Никогда не было, но вот опять. Попал 3 (СИ) - Богачёв Константин
— Ах ты подстилка деревенская! — разозлившись, заорал он и влепил девке пощечину, от которой у той зазвенело в голове и пропало желание сопротивляться.
Сделав свои дела, он не спеша оделся и удалился, бросив на прощанье:
— Не хворай!
Некоторое время Сонька пребывала в ступоре, а затем, одевшись, кинулась к ней, к хозяйке, надеясь найти помощь и если не помощь, то хотя бы сочувствие и утешение.
Жалко ли было ей эту наивную деревенскую дурищу. И жалко, и не жалко. Марфе Веткиной было жалко, ведь она и сама когда-то испытала нечто подобное. Но Марфа Веткина уже давно запрятана в самых дальних уголках её души. Теперь она Жозефина Щукина и Жозефине не жаль Соньку. Не она первая и не она последняя. Тем более она видела, что девица перспективная и долго страдать и реветь ей не даст крепкая крестьянская закваска. Чем-то она напоминала её саму лет так двадцать с лишним назад.
«Этак лет через десять и передам дело этой Соньке». Неожиданно мелькнула мысль, заставившая её усмехнуться. Посмотрев на несчастную заплаканную девицу, задала ей неожиданный и жёсткий вопрос:
— Деньги принесла?
— К…какие деньги?
— Как какие? Тебя же вчера клиент ангажировал, шампанское заказывали, закуски всякие. Фёкла! Тьфу-ты! Фаина! — кликнула помощницу Щукина.
Та явилась на зов и, усмешливо глянув на Соньку, спросила:
— Звали, Жозефина Аполлоновна?
Сценарий приведения деревенской девки в нужную кондицию опробован был давно и являлся своеобразным спектаклем для всех обитателей борделя, которые высунулись из своих комнат и с большим интересом наблюдали за действом.
— Фаина, что там вчерашний Сонькин клиент заказывал?
Та достала из кармана блокнотик и стала зачитывать:
— Две бутылки шампанского, конфет дорогих два фунта, яблок пять штук и пряников два фунта. Еще одну бутылку вина французского в номер. И того на сто шесть рублей и двадцать семь копеек.
Сонька перестала всхлипывать и с изумлением уставилась на говорившую.
— А почему сразу с него денег не взяли? — с напускной строгостью спросила Щукина помощницу.
— Так он сказал, что ещё заказывать будет, а потом за все Соньке заплатит.
— Ясно! — сказала хозяйка и, обратив строгий взор на девицу, спросила:
— Ну так где деньги?
— Не давал он мне никаких денег. Ударил только, — испуганно пролепетала сбитая с толку девка.
— Не давал? — засомневалась хозяйка. — Фаина глянь, может он деньги на столе оставил?
Помощница откровенно ухмыльнулась и ушла по направлению комнаты, где Жоржик учил наивную дуру жизни. Скрывшись из виду, она постояла с минуту хихикая и напустив на себя серьёзный и озабоченный вид вышла к хозяйке.
— Нет там денег.
— А не спрятала ли ты их красавица? — строго спросила Соньку мадам. — Если спрятала, то сознайся лучше.
— Да не видела я никаких денег! — взвыла запуганная девка. — Вы у него спросите почему он их не оставил?
— Я-то спрошу, а он скажет, что отдал тебе, тогда как? Твоё слово против его слова, не много стоит.
— А что мне теперь делать?
— Что делать! Работать! Долг отрабатывать! Да не с веником и тряпкой, а как вчера с клиентами. Интересуются они тобой.
Сонька не верящее посмотрела на хозяйку и, осознав, что ей предстоит, взвыла с новой силой.
— Но как же… Но я же…Илюшу… — слова застревали в горле от такой несправедливости.
— Илюшу…?! Илья Николаевич точно такой же, как и остальные мужчины. А тут ещё ты повеселилась в его отсутствие. Думаешь, для него теперь есть разница между тобой и остальными девками? И потом, неужели ты думала, что он на тебе женится? — с интересом посмотрела на ревущую девку хозяйка.
Та ничего не ответила, лишь всхлипывала и смахивала рукавом слёзы.
— Вижу, что думала. Но он, даже если бы и захотел не смог бы на тебе женится, потому как уже женат давно.
Щукина махнула рукой помощнице, та нацедила почти полстакана водки и подала хозяйке.
— Ну хватит рюмить! Выпей вот и поспи. Проспишься тогда и поговорим, — она почти силой влила одуряющую жидкость в рот всхлипывающей девке. Это тоже был привычный способ привести девушку в чувство и дать ей свыкнуться с новой ролью.
