Империя. Знамя над миром - Владимир Викторович Бабкин
Весть о беременности Вики оглушила и обрадовала нас. Нет, нам было понятно, почему Анри и Вика спешат — определённость в престолонаследии очень важна и укрепляет позиции правящего монарха (да и его супруги, чего греха таить). Мы, в своё время, тоже спешили, да так, что чуть не выпадали из постели без всяческих сил. Уж очень много для монарха значит наличие законного Наследника. Или Наследницы.
Царевна Виктория Михайловна, Императрица Франции
Изображение сгенерировано нейросетью по подробному техзаданию автора.
Так что ситуацию в Версале я представить себе вполне мог. Ведь Анри и из Орлеана перебрался в Версаль не от хорошей жизни. Впрочем, как и я в своё время свалил (простите, перенес столицу) сначала в Москву, а затем и в Константинополь. Новый Царьград не в счёт, жить я там не собираюсь, хватит и регулярных визитов.
Причём фельдъегерский самолёт привез нам не просто письмо или телеграмму, он привез нам целое кино, в котором: море цветов, восторженный Анри, несущий на руках Викторию, Вика полна счастья и видно, что она действительно полюбила мужа.
Маша даже всплакнула.
А потом в Марию Викторовну вдруг вселились все ангелочки, бесята, котята мур-мур с острыми коготками и амурчики всех мастей. Судя по всему, сама мысль о том, что она вскоре окончательно станет бабушкой, вселила в неё такие чувственные силы, что, как я и говорил, она задремала только утром. Но, судя по сверкающим из-под фартука частям, ничего у нас на сегодня ещё не закончилось, и Маша обязательно получит/возьмёт своё сполна.
Чуть позже. После яичницы.
* * *
ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА
«Из архивов Великой Княгини Анастасии Николаевны». М. «ИД Сытина», 2003г., под редакцией: В. А. Сергеев, виконт.
СОЕДИНЁННОЕ КОРОЛЕВСТВО ВЕЛИКОДАКИЯ, КАРПАТЫ, ЗАМОК ПЕЛЕШ. Осень 1934 года.
Анастасия стояла на балкончике дворца замка и курила ароматную «Таволгу». Привычка, доставшаяся ей от матери, закрепилась на Тихоокеанской войне. Правда, в отличие от Александры Федоровны, у товарищей Анастасии по женскому бомбардировочному полку «Ангелы Богородицы» в почете был не табак, а особая смесь шалфея, душицы, хвоща, зверобоя, тысячелистника и «корневища дикого перца (элеутерококка)». Эта смесь не так драла горло, но была более стимулирующей. Позже, когда она забеременела, врачи посоветовали ей перейти на расслабляющую «Таволгу», где вместо бодрящего корневища подмешивали листья пустырника. Вот и сейчас Анастасия, потягивая из подаренной невесткой, великой княгиней Курильской Натальей Куприяновной, в девичестве японской принцессой Куни Нобуко, богато инкрустированную трубку-кисэру, успокаивала себя после сегодняшнего бурного дня в Великдакийской столице.
А день сегодня был замечательный. Впервые, после похорон матери все сестры и братья собрались вместе. Причем все были с супругами и наследниками. С Татьяной, Ольгой и мальчиками они встречались часто. Николай, после смерти отца, вообще жил у неё в Москве, когда были увольнительные в «Звездном». А вот с самой любимой ей сестрой Марией они лет пятнадцать не встречались. В двадцать первом, после похорон Александры Федоровны она надолго уехала к мужу на Восток — в Британскую Индию. Ставшего недавно 2-м герцогом Бирманским Луиса Маунтбеттена до сих пор не пускали в Единство. Царственный дядя Михаил не простил участия Луиса в бегстве их, младших Николаевичей с матерью, на Кипр. Собственно, и на похоронах отца два года назад Марии Маунтбеттен с мужем не было. Жене генерал-губернатора Бирмы трудно было в Петербург успеть. Да и на свадьбу двоюродной племянницы Виктории в Париж Мария Николаевна не успела. Но вот два дня назад в Бухаресте они наконец свиделись.
Мария расцвела. Чувствовалось что и она нашла своё женское счастье. Смуглый от бирманского солнца племянник Александр Маунтбеттен просто дышал здоровьем. Анастасии с её Мишенькой так с первенцем не повезло. У Николая была гемофилия, а девочки скорее всего были носителями, только родившийся четвёртым Михаил «викторианской болезнью» не страдал. Спасибо за это Господу! Татьяну же с Ольгой минула чаша сея. Все их дети были здоровы. Впрочем, у собравшей их сегодня Ольги был только сын — Михай.
Собственно, ставший недавно совершеннолетним правителем, племянник и собрал их сегодня всех здесь вместе. Ольга первой из них вышла замуж. Дядя Михаил тогда о не сбежавших «николаевнах» позаботился. Но брак, как знала Анастасия, был у сестры несчастливым. Царственный муженек её, король Кароль Румынский был гулякой и бабником. Впрочем, восемь лет траура, который стойко вынесла после его убийства заговорщиками Ольга, говорили, что не всё у них с мужем было безрадостно и просто.
Анастасия, выйдя замуж после «второй русско-японской» за героя двух войн подполковника Сергеева, на все двадцатые ушла в «царский отпуск», пытаясь родить своему Мишеньке здорового наследника. Ещё до знакомства с ней капитан Михаил Михайлович Сергеев, получил за утонувший от его бомбы в Йокогаме японский линкор своего «Михаила 4-й степени». А к ней Император Михаил дал и титул виконта. Как говорят, изучив представление, дядя сказал: «в бурные дни марта (1), захвата тёзкой моим на самолете крейсера мы не заметили, так что с новым подвигом не могу я не отметить сие менее чем виконтом». Так что она теперь не только Великая Княгиня Романова, но и виконтесса Сергеева. Вне службы исключительно Анастасия Николаевна Сергеева. И в этом счастлива. Как и Татьяна с Марией, а со вчерашнего дня и Ольга.
Собственно, на обретение Ольгой, правившей до совершеннолетия сына всей Великодакией, а теперь формально только Трансильванией, семейного счастья они и собрались. Между государственными обязанностями сестра отдавала всю любовь сыну. Много времени племяннику отдавал и румынский принц Николай. И, как бы не интриговали придворные, мать Николая и его погибшего брата Мария Эдинбургская, объединённые общей заботой Ольга и Николай сошлись. Борьбу с вдовствующей свекровью, так похожую на противостояние матери Ольги и Анастасии с их датской бабушкой, правящая королева выиграла. Но политические соображения и прочие условности не давали до недавнего времени шансов этому браку.
Снял же все условности, как рассказала сестра, подросший король. Михаю добродушный дядя Николай всегда был за отца. Себя, маму и дядю он с младенчества считал семьёй. Душевную теплоту между «родителями» тоже трудно было не замечать. Вернувшись в прошлом году из Звездного лицея Михай Румынский с подростковой непосредственностью у Ольги и Николая прямо спросил:
