но попытка отказаться провалилась.
— Без разговоров. Руки мыть и за стол. Манюня! Проводи Алешу к рукомойнику и за стол!
— Хорошо, бабуля! — непонятно откуда раздался
Мы с мелкой взялись за руки, и пошли умываться. Анна загрохотала ведрами, убирая их в сарайку, а мы с Маней, привели себя в порядок и пошли расставлять посуду. Маша хозяйничала и командовала, я помогал.
Ужинали мы в молчании. Я угостился свежим домашним компотом, пирожками с капустой, картошкой и печенью. Уточнил, в какой стороне искать шоферов, которые мотаются в город, и хотел попрощаться, когда Анна Сергеевна заговорила.