Щукина не ошиблась в Соньке. Поплакавши два дня, на третий она уже была готова потихоньку отдавать долг, но ещё не готова идти в номер с любым мужчиной. Как ни странно в этом её поддерживала и подруга Фроська. Пока это было не столь большим злом. Девки были молоды, симпатичны и для них находились вполне приличные внешне клиенты. Но первый звоночек прогремел, когда Сонька отказалась пойти с Федулом Квашниным, жирным, обрюзгшим и потным купцом, который не скупился и девицам платил хорошо. Скандал тогда удалось замять, подсунув пьяному Квашнину другую девицу, но со строптивыми девками придётся разбираться и тут без Хоря не обойтись.
Очень не хотелось привлекать к этому делу Хоря, но без него долго валандаться с девками придётся и хороший доход терять. Фома же, если его правильно настроить, быстро их направит на нужную дорожку.
На следующий день показала Хорю строптивиц.
— Вон стоят две девицы новенькие: Сонька и Фроська. Больше чем надо болтают. Им бы всё молоденьких да богатых подавай. Придави их к постели, выпори пару раз, так, чтобы с любым бежали, лишь бы не под тебя. Смекаешь? Надо им стимул придать трудиться.
Хорь оглядел ладных девок и, ухмыляясь, сказал.
— Так это я завсегда могу. Какие на них цены? — Хорь ещё не совсем осознал свой новый статус, который сам себе и присвоил.
— Окстись! Какие цены! Ты же новый «иван». Ещё и штраф повешу на них за то, что плохо ублажали.
— Вот завтра, пожалуй, Сонечку и приголублю.
— Что? Совсем выдохся сегодня? — усмехнулась Щукина.
— Цыц, я здесь решаю! — проявил свой норов бандит.
Но видно перестарался Хорь с Сонькой. Сбежали девки. Фроська была поумнее и бойчей своей товарки. Дожидаться, когда и её приголубит Фома не стала, сама удрала и поротую подружку с собой утащила. Щукиной не составило большого труда разузнать, куда сбежали девки и даже кто их сманил. Михаил Гуревич давнишней, и можно сказать заслуженный клиент сманил. Сестрица его Сара вдруг ни с того ни с сего какой-то «кафе-шантан» затеяла. Вот туда и подались Сонька с Фроськой. В артистки значит.
Разозлённая хозяйка борделя сначала хотела заставить Фому девок вернуть, но вовремя опомнилась. Многолетнее балансирование между бандитами и полицией приучило к осторожности. Да и Фома не Сыч; а обстановка в городе нервная. Слушок прошёл, что какой-то «Сивый» объявился. Вроде как очень серьёзный «Иван».
Обдумав всё, Щукина решила не спешить и всё основательно разузнать, для чего разрешила своим «мамзелькам» с Фроськой и Сонькой встречаться. Так, что она была в курсе всех затей этой жидовки Сары. Одно плохо, с бегством свежих смазливых девок, доход заведения упал. Пришлось даже урезать выплаты Фоме и его молодым шакалам. Это не понравилось новоявленному «ивану».
— Ты что суёшь мне, кошёлка старая? — заорал он, когда увидел тощенькую пачку мелких ассигнаций, которые она ему подала. — Давай нормальные деньги!
— Да где же я их тебе возьму? Девки сбежали, доход упал. А с Сычём был договор платить пятнадцать процентов с дохода. Это и есть пятнадцать процентов с нынешнего дохода.
Звонкая пощечина обожгла ей щеку.
— Ты мне ещё долго будешь Сыча в пример ставить?! Платила Сычу пятнадцать, мне будешь двадцать пять процентов платить.
— Ладно буду, но только не долго, — она потерла щеку и добавила зло. — И так еле в прибыль вышли, а если тебе еще и двадцать процентов выплачивать, то придётся закрывать заведение. Ты бы руки не распускал, а лучше подумал как девок вернуть. Хотя бы натравил своих шакалят на жидовку, пусть попугают её.
— Ты меня ещё поучи, проститутка старая, — неуверенно пробормотал Фома, сбитый с толку арифметическими выкладками, предъявленными ему Щукиной.
Вечером увидев, что к Фоме пришел его племянник Степка с хорошим синяком на подбородке. Тихонько подошла к комнате и чуть приоткрыла дверь и стала подслушивать. Степка докладывал, что жидовку они напугали, но их отлупил дубинкой какой-то молодой парень, напав неожиданно. Особенно сильно досталось ему — Стёпке.
