Япона осень - Лео Сухов
— А как часто можно будет проводить сканирование? — заинтересовался я.
— Да хоть каждые десять минут! — ответил СИПИН. — Примерно десять минут оно и длится.
— А что, если человек неделю не сканировал себя, а потом умер? — я догадывался, каким будет ответ, но хотелось бы услышать подтверждение.
— Неделя без сканирования не будет учтена при восстановлении тела и памяти. Колонист будет возрожден в той версии, которая была отсканирована. Мы понимаем, что это не слишком удобно… Но это лучшее, что мы можем предложить. Да и количество таких комплексов у нас ограничено… А произвести новые мы своими силами не сможем.
— А восставшие СИПИНы? — спросил я.
— Их возможностей мы не знаем, — признался СИПИН. — Но думаю, что у них тоже не получится. Не забывай, мы так до конца и не разобрались в этой технологии. Хотя с её создателями были знакомы довольно хорошо…
— Ладно… Как я понимаю, ты ещё сможешь подробно рассказать обо всех нововведениях позже, когда они появятся?
— Именно так!
— Тогда я пойду спать… Завтра, наверно, будет насыщенный день.
Дневник Листова И. А.
Двести двадцать третий день. Вот и верь после этого людям!
— Мы умеем, говорили они… Мы проведём разведку, говорили они… — я потёр ладонями лицо, пытаясь проснуться, но глаза так и норовили закрыться.
— Ну, значит, надо сходить мне! — скрестив руки на груди, нахмурилась Кострома.
— Так и будем ходить по одному-двое? — скептически спросил я. — Давай ещё тебя в капсулу на репликацию отправим… А потом Сочинца…
Полчаса назад Кострома проснулась оттого, что в капсуле Дуная запищал медицинский комплекс. Началась репликация. То же наблюдалось в жилой капсуле Пилигрима. Убили их практически одновременно.
Спустя десять минут были разбужены мы с Сочинцем. Проверили, что всё так и есть. Затем проверили посты перед мостом, но там всё было спокойно.
А теперь все живые руководители собрались у меня в капсуле. И пытались сделать два дела одновременно: проснуться и понять, как поступить дальше. Не зевала разве что Кострома. Хотя с учётом её настроения, уж лучше бы зевала и не рвалась в бой…
— Первые разведчики что говорят?
— Их убили быстро, почти сразу за мостом… — подавляя зевок, ответил Сочинец. — Никто ничего толком заметить не сумел…
— Я всё ещё могу сходить на разведку! — притопывая ногой, напомнила Кострома.
— Сиди уже!.. — я поморщился. — Разведка… Дуная и Пилигрима теперь ждать до утра, пока они расскажут, что произошло. А потом ещё тебя!
— С чего ты взял, что я умру? — хищно усмехнулась валькирия.
— С того, что тенденция такая! — отрубил я. — Трое ушло — вернулись через капсулу. Двое опытных ушло — вернулись через капсулу. Ты, может, и лучшая в нашей группе… Но что-то мне подсказывает, что тоже вернёшься через капсулу.
— Ты обо мне плохо думаешь! — прищурившись, заметила Кострома.
— Я о тебе хорошо думаю! Я даже беспокоюсь о тебе! — парировал я и, сделав большой глоток травяного отвара, всё-таки заставил свой мозг работать: — Они сидят где-то там, за мостом. Сидят и ждут нас. Если опять решим засылать небольшие группы, по-прежнему будем терять людей.
— Людей восстановят медицинские капсулы! — сонным голосом напомнил Сочинец.
— А кто восстановит девяносто килограммов мяса и костей? — уточнил я. — С учётом того, что охотиться мы пока не можем, мясо — это тоже конечный ресурс.
— И что ты предлагаешь? — спросила Кострома, снова начав притопывать от нетерпения. — Сидеть и ждать, пока японцы уйдут?
— Зачем? Нет! — ответил я ей. — Но переть на них в лоб не имеет смысла! Никакого. Нас там ждут! И, думаю, даже подготовились на случай, если мы попрём всей толпой и со всем арсеналом…
— Думаешь, если пойдём на прорыв, то все и поляжем? — наконец-то проснулся и сразу помрачнел Сочинец.
— Поляжем и подарим им кучу оружия, — кивнул я.
— Как-то очень уж пессимистично! — покачала головой Кострома.
— Лучше так, чем без оружия остаться! — отрезал я. — Будем исходить из того, что хода через мост нам нет.
— Тогда положение безвыходное! — пожала плечами девушка.
— Выход всегда есть! — я усмехнулся. — Внизу, в ущелье, осталась наша рабочая переправа. Та, которую использовали, чтобы канаты перекинуть.
— Вы её разве не срезали? — удивилась Кострома.
— Просто ослабили верёвки и придавили камнями… — покачал я головой. — Мы её с таким трудом налаживали, что не хотелось повторять ещё раз. Чтобы её восстановить, надо просто натянуть верёвки.
— Думаешь, японцы этого не заметят? — уточнил Сочинец.
Я уже открыл рот, чтобы ответить, но меня опередила Кострома:
— Если бы они видели ту переправу внизу — воспользовались бы ею… Вано прав: они пришли, потому что заметили наши работы с мостом. Работы проходили на высоте и были видны издалека. А увидеть, что происходит в нижней части ущелья, они не могли. Там-то близко не подберёшься…
— Значит, нам надо переправиться через реку на дне ущелья… А затем подобраться к японцам по той тропке, которую использовали для вытягивания канатов на высоту… — кивнул Сочинец. — Похоже на план! Но сколько людей отправлять на вылазку? Мы по-прежнему ничего не знаем о японцах. Где они сидят, сколько их там всего… Придётся атаковать вслепую.
— Могу переправиться внизу и всё разведать! — снова оживилась Кострома.
— Тебя всё равно могут заметить, но тогда они будут знать, что у нас есть обходные пути, — не согласился я. — Будут знать и подготовятся к тому, чтобы встретить нас с других направлений. Не пойдёт… Разведку можно проводить только со стороны моста. Чтобы они были уверены, что других путей у нас нет.
— И? У тебя есть план? — с надеждой уточнила Кострома.
— Есть ли у меня план? Конечно, у меня есть план! — вообще-то его не было, но в тот самый момент, когда Кострома спросила, он появился: — Отличный план!.. Русый! Русый, ты
