Исход неясен (Гарри Поттер – Женская Версия) (СИ) - Макс Мах
Последнее письмо, вернее, короткая записка пришла от самого Захарии Макинтайра. Молодой человек, — ему едва исполнилось 22 года, — сообщил ей свой номер телефона и готовность встретиться с ней тогда и там, где и когда ей будет удобно. Что ж, это было разумное предложение, тем более, что связаться с ней пока было довольно-таки сложно. Но телефон — это великое благо, а она как раз собиралась выйти с Хэтти в магловский Лондон. Девочку надо было одеть и собрать в дорогу и сделать это лучше всего на стороне маглов. Там и товаров больше и модели разнообразнее, но главное — там крайне низка вероятность встретить кого-нибудь знакомого. Так что, пойдут они именно к маглам, а в магловском Лондоне таксофонов много, позвонить не проблема. Слава богу, что не придется тащить ребенка на Косую аллею. Оставлять ее дома одну, Анна пока не хотела, но, если у тебя нет совы, то письма послать, — так она считала до сегодняшнего утра, — можно только из почтовой лавки в Косом. Сегодня же, из-за случайной оговорки Берси, ей открылась великая мудрость волшебного мира. Оказывается, домовые эльфы могли самостоятельно посещать, — но, естественно, только с черного хода, — не только продуктовые лавки и прочие торговые заведения, но и почту. Принес письмо и денежку, а дальше уже почтари сами все запишут и отметят, и, разумеется, не забудут послать письмо адресату.
Итак, к половине двенадцатого Анна разделалась с письмами и взялась за газеты, попросив эльфов принести ей еще одну чашечку кофе. Просмотрела «Ежедневный пророк», «Вестник Аврората» и «Ведьмополитен» и решила, что жить в скучном мире гораздо лучше, чем в том, где читать газеты надо от корки до корки, чтобы, не дай бог, не пропустить ничего важного. Так, публикация — здесь, статейка — там, за чашечкой кофе и первой «утренней» сигаретой Анна убила почти полчаса, а там и девочка проснулась.
С легким хлопком в гостиной возникла Бара и доложила, что хозяйка Хэтти проснулась и сейчас находится в ванной, где умывается и чистит зубы.
— Завтрак готов? — проформы ради спросила Анна, успевшая усвоить простой урок, эльфы ничего не забывают и все всегда доводят до логического завершения. таков их модус операнди[3].
— Все готово, хозяйка Анна, — ничуть не удивленная вопросом отрапортовала домовичка. — Сейчас Ран ее оденет и переместит в малую трапезную.
— Тогда, сделай милость, свари мне еще одну чашечку кофе, — попросила Анна, предпочитавшая общаться с домовиками максимально вежливо. То, что они намертво привязаны к волшебникам, еще не повод для пренебрежения. — Посижу с Хэтти, пока она завтракает.
И вот они сидели за столом. Маленькая девочка и ее «покоцаный» ангел. Анна пила кофе, а Гарриет ела овсянку со свежими фруктами. Кажется, заботливые эльфы положили ей в кашу удвоенную порцию персиков, абрикосов и черники. Масла и молока не пожалели тоже. И, судя по выражению блаженства на ее лице, девочка впервые в жизни ела такую вкуснятину.
«Миры разные, но кое-что остается неизменным, — думала между тем Анна. — Гарриет — это же тот же Гарри!»
И вот она картина маслом: Гарольд Поттер — Мальчик-Который-Выжил. Он известен всему волшебному сообществу, обласкан толпой, благополучен и ухожен, поскольку живет с матерью, приемным отцом и младшей сестрой в просторном доме частнопрактикующего целителя. А Гарриет Поттер — это та девочка, которая выживала все эти годы в безвестности и нищете. Тот же канонический Гарри Поттер, но только девочка, и причины ее страданий совершенно неочевидны. Как, впрочем, неочевидны они и в книгах Роулинг. Все те светлые герои, которые, как следует из книг, любили Гарри и заботились о нем, — те же Уизли, Люпин и Макганагал, — показаны бесчувственными уродами, бездумно идущими за своим лидером, и неважно, как зовут этого лидера, Ленин, Сталин или Дамблдор.
«Уж обратить-то внимание на то, что ребенок недокормлен и одет в обноски они должны были еще на его первом курсе! — подумала Анна с чувством самого настоящего гнева. — Но нет! Никто! Ни разу! Так чем они лучше Дурслей? Такие же убогие недоумки!»
Думала она обо всем этом, наблюдая за тем, как кушает Гарриет. Девочка ела молча, медленно, наслаждаясь каждой съеденной ложечкой, и была невероятно аккуратна. Но вот каша закончилась, и она нарушила молчание:
— Спасибо, Леди Ангел! Было очень вкусно! — сказала девочка.
— Почему ты зовешь меня ангелом? — спросила Анна, продолжая свои наблюдения. Сейчас Хэтти смотрела своими огромными зелеными глазами на появившееся перед ней блюдо с крошечными пирожными — птифурами — и на большую фарфоровую чашку с горячим шоколадом. — Я же объяснила тебе, милая, что я не ангел, и не фея. Я человек, женщина, и единственное, что отличает меня от других людей, это магия. Я волшебница, но и ты волшебница тоже.
— Кушай, пожалуйста! — сменила она тему, увидев, что Хэтти не решается взять себе даже одно маленькое пирожное. — Все это эльфы приготовили специально для тебя.
— Эльфы? А разве они?..
Что ж, Гарриет росла среди маглов, а у них эльфы — это высокие вечноживущие красавцы, описанные профессором Толкиным.
— Это не те эльфы, про которых ты слышала раньше, — пояснила Анна. — Это домовые эльфы. В моем доме их трое. Они делают всю работу по дому, запасают необходимое и готовят пищу. То платье, например, которое на тебе сейчас, было бы тебе великовато, если бы Ран не укоротила и не ушила его.
— Чьим оно было раньше? — спросила тогда девочка, аккуратно прожевав первое пирожное.
— Оно мое, — улыбнулась ей Анна, поощряя взглядом продолжать поглощать пирожные. — Я носила его, когда мне было семь лет. Но ты же видишь, какая я большая. В семь лет я тоже была крупным ребенком. Так что для тебя пришлось ушивать.
— Очень красивое платье. Спасибо! — искренно поблагодарила Гарриет. — Никогда такого не носила.
«Да, уж! Кое-кто позаботился, чтобы не носила!»
— Это временное решение, — сказала она вслух, — чтобы ты не ходила в обносках Дадли. Когда закончишь с завтраком, мы выйдем в город и пройдемся по магазинам. Купим тебе новую одежду и, вообще, все, что может понадобиться.
Девочка слушала ее внимательно, смотрела, не робея, глаза в глаза и даже забыла на время о шоколаде и пирожных.
— Почему вы это делаете для меня? — Вопрос, который мог задать только очень умный, самостоятельный и по-настоящему несчастный ребенок. А такие дети
