Власть книжного червя. Том 3 (ЛП) - Kazuki Miya

К концу лета была завершена разработка новых чернил, что означало, что мастерская Розмайн теперь могла печатать игральные карты высшего качества. Новая бумага, на которой они печатались, была твердой и глянцевой, благодаря чему карты получались совершенно непохожие на те, что были сделаны из дерева, а разноцветные чернила означали, что стало легко понять масть карты, и вдобавок теперь и на лицевой части каждую можно было украсить довольно тонким рисунком.

Одним осенним днем, перед Праздником урожая, Брат Эгмонт неожиданно явился в покои Главы храма в сопровождении серой жрицы. Она выглядела болезненно бледной, и это заставило меня немного напрячься, подозревая, что меня ожидают нехорошие новости.

- Брат Эгмонт, что-то я не припомню, чтобы вы договаривались о встрече…

- Зачем мне это, когда Главы храма нет, а здесь остались только серые жрецы? — возразил он.

Я взглянул на Зама, который тот час удалился на кухню. Скорее всего, он вышел через заднюю дверь, чтобы сообщить Главному священнику о внезапном визите, поэтому мне нужно было выиграть время, пока они не вернутся.

- Мои самые искренние извинения. Мы никогда раньше не принимали синего жреца без предварительной записи, и поэтому я оказался несколько не готов к вашему визиту. Насколько я понимаю, вас вынудило прийти какое-то срочное дело. Могу я поинтересоваться, что именно произошло?

- Верни Лили обратно в приют и найди мне новую слугу. Приведи мне серых жриц, чтобы я мог выбрать.

Я быстро взглянул на Монику, прежде чем снова повернуться к брату Эгмонту. Моника тут же развернулась и вышла из комнаты, чтобы сообщить о происходящем Вильме.

- Еще раз приношу свои самые искренние извинения, но мы не можем удовлетворить такую просьбу без предварительного уведомления.

- Почему это?

- У всех серых храмовых жриц есть обязанности, порученные им Леди Розмайн. Потребуется время, чтобы собрать их вместе, и учитывая, что они трудились руками, они не будут достаточно чисты, чтобы сразу же предстать перед синим жрецом.

Брат Эгмонт скрестил руки на груди, и похоже, не понимал, о чем это я говорю. Он явно до этого видел серых жриц только после утреннего туалета, аккуратно одетыми в чистые, выглаженные рясы.

- Если вы собираетесь взять себе новую служанку, то необходимо, чтобы она выглядела как можно красивее, самое меньшее заранее приняла ванну, а не была представлена Вам сразу после того, как была отозвана со своей нынешней работы, — продолжал я. — Я полагаю, что в ваших интересах вернуться сегодня в свои покои и подождать, пока кандидатки не будут полностью подготовлены.

Несмотря на свое недовольство, брат Эгмонт в конце концов согласился со мной. Он был синим жрецом, которому была отвратительна даже мысль о чем-то неприглядном.

- Теперь, когда это решено, могу я спросить, почему Вы возвращаете Лили в приют? — осведомился я. — Чем она вызвала ваше недовольство?

Для нас важно было это знать, однако мой вопрос был чисто для видимости. Была только одна причина, по которой серых жриц отсылали в приют, так что я продолжал держать взгляд опущенным и сделал вид, что пишу что-то.

- Она забеременела, — отрывисто произнес брат Эгмонт, с отвращением глядя на Лили. — Она целыми днями ныла, что ей плохо, а теперь её постоянно рвет. Я никогда в жизни не видел такой бесполезной слуги.

- Понимаю. Конечно, это недопустимо, чтобы слуга свиты не мог выполнять свои обязанности.

Видя, что мы пришли к согласию, брат Эгмонт немного повеселел, его тон стал чуть менее резким.

- Вот именно. Мне нужна срочная замена.

- …Тем не менее, именно Главный священник принимает решение о назначении слуг, а не Глава храма. Для выполнения вашего требования я предлагаю вам записаться на прием к нему.

- Что?! Ты — главный помощник Главы храма. Разберись сам!

Брат Эгмонт пользовался благосклонностью предыдущего Главы храма, и поэтому он привык говорить только с ним, когда хотел, чтобы что-то было сделано. Однако теперь все было по другому — Главный священник упорно трудился, чтобы вернуть храм в то состояние, в котором он был до правления предыдущего Главы храма.

- Передача жрецов и служанок храма находится во власти Главного священника, — объяснил я. — Я знаю, что такие тонкости в прошлом иногда игнорировались, но теперь этого уже не будет.

