Стальной кулак (СИ) - Тыналин Алим

Я показал схему монтажа:

— Специальная секционная структура позволяет собрать или демонтировать башню за три дня силами одного взвода. Все элементы стандартизированы и взаимозаменяемы.

— А устойчивость к огневому воздействию? — спросил кто-то из военных.

— Вот здесь особенно интересно, — я кивнул Сурину, и тот развернул новые чертежи. — Сетчатая гиперболоидная конструкция распределяет нагрузку по всем элементам. Даже при разрушении трети конструкции башня сохраняет работоспособность. Кроме того…

Я показал схему маскировки:

— Специальные маскировочные сети и ложные элементы делают башню практически незаметной с воздуха. Можно также создавать имитацию разрушений для дезинформации противника.

Начальник управления авиации подался вперед:

— А что с самолетами? У нас острая проблема со связью «земля-воздух».

— Смотрите, — я перешел к следующей схеме. — Размещаем башни около ключевых аэродромов. Это обеспечит надежное управление бомбардировочной и разведывательной авиацией. Более того, сеть башен может стать основой системы раннего обнаружения вражеских самолетов.

Командующий войсками оживился:

— Разверните эту мысль.

— Создаем цепь башен вдоль границы. При обнаружении вражеской авиации информация мгновенно передается по сети в штабы воздушной обороны. Время реакции сокращается в разы.

Смородин одобрительно кивнул:

— А в мирное время?

— В том и преимущество системы. В мирное время башни обеспечивают гражданскую связь между промышленными центрами. Но при необходимости, — я показал схему коммутации, — система за несколько минут переключается на военный режим работы.

Зотов продемонстрировал на макете:

— Вот здесь размещается гражданское оборудование, а здесь — военное. Переключение происходит буквально одним рычагом.

— Что с испытельным проектом? — спросил Смородин.

Я развернул детальную карту:

— Предлагаю начать с линии Москва-Нижний Новгород. Шесть башен, расположенных в ключевых точках. Это позволит отработать все элементы системы, включая монтаж, маскировку, организацию связи. И главное, позволит продемонстрировать все возможности в реальных условиях.

В зале воцарилась тишина. Военные переглядывались, обдумывая услышанное.

— Товарищи командиры, — негромко произнес Смородин. — Предлагаю перейти к обсуждению. Проект представляется крайне интересным. Особенно с учетом текущей международной обстановки.

— Меня особенно заинтересовала возможность использования для ПВО, — поднялся командующий авиации Московского округа. — Сейчас от обнаружения самолета противника до передачи информации в штаб проходит недопустимо много времени. А с такой системой время сокращается в разы.

— Более того, — вступил начальник разведуправления, до этого молчавший. — Мы можем использовать эти башни для радиоразведки. Увеличим дальность перехвата вражеских переговоров. Дополнительный плюс то, что мы сможем создавать направленные помехи.

Начальник управления авиации постучал карандашом по столу:

— Вы упомянули про связь с авиацией. Какова дальность устойчивой связи с самолетом?

— При использовании наших передатчиков до ста пятидесяти километров, — ответил я. — Причем это в любых погодных условиях. И заметьте, что одна башня может одновременно поддерживать связь с несколькими самолетами.

— А помехоустойчивость? — спросил кто-то из технических специалистов.

Я кивнул Сурину, и тот показал указкой на схемы:

— Мы используем специальную систему модуляции сигнала. Кроме того, направленные антенны значительно снижают влияние помех противника.

— Товарищ Краснов, — обратился начальник оперативного управления. — Вы говорили о мобильности. За три дня можно собрать башню. А сколько времени займет демонтаж в случае… отступления?

В зале повисла напряженная тишина. Вопрос об отступлении в 1930 году звучал почти крамольно.

— Демонтаж занимает сутки, — твердо ответил я. — Все элементы маркированы, система разборки отработана. Достаточно одного взвода и трех грузовиков для перевозки.

Смородин удовлетворенно кивнул:

— Это важно. В современной маневренной войне гибкость развертывания средств связи может стать решающим фактором.

— А что с подготовкой персонала? — спросил начальник управления боевой подготовки.

— Уже разработана программа обучения, — я достал еще один документ. — Три недели теоретической подготовки, месяц практики. Причем большинство операций доведено до автоматизма. Все узлы стандартизированы, схемы сборки предельно простые.

Обсуждение продолжалось еще около часа. Военные дотошно выясняли технические детали, прикидывали тактические возможности, спорили о приоритетных направлениях развертывания.

Наконец Смородин поднялся:

— Товарищи командиры, предлагаю подвести итог. Проект представляется крайне перспективным. Предлагаю поддержать пилотный вариант на линии Москва-Нижний Новгород. Это позволит отработать все элементы системы в реальных условиях.

Он обвел взглядом присутствующих:

— Возражения есть?

Возражений не последовало.

— В таком случае, — Смородин повернулся ко мне, — готовьте детальный план реализации пилотного проекта. Сроки, потребности в материалах, кадровое обеспечение. Через неделю доложите лично мне.

Когда мы выходили из зала, Извольский тихо сказал:

— Поздравляю, Леонид Иванович. Такого единодушия у наших командиров я давно не видел.

Глава 16

Цепь башен

После обеда меня пригласили в особое помещение штаба РККА. Небольшой зал для секретных совещаний располагался в цокольном этаже. Массивная дубовая дверь, охрана у входа, полная звукоизоляция.

За овальным столом сидели высшие командиры. Начальник Управления авиации Баранов, грузный мужчина с цепким взглядом. Рядом — худощавый, подтянутый Мурашкин из Управления артиллерии. С краю — Берзин, начальник Разведупра, внешне больше похожий на профессора, чем на руководителя военной разведки. И конечно, Смородин.

— Присаживайтесь, товарищ Краснов, — Смородин указал на свободное место. — Теперь обсудим детали, которые не предназначены для широкого круга.

Баранов подался вперед:

— Меня интересует возможность использования башен для наведения бомбардировщиков. Сейчас мы фактически действуем вслепую.

— Система позволит передавать точные координаты целей, — я развернул специальную схему. — Более того, можно корректировать бомбометание по радио.

— А дальность действия? — Мурашкин постучал карандашом по карте.

— При полной высоте башен — до двухсот километров. Если разместить их правильно вдоль границы, дальность повысится еще больше.

— Именно об этом, — перебил Берзин. — Расположение башен должно быть особо секретным. Предлагаю часть объявить гражданскими узлами связи, а ключевые замаскировать под водонапорные башни или заводские трубы.

— Уже продумано, — я показал схемы маскировки. — Более того, для дезинформации можно построить несколько ложных башен.

Смородин кивнул:

— Хорошо. Теперь главное. Каковы сроки первой линии?

— При должном обеспечении материалами — три месяца на первую башню, — я разложил график работ. — Далее по башне каждые полтора месяца. Вся линия Москва-Нижний будет готова через год.

— Слишком долго, — нахмурился Баранов. — Международная обстановка осложняется.

— Можно параллельно, — предложил я. — Три строительные бригады, работают одновременно. Тогда всю линию сделаем за пять месяцев.

— А секретность? — поднял бровь Берзин.

— Официально — строительство гражданских узлов связи. Часть оборудования идет по линии Наркомсвязи, военную начинку монтируем под видом технических усовершенствований.

Мурашкин задумчиво изучал карту:

— В перспективе нужно будет закрыть всю западную границу. От Ленинграда до Одессы.

— Именно поэтому важно отработать все на первой линии, — согласился Смородин. — Товарищ Краснов, кто будет руководить строительством?