- Ты слишком самоуверен для серого жреца!

Брат Эгмонт поднял руку, чтобы ударить меня, но не успел, так как раздался тихий перезвон. Я же про себя с облегчением вздохнул. Это был Колокол Главного священника, означающий, что Зам, должно быть, вернулся вместе с ним.

- Прошу прощения, брат Эгмонт, но я уже договорился о встрече с Главным священником. Однако я уступлю свое оговоренное время, чтобы вы сначала уладили это дело с ним.

- Грхх…

У него хватало наглости, что бы без предупреждения заявится к серым жрецам, что работали без надзора синего, но он не смел быть столь же грубым с Главным священником.

Члены фракции бывшего Главы храма по-прежнему не сотрудничали с Главным священником, и по этой причине их доходы медленно, но верно продолжали урезаться, заставляя их вести более неудобный и неприятный для них образ жизни.

- Фран, почему Эгмонт здесь? — спросил Главный священник, войдя в комнату, окинув того его недовольным взглядом. — Я думал, что у меня назначена встреча на это время только с тобой.

- Брат Эгмонт прибыл без предупреждения. Похоже, он хочет поскорее заменить одну из серых жриц своей свиты, — быстро ответил я.

- Понимаю. Передача и назначение жрецов и жриц храма находятся в моем ведении, Эгмонт, так что ты должен был записаться на встречу со мной, а не со слугами Главы храма. Возвращайся в свои покои. Мое время на сегодня уже расписано.

Не имея другого выбора, кроме как назначить встречу на более поздний срок, Брат Эгмонт потащил за собой Лили из комнаты. Сразу же как тот вышел из кабинета, Зам немедля закрыл за ним дверь, а я опустился на колени перед Главным священником.

- Я искренне извиняюсь за беспокойство.

- В этом нет необходимости. Я предполагал, что подобные инциденты начнут происходить с отсутствием Розмайн, но замена серой жрицы, хм? Мне кажется, Розмайн весьма расстроится и наверняка поднимет крик, если я разрешу это дело, как оно делалось раньше. Что за головная боль.

Главный священник продолжил разъяснять высказанные Леди Розмайн взгляды. Она достаточно ясно высказалась, что не против, если серые жрицы добровольно хотели войти в свиту синих жрецов, но ни при каких обстоятельствах она не позволила бы принуждать их к подобной службе, даже если для того, что бы уберечь жрицу от этой судьбы, Леди Розмайн пришлось бы взять ту в свою свиту.

Леди Розмайн действительно очень заботилась о приюте…

Это было, конечно, очень трогательно, так как это было крайне похоже на неё, но это также заставило меня беспокоиться о будущем, когда Леди Розмайн не будет больше Главой храма.

- Фран, я думаю, что Эгмонт очень скоро пришлет просьбу о встрече. Я намерен встретиться с ним через три дня с этого момента во время пятого колокола. Будь готов привести с собой жриц из приюта, во имя исполнения воли Розмайн.

- Как пожелаете.

Проводив Главного священника, я оставил покои на Зама и направился прямиком в приют. Кому-то да придется вступить в свиту Брата Эгмонта, а значит надо было предварительно подготовить людей прежде чем это произойдет.

Когда я пришел, меня встретила дрожащая Вильма, с судорожно сцепленными руками на груди.

- Фран, что произошло? — Спросила она.

Моника стояла рядом с ней и тоже выглядела очень обеспокоенной.

- Лили забеременела. Через три дня для брата Эгмонта будет выбрана новая служанка в свиту.

- Через три дня…?

- Главный священник сказал, что мы будем уважать волю Леди Розмайн, так что это не будет так трагично, как ты думаешь.

Страх Вильмы перед мужчинами означал, что она не хотела покидать приют, так что ее положение одной из служанок леди Розмайн было бо́льшим, чем она могла когда-либо надеяться достичь. Другие серые жрецы и жрицы, застрявшие в сиротском приюте, тем не менее, рассматривали уход служить синему жрецу как продвижение по карьерной лестнице. Для многих даже стать помощником брата Эгмонта считалось стоящим делом. В приюте сейчас было больше серых жриц, чем раньше, и многие из них достигли совершеннолетия, как Розина и Никола, но их было всего двадцать или около того. Все они выстроились в ряд, некоторые крепко сжали руки, надеясь остаться, другие же спорили сами с собой, пытаясь понять, хотят ли они этого или нет, а третьи смотрели вперед блестящими глазами, жадно предвкушая отбор, совсем как Делия раньше.